Кальянная - Boris Zereteli

и я как бы должен передать его вам, – тихим голосом сказал пожилой таксист, ища в зеркале заднего вида взгляд своего клиента. Гудвилл отвлёкся от газеты и, приветливо улыбнувшись, принял протянутый таксистом пакет.

– Скажите, дружище, не могли бы вы мне посоветовать какой-нибудь отель? Я два года здесь не был. Берлин, как известно, – очень современный город и меняется каждый день. Одним словом, хороший отель в центральной части, который должен быть выгодно расположен в транспортной сетке. Ну, как вам задание, а? – хитро моргнув, спросил загадочный клиент и приступил к вскрытию пакета.

Таксист ловко перестроился в левый ряд.

– Я бы посоветовал «Далтон» или «Густхофф», но мне кажется, вам больше подойдёт «Берлин Сити». Он очень удобно расположен.

– Спасибо, с меня причитается.

– Ну что вы, я же говорил, что ваша фирма всё очень щедро оплатила, – сказал мужчина, вновь ища глаза клиента в зеркале. – Можно один вопрос? – спросил седой толстячок, опять уловив приветливый взгляд клиента.

– Да, конечно.

– Вы ведь британец, господин Гудвилл. Откуда такой хороший немецкий? – продолжая смотреть в зеркало, спросил таксист, наблюдая за реакцией седока.

– Когда-то пара друзей немцев. Сейчас, как говорится, бизнес обязывает, – с неизменной полуироничной улыбкой ответил Гудвилл.

Берлин. Тот же день, четыре часа спустя. Нойкёльн. Отель «Уголок».

– Доброго вам дня, уважаемый! Мне нужен номер на пять дней или, может, даже неделю, – смиренно положив обе руки на стойку, сказал лысый, чуть сутулый мужчина с густой тёмно-рыжей бородой «гарибальди».

– Сотню вперёд. Душ общий, но в номере имеется телевизор, интернет и туалет, – скептически смотря поверх круглых оптических очков на вновь зашедшего гостя, быстро отчеканил седой турок. Пожилой мужчина лет шестидесяти с крючковатым носом был явно не в восторге от предстоящей работы, которая отвлекла его от чтения любимой газеты.

– Мне подойдёт, – продолжил смиренный гость, глядя на турка и кладя правую руку на грудь.

– По тебе видно, женщин водить не будешь. Это я к тому, что многие думают, если отель дешёвый, значит можно делать всё что угодно, – продолжил турок, делая характерное движение кистью правой руки.

Будущий постоялец замер в недоумении.

– Я говорю, деньги и паспорт давай, – нервозно объяснил турок, открывая журнал учёта.

– А, да, да! Конечно, вот, – смущённо улыбаясь и извлекая из штанов паспорт и две купюры по пятьдесят евро, покорно согласился гость.

– Господин Юсуф Рахмулла. О, француз? Хорошо говоришь на немецком, Юсуф, – изучая паспорт, заключил хамоватый администратор.

– Вырос в Эльзасе, иногда приезжаю сюда на заработки. Хочешь не хочешь, само как-то выучилось, – вежливым тоном пояснил будущий постоялец.

– Понятно. Вот ключ, номер 37. Уходишь – ключ мне, приходишь – ключ забираешь. Всё как обычно! – дежурно, но приветливо улыбаясь, сказал старик, протягивая ключи от номера.

– Спасибо вам, – почтительно кланяясь, поблагодарил вежливый Юсуф.

– Погоди. Ты ведь афганец, так? Ну, я имею в виду национальность, – хитро прищурившись, спросил старик, чуть задерживая ключи от номера в своей жилистой кисти.

– Да, уважаемый. А что такое?

– Да нет, всё нормально. Просто у меня сосед афганец, хочу его разыграть, понимаешь. Он всё время что-то бормочет про себя. Хочу его спросить, кое-что спросить на афганском. Зайди сегодня вечером на чай, поболтаем, а? – предложил старик, чуть кивая.

– Конечно, но только не сегодня, уважаемый. Сегодня вечером много дел, много дел! Может быть, завтра? – оправдываясь, ответил Юсуф, перенимая ключи из руки старика.

– Да без проблем. Завтра так завтра, – сказал старик, улыбаясь.

Берлин. Тот же день. Вечер.

– Хорошая квартира, меня устраивает.

– Она, конечно, маленькая, всего одна комната, но всё есть. Да, забыла вам сказать, эта кальянная в доме напротив. Там вечерами бывает очень шумно, но если вы закроете окно, то ничего не будет слышно. Мы в прошлом году поставили новые окна, очень хорошие, – оправдывалась миловидная блондинка, указывая рукой на окна.

– Да что вы! Мне это совсем не мешает. У меня только одна просьба, – спросил гладко выбритый и хорошо пахнущий мужчина с лысиной и толстыми оптическими очками на глазах.

– Да, конечно, – согласилась женщина, смотря доверчивым взглядом в маленькие глазки будущего квартиросъёмщика. Конечно же, они были не такие, его глаза. Но эти ужасные, сумасшедшей толщины линзы превращали их в некое подобие поросячьих.

– Я заплачу вам сразу, всю сумму. Может только так случиться, что мне придётся быстро съехать. Если что, то я брошу ключи в почтовый ящик. Если вы, конечно, не против? – спросил мужчина, приветливо улыбаясь.

– Ну что вы, конечно, нет.

– Тогда вот, пожалуйста, за всю неделю, – сказал он, протягивая женщине деньги.

– Если вдруг у вас возникнут какие-нибудь проблемы по квартире и вообще. Там, на щитке в коридоре, висит номер моего телефона.

– Спасибо вам большое, – сказал очкарик, перенимая ключи из рук блондинки.

Берлин. День второй. Ранее утро. Отель «Берлин Сити».

– Доброе утро, господин Гудвилл.

– Доброе утро.

– Как ваша пробежка? – солидный администратор четырёхзвёздочного отеля «Берлин Сити» с окладистой бородой явно пытался быть внимательным. В строгом форменном костюме, с хорошо ухоженной бородой, он больше походил на лорда, чем на администратора.

– Сегодня солнечно, а хорошая погода всегда имеет немаловажную роль в нашей жизни. В эти утренние часы набережная просто великолепна! Всё было просто прекрасно! – сказал разрумянившийся от бега британец, подходя к стойке.

– Вы правы, вчера был не лучший день, – согласился администратор, протягивая Гудвиллу свежий номер газеты.

– Спасибо, господин Штайнке. Хорошего вам дня, – покачивая газетой в руке, сказал Гудвилл. Он ещё раз обернулся, отходя от стойки, и, махнув, направился к лифту.

– И вам, тоже господин Гудвилл.

Берлин. Тот же день. Полдень. Съёмная квартира.

Элегантно одетый и гладко выбритый, он остановился перед большим окном, смотрящим на противоположную сторону улицы. Несколько секунд поизучав дом напротив, он отошёл от окна. Скинув плащ и пиджак, постоялец снял свои странные очки. Положив очки аккуратно на небольшой журнальный столик и потерев глаза, он вновь вернулся к окну и отодвинул полупрозрачную занавеску. На другой стороне улицы, рядом с небольшим турецким магазинчиком, торгующим свежими овощами и фруктами, располагалось большая кальянная, модно именуемая нынче шиша-баром или шиша-лаунж. Именно это заведение привлекло внимание ухоженного мужчины, аккуратно выглядывающего из занавесок. Медленно отпустив тюль, он покинул свой наблюдательный пункт и вернулся к небольшому дивану, на котором лежали два небольших, но толстых металлических чемодана. Достав из кармана пару латексных перчаток телесного цвета, он присел на корточки и приступил к распаковке. Из первого были извлечены две цифровые камеры с четырьмя складными штативами. Из второго два промышленных портативных тепловизора, ещё одна камера и подзорная труба. Практически