Предназначенный - Ф. Каст

— Я не смог удержать их, — сказал Нисрок. — Рефаим мертв…

— Рефаим не мертв! — взорвался Калона, в результате чего Нисрок задрожал и склонил голову. Крылатый бессмертный остановился и вернул самообладание, прежде чем продолжил:

— Хотя для него было бы лучше, если бы он был мертв.

— Отец?

— Он выбрал сторону красной Жрицы и ее Богини.

Группа Пересмешников зашипела и съежились, будто он ударил их.

— Воззззможно? Как? — спросил Нисрок.

— Это возможно из-за женщин, и их манипуляций, — туманно ответил Калона. Он слишком хорошо знал, как можно стать их жертвой. Он даже был унижен…

Внезапно осознав это, бессмертный сощурился и сказал больше для себя, чем для своего сына:

— Но их манипуляции не последнее! — Он покачал головой и слегка улыбнулся. — Почему я подумал об этом раньше? Рефаим устанет быть домашним животным той Красной, и когда он поймет, что совершил ошибку — ошибку, которая не полностью его и его одиночества. Красная манипулировала им, развратила его, настроила его против меня. Но это временно! Когда она отвергнет его, потому что в конечном счете так и будет, он покинет Дом Ночи и вернется ко мне…

Калона оборвал слова, быстро принимая решение.

— Нисрок, возьми с собой двух своих братьев. Возвращайтесь в Дом Ночи. Наблюдайте. Будьте бдительны. Следите за Рефаимом и Красной. Когда подвернётся удобный случай — поговорите с ним. Скажите ему, что пускай он совершил ужасную ошибку и отвернулся от меня… —

Калона остановился, нервно стискивая и разжимая челюсти — крайне неудобно с печалью и одиночеством, что разливались в нем всякий раз, когда он слишком долго думал о выборе Рефаима. Крылатый бессмертный упорядочил свои мысли, отдал приказ чувствам, и продолжил давать напутствия Нисроку.

— Скажи Рефаиму, что хотя, оставив меня, он и совершил ошибку, его все еще ожидает место на моей стороне, но было бы лучшей службой, если бы он остался в Номе Ночи, даже после того, как захочет уйти.

— Он шшшпион! — сказал Нисрок, и другие Пересмешники вторили его возбуждению характерным карканьем.

— Да, он шпион, но в данный момент он может об этом не знать, — сказал Калона, и затем продолжил, — Ты понял, Нисрок? Наблюдайте за ним. Оставайся невидимым для всех, кроме Рефаима.

— Не убивая кровосссосов??

— Нет, если вам не угрожают… затем поступайте как угодно, не беря никого в плен и не убивая ни одной Верховной Жрицы, — приказал Калона медленно и отчетливо. — Неблагоразумно без нужды сердить богиню, поэтому Верховные Жрицы Никс не должны быть убиты. — Он неодобрительно взглянул на сына, вспоминая своего другого ребенка, который чуть не убил Зои Редберд не так давно, и который умер из-за нее. — Ты понял мой приказ, Никрос?

— Да. Расссссказать ему. Наблюдать зза Рефаимом. Шшшпионить зза Рефаимом.

— Выполни это и вернись до того, как наступит рассвет. Лети высоко. Лети быстро. Лети бесшумно. Почувствуй себя ночным ветром.

— Ссслушаюсь, Отец.

Калона огляделся, кивая в толщу окружающего леса и оценивая то обстоятельство, что его дети нашли изолированную местность на высоте, на которой они гнездятся.

— Люди… они не приходят сюда? — поинтересовался он.

— Только охотники, и никто большшшше, — ответил Нисрок.

Калона поднял брови. — Вы убили людей?

— Да. Двоих. — Нисрок двигался взволновано и возбужденно. — Мы ссссбросили их со сскалы. — Он указал на небольшое пространство перед ними и Калона любопытно шагнул вперед, чтобы осмотреть низ крутого склона хребта, где массивные линии электропередач, которые несли электрическую магию в современный мир, растягивались вдоль него. Люди расчистили участок, окруженный высокими опорами так, что земля сужалась от него до широкой ленты, которая простиралась до самого горизонта. На этом участке, очищенном от деревьев и кустарника, обнажились зазубренные пласты Оклохомского песчаника, чистого и смертоносного, возвышающегося в небеса.

— Отлично, — сказал Калона, кивая в знак признательности. — Вы провернули это так, будто бы несчастный случай. Хорошо сделано. — Затем он повернулся назад к поляне и Пересмешникам, которые сосредоточили свое внимание исключительно на нем. — Это место выбрано удачно. Я хочу, чтобы все мои сыновья окружили меня здесь. Нисрок, отправляйся в Дом Ночи Талсы. Исполни мой приказ. Остальные летите на запад. Призовите ваших братьев — отправляйте их ко мне. Мы будем ждать их здесь. И здесь мы будем наблюдать. Здесь мы будем готовиться.

— Готовитьссся? К чему, отец? — спросил Нисрок, склонив голову.

Калона мыслил о том, как его тело было захвачено, как его была душа оторвана от него и отправлена в Потусторонний мир. Он думал о том, как после его возвращения, она хлестала его, порабощала его, и относилась к нему, словно к своей собственности.

— Мы готовимся к уничтожению Неферет, — сказал он.

Рефаим

Все смотрели на него с подозрением. Рефаим ненавидел это, но он понимал их. Он был врагом. Он убил одного из них. Он был монстром.

Правда была в том, что он все еще мог быть монстром.

Начался третий урок и профессор, представившиеся как Пентасилея, которая потом рассказывала о книге, написанной древним вампиром по имени Рэй Брэдбери, под названием "451 градус по Фаренгейту", а также о важности свободы мысли и слова; Рефаим пытался изобразить на его новом человеческом лице некое подобие внимания и интереса, но его внимание продолжало ускользать. Он хотел послушать профессора и больше ни о чем не беспокоиться кроме того, что она называла "расшифровка символики", но мысль об изменении из парня в ворона делала его одержимым.

Это было как болезненно и страшно, так и столь волнующе.

И он почти ничего не помнил, из того, что случилось с ним после этого.

Образы и ощущения — это все, что осталось с ним с того дня, как он превратился в ворона.

Стиви Рей сопровождала его от глубоких подземных туннелей до ближайшего дерева у склада — то, которое не так давно укрыло их от обжигающего солнца.

— Теперь возвращайся во внутрь. Рассвет наступает, — сказал он ей, нежно касаясь щеки.

— Я не хочу оставлять тебя, — сказала она, обвивая его руками и прижимаясь ближе.

Он только на мгновенье позволил себе вернуться в объятия, а затем аккуратно убрал ее руки, которые обвивались вокруг него, и решительно подвел ее обратно к полумраку входа в подвал.

— Спускайся. Ты устала. Тебе нужно поспать.

— Я буду смотреть пока ты, ну-у, понимаешь… Птица.

Она прошептала последнюю часть, словно если не произносить этого, что-то изменится, чтобы это ни было. Возможно это было глупо, но заставляло его улыбаться.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});