Китайский детонатор - Максим Шахов

Попрощавшись с ним, Хромов смастерил себе бутерброд с семгой, вышел из дома и остановился над Анжеликой, растянувшейся на шезлонге.

– Как в раю, – сказала она, прикрывая глаза от солнца.

– Из рая бы нас давно выперли, – рассудительно заметил Хромов, – а тут можно.

Жуя бутерброд, он жмурился то ли от солнца, то ли от удовольствия.

– Мог бы и мне бутерброд сделать, – капризно заметила Анжелика.

– Скоро обед, – заявил Хромов, – а у тебя пока что одна обязанность – беречь собственную фигуру.

– Тебе, значит, можно, а мне нельзя?

– Именно. Между прочим, я бы не отказался повторить.

Глаза Анжелики засверкали.

– Еще одна сиеста?

– Еще один бутерброд, – сказал Хромов.

С этими словами он стянул рубашку и, не глядя на подругу, растянулся на соседнем шезлонге.

Показав этому деспоту язык, она отправилась выполнять его заказ.

Глава 5. Гранатовый сок с гранатами

Лето, обычно такое облачное и прохладное во Владивостоке, выдалось не просто теплым, а по-настоящему жарким. Старожилы бурчали, что все это закончится проливными ливнями и тайфунами, но пока что можно было наслаждаться великолепной погодой.

Город, раскинувшийся амфитеатром на кончике полуострова Муравьева-Амурского и соседних островах, нежился в теплых сумерках. Загоревшие купальщики возвращались домой после солнечного дня, проведенного на пляжах бухт и заливов. Сопки, окружающие Владивосток, погружались в темноту, на небе проступили первые бледные звезды.

На базе отдыха «Орбита» было малолюдно. Зимой здесь не было отбоя от желающих покататься на лыжах, санках и коньках, а летом поток посетителей иссякал, как вода в обмелевшей реке. Лыжные трассы зарастали травой и кустарниками, на месте катка возводился балаган для простеньких аттракционов, гостевые домики пустовали. Спросом пользовался разве что пейнтклуб «Самострелы» с его двумя площадками: спортивной и так называемой деревенской, включающей в себя территорию заброшенного поселка. В лучшие времена за него сражались армии по двадцать человек, вооруженные не только пневматическими ружьями, но также гранатами, поражающими живую силу соперника все той же краской.

Инструктор пейнтклуба, уединившийся с телефоном за кустом рододендрона, поморщился, чувствуя запах пота, исходящий от его тела. Весь день он проходил в ветровке, и порой ему было жарковато, но инструктор привык к своей униформе, а иногда даже надевал поверх одежды пробковый жилет. Он был не из тех пижонов, которые выходили на поле боя без защитной маски или в шортах. Желатиновые шарики оставляли на теле синяки и могли запросто выбить глаз.

Абонент вот уже минут двадцать находился вне зоны досягаемости. Раз за разом выслушивая женский голос, предлагающий перезвонить позже, инструктор испытывал сильнейшее желание всадить ей пулю между глаз, чтобы она заткнулась навсегда. Но женщина-оператор находилась вне пределов досягаемости, а вооружен инструктор был всего-навсего полуавтоматическим ружьем с баллоном сжатого воздуха. На профессиональном языке оно именовалось маркером. Из него можно было выпустить до девяти шариков в секунду, но, увы, ни одной настоящей, полновесной пули.

Внизу, сквозь кроны деревьев, виднелись лунные отблески на бархатной глади Лазурной бухты. Рассеянно наблюдая за ними, инструктор вновь нажал кнопку вызова и – о чудо! – ему наконец ответили.

– Да?

– В дело вмешался сотрудник ФСБ, – заговорил инструктор по-китайски. – Он из Москвы, его зовут Константин Хромов.

– Я сталкивался с ним однажды, – процедил голос в трубке. – Это было давно, еще на Камчатке.

– Теперь он появился здесь. Если так пойдет дальше, то он до Гонконга доберется.

– Этого нельзя допустить.

– Я понимаю.

– Он опасен. Это не простой агент. ФСБ лишь прикрытие. На самом деле он служит в Антитеррористическом центре. Где он сейчас?

– Приехал на базу, – пояснил инструктор. – С ним еще один мужчина и какая-то рыжая шлюха.

– Рыжая? – спросил голос. – Опиши мне ее.

– Я незаметно сфотографировал всех троих. Сейчас вышлю снимок.

Когда разговор возобновился, собеседник инструктора мрачно констатировал:

– Это та самая женщина, которая недавно приезжала в Гонконг вместе с Якомото.

– В таком случае, она русский агент, а Якомото не умеет хранить секреты своей компании.

– Совершенно верно. Нужно будет заняться им. Но сначала – Хромов.

– Хорошо. Я сегодня же позабочусь о нем.

– Надеюсь.

Связь оборвалась без дежурных прощальных фраз. В них не было необходимости.

Инструктор выбрался из своего укрытия и направился в сторону ресторана, выбирая такой маршрут, чтобы не выходить на свет. Территория была пустынна, но из открытых окон ресторана доносились голоса и музыка. Инструктор стал так, чтобы видеть Хромова и его грудастую спутницу. На лбу мужчины, сидящего с ними за столом, было написано: «легавый». Кто-то мог этого не замечать, но опытный глаз инструктора сразу распознал полицейского.

Он не думал, что эта троица появилась здесь случайно. Сейчас они мирно кушали и болтали, но на самом деле они явились по его душу. Хорошо еще, что умник Ван Вэньминь не успел разболтать Хромову все, что знал. Но и самой малости хватило. Собираются ли эти трое начать поиски сразу после ужина или подождут до утра?

Отойдя за угол, инструктор позвонил в местный отель и, изменив голос, поздоровался.

– Чем могу служить? – спросил дежурный администратор, не узнавший инструктора.

– Скажите, пожалуйста, в каком номере остановился Константин Хромов?

– Минутку… Извините, но у нас такой не проживает.

– Что ж, спасибо.

Инструктор спрятал мобильник и задумчиво пощипал себя за редкие волоски на верхней губе. Расправиться с Хромовым и его шлюхой на территории клуба было бы ошибкой. Особенно в присутствии полицая, который и так приехал сюда неспроста. Убить же его – это все равно что раздразнить рой диких ос. Дружки-полицейские слетятся сюда всей гурьбой, и тогда от них не отделаешься.

Дойдя до домика работников пейнтклуба, инструктор нырнул в кусты и стал мочиться, настороженно посматривая по сторонам. Оба его напарника находились в городе с заданием. Поскольку подчинить себе Ван Вэньминя не получилось, нужно было искать подходы к другим сотрудникам «Санни». Этим напарники и занимались в свободное от работы время. Ленивые болваны. Инструктор недолюбливал тех своих соотечественников, которые слишком долго прожили в России. Они казались ему испорченными и отупевшими.

Себя же инструктор считал очень умным и хитрым. Поднявшись на крыльцо, он задумался, пытаясь отгадать, каким образом вышли на него легавые. Приходилось признать, что была совершена какая-то ошибка. Но какая?

Войдя в общую комнату, служившую одновременно спальней, столовой и кухней, инструктор включил свет и тщательно задернул куцые шторки на окнах. На глаза ему попались три одинаковые ветровки, висящие на стене в ряд. Крайняя справа была испещрена плохо застиранными пятнами от попаданий пейнтбольных шариков. Две другие были относительно чистыми.

Вот она, ошибка! Нельзя было ехать в город в рабочей одежде. По ней-то инструктора и опознали. Он вырядился рыбаком, чтобы пронести карабин и прикрыть голову капюшоном, но не удосужился отстирать с ветровки следы краски.

С минуту инструктор стоял неподвижно, решая, как поступить. Наконец его губы тронула усмешка. Он открыл шкаф со снаряжением. Здесь хранились маркеры, маски, жилеты, камуфляж, дымовые шашки, а также наборы желатиновых шариков по сто штук. Зарядив маркер, инструктор расстелил все три ветровки на полу и принялся методично расстреливать их краской. Покончив с этим занятием, он вооружился половой тряпкой, намочил ее под краном и небрежно вытер ветровки. После этого, водворенные на место, они уже ничем не отличались друг от друга. Вот что значит, когда голова варит.

Довольный собой, мужчина выдвинул из-под кровати ящик пейнтбольных гранат, стилизованных под «РГД-5», но гораздо более ярких, затем осторожно вытащил четыре упаковки по десять штук. Под ними лежали три настоящие гранаты, выкрашенные для маскировки в такой же ярко-зеленый цвет и снабженные черной этикеткой «Paintball Grenade». Отличить их от пластиковых игрушек можно было только на ощупь.

Уложив две из них в рюкзак, инструктор присоединил к ним китайский пистолет «Норинко М-201», являющийся ухудшенной копией «Токарева». Осталось прикрыть оружие полотенцем, а сверху небрежно бросить маркер и парочку игрушечных гранат. Если его задержат, он скажет, где работает, и продемонстрирует шутовское оружие. Если полицейским покажется этого мало, то в ход будет пущен боевой пистолет.

Со своим рюкзаком инструктор погрузился в «Тойоту» с правым рулем и выехал со стоянки. Проехав пару километров по изогнутой подковой дороге, поднимающейся на сопку, он остановился и загнал машину в кусты. Здесь она была невидима, зато инструктор мог видеть всех уезжающих. Поставив раскрытый рюкзак на соседнее сиденье, он принялся поглаживать волоски на кончике своего подбородка.