Внезапное вторжение - Ник Поллотта

Пока ломали запертые ворота минарета, их некогда любимый духовный наставник прочел молитву и нажал на кнопку. Детонатор громко и пронзительно лязгнул, так как помощники духовного лица давным-давно украли из бомбы весь плутоний и обменяли его на гашиш. Когда вопящая толпа разъяренных арабов наконец добралась до верхней площадки минарета, исламский фанатик избавил их от тяжелой обязанности разорвать себя на множество окровавленных лоскутков, выбросившись вниз через украшенные орнаментом металлические перила.

* * *

Тем временем высоко над встревоженной Землей двигался по орбите золотого цвета параллелепипед, формой и размером поразительно напоминающий промышленный упаковочный контейнер. Двигаясь по самой границе земной атмосферы, странный ящик не был замечен ни спутниками-шпионами, в изобилии проносящимися по ближайшим орбитам, ни зоркими глазами военных радаров наземного базирования, которые были направлены на странный предмет и не могли увидеть его своим электронным зрением.

Те, кто вывел на орбиту этот странный предмет, поверили своим многочисленным ученым и исследователям, которые утверждали, что по внешнему виду ящик ничем не отличается от космического аппарата, производимого чем-то под названием “Вестингауз Индастриз”, и это на самом деле было так. Дело было в том, что упомянутый прибор был разработан совершенно иным подразделением транснациональной корпорации. Золотистый параллелепипед был точной копией холодильника “Вестингауз”, начиная с торчащей сзади радиаторной решетки и заканчивая биркой с ценником на дверной ручке. (Разработчики точного подобия аппарата были по-настоящему поставлены в тупик, не в силах разгадать, для чего предназначались эти две детали конструкции, но во имя благородных интересов науки весьма тщательно их воспроизвели. Это также отвечало требованиям безопасности и маскировки — основной задаче всех наиболее разумных существ во всей известной части Галактики.)

Холодильникоподобный прибор тем временем принимал довольно любопытные передачи с довольно-таки мирной планеты внизу. Изголодавшаяся станция поглощала входящие сигналы так быстро, как только могла, разжевывала информацию на байты, тщательно переваривала и изрыгала не слишком удобоваримый ответ. Хрустальные программирующие ячейки, размещенные в многосекционном ионизированном жестяном поддоне, включились в работу, и ящик принялся вращаться, пока не повернулся передней панелью к далеким звездам. Тогда дверца широко распахнулась, и мощный поток тахионов вырвался наружу, ни разу не дрогнув за те четырнадцать секунд, пока не достиг орбиты Плутона. Сообщение, посланное холодильником, было точным, сжатым, лаконичным, не оставляющим никакого простора для беспочвенного фантазирования.

Вскоре золотой луч тахионов погас, и эмалированная дверца захлопнулась с неслышанным стуком. Ожили крошечные реактивные двигатели, расположенные по краям водосборного поддона, и золотистый ящик плавно сошел со своей орбиты, чтобы переместиться в точку над центральной частью Северо-Американского континента. В заданной точке пространства рефрижератор затормозил и лег на геостационарную орбиту, которая позволяла ему оставаться неподвижным относительно источника этих странных передач.

Прямо над спортивной спортплощадкой нью-йоркского Центрального Парка.

4

Командир экипажа Айдоу откинулся в своем кресле, сделанном специально по форме его тела, и, нахмурясь, посмотрел на расположенный перед ним обзорный экран. Его лицо напоминало “Этюд о задумчивости в голубых тонах”. Первый контакт с неизвестным видом живых существ всегда был по меньшей мере непростым делом. До сих пор все шло хорошо, и ему оставалось только надеяться, что грядущие события оправдают риск этой экспедиции.

Командная рубка космического корабля “Все То, Что Блестит” плавно понижалась во всех направлениях от кресла командира, и таким образом командир находился в высшей точке своего стерильно-белого, высокотехнологичного царства. Такое местоположение позволяло ему чувствовать себя комфортно, ибо еще его далекие примитивные предки любили прятаться в кронах деревьев, чтобы бросаться оттуда на разные живые существа, проходящие внизу и ничего не подозревающие, и со счастливой улыбкой всучивать им страховой полис.

“Все То, Что Блестит” был слегка модифицированным космическим модулем Ми-кон-4, и его диаметр составлял аккурат четыреста метров. Это в точности такой же размер, которым славятся все Миконы. Приводимый в движение известными своей надежностью экзотермическими реакторами, он мог разогнаться до средней крейсерской скорости, равной скорости света, используя всего двенадцатую часть мощности маршевого двигателя, что превращало космический корабль данной модели в один из самых скоростных в галактике. Только на одной планете были корабли, способные двигаться еще быстрее, но их нельзя было купить ни за какие деньги. Двадцать четыре палубы космического корабля различались по площади и высоте, в зависимости от желания членов экипажа и назначения. Стандартными были только командные рубки.

По направлению к корме от командирского кресла были расположены прижатые к стенам из гофрированного металла техпосты экипажа: охранника, инженера, коммуникатора и техника. Последним из названных техпостов пользовались довольно редко, и он попал в командную рубку только потому, что проклятую штуковину нужно было-таки куда-то пристроить. Бронированная дверь отсекала цоколь помещения и могла блокировать доступ в этот нервный центр космического корабля. В настоящий момент дверь была закрыта, и в ее створе виднелись кажущиеся бесконечными стены внешних коридоров, вдоль которых тянулись многочисленные проволочки, трубочки и распределительные щиты.

Сама командная рубка и ее меблировка были исполнены в различных оттенках белого цвета, и только члены экипажа подчас оживляли монотонную белизну окружающего пространства своими собственными цветами: голубым, серым, коричневым и зеленым, но и эти тона были приглушены желтовато-белой униформой, которую носили члены команды. Все техпосты на борту корабля были снабжены собственными обзорными экранами, но сейчас Айдоу подключил их к своему так, что все они показывали одну, ничем не примечательную картину.

Посреди абсолютно белого, бесконечного пространства испытательной камеры, которая занимала целую палубу в самой середине космического корабля, стояло шесть человек. Расстояние делало их слабыми и хрупкими, каковыми они, по всей вероятности, и были на самом деле. Айдоу наблюдал за тем, как они расхаживают туда и сюда, сердитыми жестами вздымая вверх передние конечности. Без всякого сомнения, они сопровождали свою жестикуляцию угрозами, вопросами и мольбами. Все как обычно. Звуковые ячейки в испытательной камере еще предстояло активизировать, и потому их многочисленные колкости и едкие замечания не достигали слуха командира.

Кроме всего прочего, командир Айдоу любил сначала посмотреть на поведение подопытных экземпляров, это помогало ему лучше оценить шансы на успех. Более того, командир пришел к выводу, что намеренное пренебрежение приводит наиболее примитивные создания в настоящее бешенство, а эти грунтландцы по всем признакам начинали “созревать”. В то самое время, когда Айдоу удостоил пленников своим командирским вниманием, самый крупный экземпляр опустился на колени и попытался прорыть подземный ход в полу, обитом мягким материалом. Его товарищи, похоже, пытались подбодрить своего соплеменника, хотя, когда дело касалось чужих форм жизни, очень трудно было быть в чем-нибудь совершенно уверенным. Ага! Волосатый субъект поднял крупного самца и несколько раз ударил по лицу ладонью. Почему-то это успокоило крупного самца, и он без дальнейших возражений присоединился к товарищам. Волосатый грунтландец же стоял несколько особняком от всей группы, и его товарищи теперь обращались со своими репликами именно к нему.

— Стало быть, ты — их предводитель, — холодно заключил Айдоу. И он обратился к нему, правда, мысленно: “Я приветствую тебя, брат”.

Тяжелая рука из живого гранита весомо опустилась на плечо Айдоу. Командир поднял взгляд и посмотрел в неподвижное лицо охранника или охранителя своего корабля.

— Не слишком много доказательств в пользу твоего предположения о том, что они правят при помощи силы, — прогудел Гастерфаз, его лишенный интонации голос напоминал звук, какой издавали бы совокупляющиеся булыжники. — По-видимому, ты ошибся.

— Почему ты так считаешь? — удивился Айдоу. — Разве ты не видел, как волосатый самец ударил большого и заставил его подчиниться? Поэтому я считаю, что им приходится управлять при помощи силы, как я и предсказывал.

Каменный гигант моргнул. Клик-клик.