Записки отдыхающего - Юрий Валентинович Дрождинин

решил я объяснить неожиданное изменение.

Дома после двух бокалов «красного сухого деревенского» мы завалились отдыхать. Матрац, я вам скажу, в номере отменный, а вот с подушками беда. Не подушки, а притычки какие-то. Только мы завалились, как какой-то мужик с триммером через пустующий участок от нашего дома в это самое время решил, видимо, принять у себя финал «Евро-2020» и подготовить поле. Шесть часов подряд он вылизывал свой запущенный участок, жужжа в наши уши через открытую балконную дверь. Жаждущая отдохнуть в тишине жена была мягко сказать раздосадована и, не смотря на свою скромность, сыпала в адрес косильщика весьма нелестные слова. Ну, раз поспать не удастся, то мы листали страницы своих книжек. Вдруг позвонил брат. Так как связь очень дорогая и у меня только за соединение не только вылетят все деньги, но и уведут в минус, то отвечать я не стал, но расстроился. Что могло приключиться? Ближе к шести вечера незаметно подкрадывающийся голод внезапно напал на обомлевший от горизонтального положения желудок.

На плите уже стоял пяток кастрюль, в которых варилось что-то. Жена нарезала и отбила мясо. В виду отсутствия молотка, отбивать пришлось тупым ножом. Получилось неплохо. Затем она закинула спагетти в кастрюлю, масло на сковородку и стала жарить и варить. Я как обычно был на подсобках: подай – унеси, вымой – порежь, поцелуй – обними. Поужинали мы знатно: жаренные отбивные из свиной шеи со спагетти, черным перцем, желтым помидором, белым хлебом и кофе.

После ужина жена решила, что никуда сегодня уже не пойдем, не смотря на то, что я уговаривал ее отдать кавказцам деньги за шаурму. «Вдруг вычислят и ночью зарэжут!» Ладно, решили поесть персики на балконе. Балкон с одной стороны был закакан гнездящимися на крыше голубями, а основная его часть была захвачена паутиной, с которой на нас недобро смотрели пара сотен глазиков. Мы вернулись в комнату и скушали фрукты за просмотром телевизора.

Сутки № 5

Сегодня встал в пять. Опроцедурился и пошел готовить омлет с сосисками и помидорами. На кухне в такую рань никого не было. Вскоре спустилась жена, приготовила бутерброды с паштетом и налила кофе. Мы быстренько позавтракали и собрались на пляж.

Еще вчера нами было присмотрено немноголюдное местечко и разведана практически прямая дорога от дома до моря, покрытая очень мелким гравием. Вначале пути нас приветствовал своим воркованием крымский голубь или вяхирь. «Уху-ух-уу-уху» – раздавалось в ранней тишине. «Это он тебя встречает», – почему-то говорила жена. Затем, проходя мимо солидных домов с автоматическими воротами и солнечными батареями на крыше, мимо стен с вылепленными львами и витиевато коваными калитками, мы выходили близко к озеру, где слышали очень быстрый пересвист «пирим-пирим-кр-кр-пирим-пирим-пирим-крык». И так много раз и быстро. Я долго пытался разглядеть птичку среди травы и белых лебедей, но все усилия так и остались тщетны. Далее концерт подхватывали ласточки. «Вик-чи-вик-вик» – быстро чивкали они, сидя рядами на проводах. Тут же по правую руку за простым сетчатым забором виднелся полузаброшенный огород с рядком засохшей картошки, морковки и свеклы, еле заметных в такой же пожухшей траве. Далее мы шли мимо трех огромных гостиных домов, фасад которых представлял собой живую стену из роз. Здесь мы ненадолго задерживались, так как жене нужно было проверить запах красных и розовых цветков, которые так и склонялись к ней. Далее нам нужно было нарушить ПДД, так как никакой зебры через трассу не было, а до ближайшей в обход полкилометра топать. Вообще-то у остановок общественного транспорта должны быть расположены пешеходные переходы, а тут вот как хочешь. Кстати, переходить где попало скоростную трассу в Береговом – очень распространенная практика. Иногда и по зебре, но на красный – хоть бы что. Да и вообще было ощущение, что за порядком в селе смотрит мафия, а не полиция. Первая так и чувствовалась, поэтому второй нигде не было видно.

Солнце второй день подряд поднималось в ряби маленьких облачков, что только что приехавшим белокожим тварям было даже на руку. Ветер сегодня был чуть сильнее вчерашнего и набегающие на берег небольшие волны шипели и рокотали. «Кыш-кыш», – как будто бы говорило море. Но назло этим уговорам мы расположились достаточно близко к воде и до половины одиннадцатого предавались тому, для чего, собственно, и приехали. Во время очередного сушки после купания меня укусил слепень. Похоже, что Юг без насекомых ушел в прошлое.

В какой-то момент к нам бесцеремонно прошаркал по ракушкам мужик, положил на край полотенца красивую черепашку на какой-то визитке и отошел к следующим загорающим. На бумажке был написан примерно такой текст: «Я инвалид. Глухонемой. Работы нет. Купите черепашку. Черепашка издревле была символом мудрости и благосостояния. Всего 150 р. Да воздадутся ваши молитвы… и т.д.». Жена что-то прониклась и мы решили купить игрушку, которая на проволочках смешно болтала головой и ножками. Мужик обошел небольшой круг и вернулся к нам. Я протянул ему деньги. Он откланялся, но забрал у нас визитку. Большинство даже не обратило внимания на черепашек и продолжало нежиться на солнце.

На перегородке переодевалки был приделан красочный стенд об охраняемых видах местной флоры и фауны. Я тут же сообщил жене, что здесь водятся желтобрюхие полозы, после чего она еще долго и пристально всматривалась в краснокнижные заросли морского синеголовника.

На обед мы сварили гречки, порезали последние пол-огурца и разогрели остатки вчерашнего мяса. После обеда разлеглись на постели. Черепашку мы поставили на верх холодильника. Оттуда она наблюдала за нами. Жена вздремнула, а я читал легкий детективчик. Мама через контакт не отвечала.

Повалявшись еще немного, мы двинули на рынок за овощами. По дороге заглянули в экскурсионную палатку, где нам подробно начали рассказывать о предлагаемых турах. Причем, так подробно, что еще чуть-чуть и ехать было бы совсем не зачем. Мы подметили для себя один из туров на будущее. «Надо всегда знать, что из себя со всех сторон представляет то место, где ты отдыхаешь», – говорила мне жена.

На рынке сначала взяли черешни и пару персиков. Потом долго выискивали низкую цену за помидоры. Меньше сотни никто не давал. В конце прилавков какая-то бабка согласилась на девяносто.

– Помидоры свежие, только что с огорода, – приговаривала продавщица.

Собственно, нам несвежих и из инкубатора никто не предлагал.

– Нам килограммчик, пожалуйста, – попросила жена.

Бабка вдруг прищурилась.

– Откуда вы к нам? Не из Кирова, случайно?

– Как вы узнали? – оторопела жена, – по говору, наверное, да?

– Ну да, ну да. У меня отец