Мы позволили им улететь - Яцек Савашкевич

— Режь! — приказал я "Бюрнеру".

На мне был компенсационный скафандр, который я надел перед тем, как покинуть кабину "Старфлеша".

В лопатки упирался контейнер с сухим кислородом.

Суточный запас для нормального человека. Мне наверняка хватило бы на трое или четверо суток. Остатки сомы не поглощали много кислорода, даже когда я выполнял тяжелую физическую работу. Я положил руку па приклад травмата. Центробежная сила вращающегося Объекта отбросила диск метрового диаметра, вырезанный в броневой оболочке. Я взглянул на обнажившиеся провода. Между пучком разноцветных кабелей и трубопроводом было почти полуметровое свободное пространство. Там, во внутренней оболочке Объекта, я приказал "Бюрнеру" сделать лаз. Через минуту из вырезанной дыры вырвался факел мгновенно замерзающего воздуха. Я почувствовал дрожание корпуса: в глубине Объекта опускались предохранительные переборки. Это был, однако, примитивный корабль.

"Бюрнер" покончил с делом прежде, чем изнутри ушли остатки воздуха. Кусок обшивки устремился а космос. Я наклонился над отверстием. В свете рефлектора были видны прикрепленные скобами к стенам пакеты, ничего больше. Я не ошибся, решив вырезать отверстие в кормовой части, где, как мне казалось, должны располагаться склады и, значит, резкая декомпенсация не могла непосредственно угрожать жизни экипажа. Я отослал "Бюрнера" в багажник "Старфлеша" и медленно вполз в отверстие. Было темно. Рефлектор выхватывал части небольшого и скорее всего редко посещаемого помещения. Единственная дверь, зацепившаяся замком за поврежденную коробку, висела под углом к полу. Когда я притронулся к ней, она беззвучно опустилась на пол, подняв клубы пыли. Дальше был коридор. Вдоль его противоположной стороны тоже размещались складские помещения. Их высосанные пустотой двери лежали искореженные. Пучки проводов вылезли из стен и висели, словно разорванный сс-рпп'пш; от арматуры остались только дыры в панелях. С обоих концов коридор был перекрыт газонепроницаемыми переборками. Я оказался в замкнутой камере, из которой еще можно было выбраться, пока в обшивке корабля существовало отверстие, вырезанное "Бюрнером". Но как только кто-то из экипажа заделает его…

Предчувствие заставило меня вернуться на "Старфлет" за плазменным излучателем. Травмат может с успехом поражать живую силу, но против боевых установок он бессилен. Я втиснулся в угол между пакетами и погасил рефлектор. Сзади, сквозь черную прорубь на меня смотрели яркие и острые, как кончики иголок, точечки звезд… Экипаж, вероятнее всего, сначала заделает отверстие в наружной обшивке. Потом, когда из-за поднятых переборок сюда ворвется воздух, они займутся псиразленпс-м внутренней обшивки и всего прочего.

Запасные двери они могут найти на Земле…

Они опускаются у складов с жилым оборудованием…

Из борта корабля выдвигается трап, и по нему спускается. пузатая машина.

"Лютц, — говорит командор Миледи, — мы готовы ко всему. Планы обороны разработаны пятнадцать лет назад".

… и тут из машины вылезает чудовищный паук.

Он тянет за собой нить и оплетает ею командора Миледи, и меня, и машины. Адмиралы верещат…

Картвич подпрыгивает и кричит: "Как славно! Как славно! Виват, виват!" Он опускается на колени перед женщиной в заткнутом за юбку халате.

Паутина оплетает нас все плотнее.

"Миледи, что с вашими планами?;)

"Лютц!"…

Я спал сто сорок минут. Заснуть при таких обстоятельствах! Позже доктор Зенд объяснил мне, что в особо трудных психофизических условиях у человека может произойти замедление физиологических функций и временное отключение сознания. Поднимаясь на ноги, я услышал звук собственных движений. Значит, в камерах уже не было пустоты. Да, даже чувствовалось слабое сопротивление воздуха. Движением глаз я включил рефлектор. Недавнее отверстие заполняла броневая пломба. На полу камеры и частично коридора были видны и другие латки. Однако я понял, что они, как и дыры, которые я сначала принял за места крепления вырванного декомпрессией оборудования возникли не по моей вине. Корабль прошел сквозь метеоритный рой, и при том очень давно, если судить по толще пыли, покрывавшей растрескавшиеся створки дверей, которые, следовательно, тоже искорежил не я. Команда ракеты ограничилась тем, что залатала только обшивку. И это было странно. Рассчитывая на то, что никто сюда и на этот раз не войдет, я вышел в коридор. В тишине шаги звучали как удары молота, хотя гравитация здесь не превышала четырех пятых земной и я старался ступать мягко. За поднятой газонепроницаемой переборкой оказалась закрытая дверь. Я освободил замок и осторожно толкнул ее. Сквозь щель пробивался свет и слышался слабый шум. И здесь коридор был пуст. Я проскользнул в него и остановился перед первой в длинном ряду дверью. На высоте моих глаз была врезана табличка с выгравированной латинскими, буквами надписью "ХОЛОДИЛЬНИК Г".

Ничего не понимая, я несколько раз прочел это слово и бессознательно протянул руку. Дверь отворилась сама собой. Фотоэлемент или сенсор? За первой дверью находилась вторая, утепленная, закрытая на магнитную защелку. Я нажал на нее плечом. Внутри зажегся свет. Весь холодильник занимал покрытый инеем стеллаж, уставленный прозрачными ящиками.

Незачем было к ним подходить: и отсюда было видно, что там лежали существа, которых нельзя было назвать иначе, чем людьми.

Это были люди.

Мертвые.

У меня перехватило дыхание. Я почувствовал тошноту и выскочил в коридор. Миновал холодильники Е, D, С, В и А. За ними в нише увидел лесенку, ведущую на верхние палубы, и проход, соединявший параллельные коридоры. Я пошел напрямик, стараясь попасть в нос корабля. Газонепроницаемые переборки делили нижний уровень на отрезки длиной с железнодорожный вагон. Я остановился в третьей по счету камере. Здесь размещались, если верить надписям на табличках, кабины экипажа. До сего дня не знаю, открылась ли та дверь сама или ее открыл я. Посреди кабины, уставившись на меня, стоял чужак, который, казалось, знал о моем приближении и давно уже ждал, когда я переступлю порог. Он был совершенно гол, паучьи ноги широко расставлены. За ним расхаживал второй. Он двигался подобно механизму: после каждого шага замирал на долю секунды. Тот, что стоял ближе, издал предостерегающий скрежет, и второй повернулся ко мне. Это была самка. Мы молча и не двигаясь стояли друг против друга. Не спуская глаз с чужаков, я разглядел измятые постели на койках, потертую дорожку на полу, грязные стены и дверцы шкафов. Слышно было лишь свистящее дыхание пришельцев и далекий топот.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});