Черная кошка в темной комнате - Михаил Март

Выпив, Лиля спросила:

– Каковы сегодня ставки?

Она играла вслепую, на ощупь. Тыкала пальцем в небо, но сегодня удача не отворачивалась от нее.

– Все зависит от контингента. От пятидесяти до двухсот тысяч. Только теперь в евро. Доллар ныне не в почете.

– Соотношение процентов?

– Как и раньше. Шестьдесят против сорока в твою пользу.

Лилия ела грибы с картошкой, поглядывая на графин, но водки больше не наливала. Если позволить себе еще пару рюмок, она не выберется из дремучего леса.

Подошел официант и что-то шепнул на ухо хозяину. В ответ он кивнул.

– Нас просят пройти в апартаменты.

– И что мы там будем делать?

– Ты примешь решение. Пока все.

Скоростной лифт поднял их на девятый этаж. Они прошли по пустынному коридору, и Игорь Трофимович открыл девятьсот сорок первый номер своим ключом. Ничего особенного. Две комнаты – гостиная, куда они попали, с правой стороны спальня, где виднелась широченная кровать.

Хозяин отеля подошел к панели, обтянутой шелком, и сдвинул ее в сторону.

– Надеюсь, ты это оценишь.

Лилия подошла и увидела окно. Оно выходило в спальную комнату соседнего номера. На кровати пыхтели мужчина и женщина, занимаясь любовью. У Лилии приоткрылся рот. Сексом ее не удивишь, всякое повидала на своем веку, но она испугалась, что они могут ее увидеть.

– Теперь здесь десятимиллиметровое звуконепроницаемое стекло. Можешь кричать, они тебя не услышат.

– И не увидят?

– С другой стороны зеркало. Если ты помнишь, у нас было оборудовано три номера такими ловушками, а теперь их тридцать. И видеокамеры высокого разрешения. Что скажешь, Ксения? Перед твоими глазами депутат с женой главного нефтяника. С нее двести кусков, с него хватит и пятидесяти.

– Что же ты не снимаешь?

– У тебя это получается лучше.

– Найми мальчика.

– Нет. В этом деле не должно быть лишних людей. Нас двое, плюс посредник.

– Тот, кто подбрасывает материалы к дверям?

– Способов много. Был бы результат.

– Примитивный шантаж. Вряд ли я возьмусь за такую грязную работу. С годами люди меняются.

– Весь город будешь держать в кулаке, с областью вместе. После твоего исчезновения дело застопорилось. Эти членоголовые только тебе доверяли. Только тебе несли деньги и знали, что ты никогда не откроешь рта. Десятка три пленок так и остались невостребованными, потому что ты сбежала.

– Где они?

– У тебя, надеюсь. Мне ты не доверяла.

– И ты хочешь работать за такие гроши?

– Мне нужен новый флигель. Взятки давать рискованно и глупо. Съемка мэра обеспечит его разрешение на строительство. Деньги меня не интересуют. Мой отель создан на базе твоих кассет. Все местные засранцы прошли через эти номера. Вспомни, что на этом месте было семь лет назад, а сейчас – гостиница международного класса. Я вошел в элиту гостиничного бизнеса.

– Ты же игрок, приятель, никогда не остановишься. Тяжело будет падать с такой высоты.

Лилия закурила и задумалась.

– И все же я не понимаю, почему тебе не снимать самому?

– Не ждал от тебя такого…

– Водки много выпила.

– Пока они ублажают друг друга, я должен быть у всех на виду. В центре зала в белом фраке, с улыбкой на лице. Я ничего не знаю и ни о чем не слышал.

– Так вот почему ты не снимаешь эту сцену. У тебя нет алиби. Ладно. Кто меня будет прикрывать?

– На служебном лифте работает надежный парень. Машину с охраной я тебе предоставлю. В случае опасности предупрежу. Ты ничем не рискуешь. Ты посредник, пользующийся доверием, и все. Такую женщину невозможно заподозрить в грязных делах. Они сами будут на тебя выходить. Будешь отдавать пленки и брать деньги. Они доверяют твоим связям, но саму тебя никто ни в чем не подозревает.

– На сегодня с меня хватит. Дай мне свою визитку, на днях я позвоню.

Лиля хотела попросить денег, но передумала. Показать себя несостоятельной она не могла.

Возвращаясь домой, вспоминала весь разговор. Если они работали год или два, то все равно таких денег она скопить не смогла бы. «Они»? Кто они? Лилия уже вжилась в свою роль, ей казалось, что речь идет о ней, а не о какой-то Ксении, о которой она начала забывать.

Олеся поджидала мать дома.

– Мама, ты опять выпила? – всплеснула она руками.

– На троих в подворотне. Там мое место, туда я и уйду! Ты что же, голубушка, решила держать меня на голодном пайке? Где деньги?

Мне нужно десять… нет, пятнадцать тысяч долларов. Срочно. Чтобы утром лежали на столе.

– Зачем тебе такие деньги?

– На пиво. Не беспокойся, за день или два не пропью. Я не обязана перед тобой отчитываться.

– Папина сестра погибла и дядя Аркадий.

– Они мне не родственники. Ты же их ненавидишь?

– Родня все же. Надо на похороны пойти.

– Кому? Мне? Меня они уже похоронили и даже в морге опознали. Для них меня нет. Не существует. Я горю в аду за свою проклятую жизнь.

– Ты попадешь в рай.

– Мне наплевать. Место трупа в могиле. Да, все забываю тебя спросить, что это они все в театре передо мной пресмыкались? Меня никто не выбирал королевой бала.

– Ты очень много сделала добра. Добилась постройки женской гимназии, вкладывала деньги в строительство кардиологического центра, помогала пенсионерам. Почитай газеты тех лет.

– Зарабатывала на голых жопах и завязывала бантики на косичках будущих шлюх, – процедила Лилия сквозь зубы.

Олеся не расслышала этих слов и с улыбкой сказала:

– Сейчас ужин принесут из ресторана.

– Ешь его сама. В двадцать пора бы научиться готовить.

Лилия ушла в спальню, захлопнув за собой дверь.

10

День пятый

Кто сказал, что утро мудренее вечера? Глупости. Ну вот оно очередное утро, и что? Ни одной умной мысли в голове. Да еще эти идиотские сны. Жила-была обычная стерва и аферистка, радоваться особо нечему, большинство афер срывалось и приходилось пускаться в бега. День в роскоши, день на помойке. Случайность? Нет, закономерность. Есть везунчики, а есть простофили. К везунчикам Лилия себя не относила. Похоже, и сейчас ее захватила новая авантюра. Обычно она сама выдумывала схему очередной аферы, а тут попала на все готовенькое, не ею созданное, и приходилось плыть по течению. Она в подметки не годилась покойной Ксении, а может, и не покойной, а здравствующей где-нибудь на Сейшелах.

Денег пресловутая «дочка» ей так и не оставила. Лаской надо деньги выуживать, а не хамством.

Лилия привела себя в порядок, оделась, достала из шкафа соболью шубу, запихнула ее в спортивную сумку и ушла. В ломбарде ей дали за шубу пять тысяч долларов. Сущие пустяки по сравнению с реальной ценой. Торговаться и спорить она не стала. Отправила сообщение на телефон сыщика, накупила водки, еды и поехала на свою старую квартиру в покосившейся трущобе на окраине города. Долгое время Лилия выжидала, сидя в машине и попивая водку из горлышка. Водка сделала свое дело, море стало по колено.

Ключи от квартиры были выброшены дочерью вместе с легендарным плащом. Она открыла дверь автомобильными ключами. К замку подходил любой крючок. Обыск ничего не изменил. Скудная обстановка и пара дырявых чулок не могли превратиться в погром. Паспорт и другие документы забрали, ценные бумаги тоже. Не велики потери. Смотреть на кошмарную халупу и понимать, что только такой жизни ты достойна, было нелегко. Раньше она об этом не думала, но стоило ей на мгновение окунуться в другую жизнь, как все представления о белом свете переворачивались с ног на голову.

Она сняла дорогое платье и белье, чтобы не испачкать, и повесила единственную вешалку на вбитый в стену гвоздь. Сумочку с деньгами, ключами и документами положила под матрац. Накинув заношенный ситцевый халат, решила, что теперь может расслабиться. Постелив газету на пол, она разложила дорогую закуску, выставила несколько бутылок водки и принялась за трапезу. Больше всего ее пугали сны, это была неотвратимая казнь, преследовавшая ее по ночам.

Через час она уже лежала на грязном полу в полной отключке. Губы растянулись в слабой улыбке. Много ли человеку надо? Но сны никуда не делись, вернулись как неизбежность.

* * *

Лилия подошла к горничной, убирающей пустующую каюту. Девушка выключила пылесос.

– Вам что-нибудь нужно?

– Да, милочка. Есть к тебе небольшая просьбочка. Я утром схожу на берег, но последнюю ночь хочу выспаться. Моя соседка невыносимо храпит. Сказать напрямую я ей этого не могу. Я дам вам сто долларов, а вы мне ключ от этого номера, до утра. Уходя, я оставлю его в двери.

Девушка раскраснелась и начала оглядываться.

– Я даже не знаю, вы понимаете…

– Я понимаю. – Лиля положила в фартук девушки сотню с портретом Вашингтона. – Ключик.

Девушка сняла с общей связки ключ.

– Вы миленькая. Мы сейчас уйдем с соседкой на ужин. Возьмите из двести девятого номера мой чемодан и перенесите сюда. Он в шкафу, старый, в клетку. Я не хочу делать это при ней. Когда она проснется, я уже буду на берегу.