Вкус подчинения (СИ) - "StilleWasser"

– Посмотрите на меня, мисс Грейнджер, – прозвучал приказ, и Гермиона с трудом заставила себя поднять голову. Его лицо не выражало никаких эмоций, но вот глаза… На нее смотрели две черные бездны, и ей стоило неимоверных усилий не потеряться в этой живой многоликой тьме, скрывающей больше, чем возможно было постичь.

– Вы готовы продолжать?

– Да, сэр, – выдохнула Гермиона, приходя в себя. Руки затекли, и она попыталась пошевелить пальцами, чтобы разогнать кровь.

– Встаньте на колени на край кровати, – распорядился Снейп, очевидно, заметив ее дискомфорт. – Голову положите на сложенные руки.

Он снова обошел ее, остановившись сзади, и Гермиона поспешила уткнуться лицом в ладони, чтобы спрятать мучительный румянец на щеках, мгновенно расцветший, когда она поняла, что из-за откровенной позы ее бедра слегка раздвинулись, раскрывая все самое интимное его требовательному взору.

– Мисс Грейнджер, вы пробовали розги?

– Н-нет, сэр…

Так вот куда он ходил. Очевидно, решил импровизировать в виду отсутствия инструментов. Но почему он не использовал просто руку в начале разогрева?

– Вы получите десять ударов, – сказал Снейп, и от его холодного тона в душе всколыхнулся страх вместе со сладким предвкушением.

Она вздрогнула, когда ее трусики сами по себе поползли вниз, остановившись у коленей. Видимо, он воспользовался магией, чтобы снять их с нее. Ткань странно холодила кожу, и Гермиона с ужасом поняла, что ластовица насквозь мокрая. Чуть двинув бедрами, она почувствовала, что из нее сочится вязкая смазка, и ее поза не оставляла шанса скрыть свое состояние от Снейпа. Он наверняка все видел и знал, как ее завела собственная покорность и боль. А еще своим обостренным обонянием бывшего зельевара он наверняка ощущал запах ее возбуждения…

– Считайте, мисс Грейнджер, – по равнодушному голосу нельзя было определить эмоции, и Гермиона была благодарна за то, что Снейп никак не прокомментировал ее состояние. В воздухе просвистела розга, и все мысли вылетели из головы.

Это не было похоже на ремень или плеть, которую Гермиона пробовала раньше. Боль была сосредоточена четко в месте соприкосновения розги с кожей и жалила беспощадно. Первый же удар заставил вскрикнуть и вцепиться ногтями в колючий плед, а на седьмом Гермиона попыталась увернуться, подавшись вперед. Считать она не забывала, но знала, что Снейп будет недоволен ее неповиновением.

– Вам было запрещено менять позу, – после десятого удара безжалостно сказал он, полукругом обойдя ее и вернувшись на место. – За непослушание вы будете наказаны.

Этот глубокий голос, полностью заполнивший собой всю комнату, его слова, ее бесстыдная поза, и горящие ягодицы… Гермиона задыхалась, сходя с ума и пытаясь бессознательно покрепче сжать бедра, чтобы унять нестерпимое желание, полыхающее между ног. Она едва слышно застонала и тут же закусила зубами собственный палец, чтобы сдержаться.

– Еще три удара, – холодное спокойствие Снейпа казалось насмешкой над безумной бурей, бушевавшей внутри Гермионы.

– Один, – срывающимся голосом посчитала она, когда розга обожгла нетронутую кожу чуть ниже ягодиц. Было больно… Но даже боль уже не могла погасить вожделение, разгоревшееся в ней.

– Два, – удар вырвал из нее стон, и Гермиона задрожала. Снейп снова обошел ее по кругу, явно давая ей небольшую передышку, а затем вернулся на позицию.

– Три! – на последнем она закричала и после этого расслабилась, чувствуя, как ее переполняет ошеломляющее безграничное счастье. Она справилась. Выдержала наказание от самого Снейпа.

– Очень хорошо, мисс Грейнджер, – будто услышав ее мысли, похвалил он. – Но я с вами еще не закончил.

От этих слов по спине прошла горячая волна, а сердце заколотилось еще быстрее.

– Встаньте, – скомандовал Снейп, и Гермиона нехотя подняла голову, стараясь придать лицу нейтральное выражение, хотя затуманенные глаза выдавали ее состояние. Она неловко сползла с кровати и, обернувшись, обнаружила, что он сидит в кресле, внимательно наблюдая за каждым ее движением. Повисло молчание, и Гермиона уставилась в пол, не выдержав его пристального взгляда. Трусики упали на пол, и она переступила через них, отбросив в сторону. Переминаясь с ноги на ногу и не зная куда деть руки, она поняла, что он нарочно заставляет ее стоять перед ним в задранном до пояса платье и испытывать неловкость из-за отсутствия трусиков, хотя Снейп смотрел только ей в глаза.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Напоминаю вам, что вы все еще на сессии, мисс Грейнджер.

Не зная, что кроется за этим напоминанием, она осмелилась вопросительно на него посмотреть. Он сидел расслабленно, откинувшись на спинку кресла. Рубашка была полурасстегнута, а ноги босы, и Гермиона осознала, что не поняла, когда он снял ботинки. Одна рука задумчиво потирала подбородок, а вторая лежала на подлокотнике, и взгляд Гермионы задержался на его пальцах. Изящные и длинные, они еще в Хогвартсе были предметом ее восхищения. То, как он держал палочку, когда колдовал, или нож, нарезая ингредиенты для зелий, казалось музыкой, воплощенной в простых жестах, и пальцы будто повторяли эту слышную одному ему мелодию. Гермиона поймала себя на мысли, что хотела бы ощутить его прикосновение… И эта невероятная, почти безумная идея зависла в воздухе, не желая исчезать.

Темные глаза словно читали ее мысли, хотя легилименцией он явно не пользовался. Шевельнув пальцами, Снейп сделал странный жест, будто потирая что-то, и Гермиона вспыхнула и отвела взгляд.

– На колени, мисс Грейнджер.

Безумие.

Безумие витало в комнате, заполненной терпким ароматом бергамота и можжевельника, а теперь еще и густым раскатистым отзвуком его голоса. Задница все еще горела пламенем, что он разжег, а между ног было мокро… И в этом тоже была его вина.

Медленно, как под гипнозом, Гермиона опустилась на колени у его ног. Желание, мучительное, неудовлетворенное желание терзало ее похлеще любой пытки. Грудь вздымалась от частого дыхания, а голова кружилась. Она больше не была Гермионой Грейнджер. Отринув все, что диктовал ей разум и мораль, она вернулась к истокам, позволив себе раствориться сначала в боли, а затем в похоти. И сейчас она чувствовала себя свободной от всех оков. Здесь, на коленях перед этим человеком с черной бездной в глазах.

– Ты хочешь о чем-то попросить, Гермиона?

Гермиона. Если бы он назвал ее мисс Грейнджер, – так, как было принято в обществе, скованном правилами и запретами, – это мгновенно выдернуло бы ее из того сладкого дурмана, в котором она находилась. Но, похоже, Снейп понимал ее лучше, чем ей казалось. И эта догадка сломала последний барьер, удерживающий ее в рамках.

– Пожалуйста… сэр… позвольте мне… кончить… – умоляюще прошептала Гермиона, подняв на него затуманенный взгляд.

Снейп молча смотрел на нее, и его пальцы забарабанили по подлокотнику, приковывая к себе жадные взгляды нижней у его ног. Затем, приняв решение, он слегка подался вперед и медленно и четко произнес:

– Сядь на корточки и раздвинь колени. Руки положи на бедра. Позу без моего разрешения не менять.

Его голос доносился до нее как сквозь вату, но тем не менее Гермиона четко выполнила инструкции, гадая, что будет дальше. Его взгляд скользнул по ее телу, будто лаская, а затем остановился на раздвинутых бедрах, из-за размазавшейся смазки блестящих в тусклом свете одинокой лампочки. Между ног все горело и пульсировало, и Гермиона едва сдерживалась, чтобы не нарушить его приказ и не дотронуться до себя. Снейп бесцеремонно разглядывал следы похоти на самом интимном участке ее тела, а затем чуть склонился вперед и вкрадчиво произнес:

– Ты хочешь, чтобы я дотронулся до тебя… поласкал пальцами.

Сердце готово было выскочить из груди, когда она услышала это и неосознанно подалась вперед, облизнув пересохшие губы.

– Бойся своих желаний, ибо они не всегда исполняются так, как хочется, – произнес бархатный голос, и его нога вытянулась вперед, проникая между ее бедрами, и дотрагиваясь изящным большим пальцем до распухшего ноющего клитора.