Рыцари ада - Степан Ставрогин

— Алла?! — изумленно воскликнул Андрей. — Как ты здесь очутилась? Господин инспектор, это Алла Бойко, жена Ивана Золотова.

— Судя по всему, уже вдова, — негромко поправила его женщина. — Я бы хотела увидеть тело своего мужа. Райманис пристально поглядел на нее и спросил:

— Позвольте вас спросить, мадам, у вас была заранее намечена поездка именно в наш город?

— Нет, я вылетела из Москвы сегодня утром.

— А в связи с чем вы предприняли настоящую поездку? — продолжал выспрашивать инспектор.

— В связи со смертью моего супруга.

— Да, но о ней, простите, стало известно всего два часа назад.

— Я узнала о ней сегодня ночью. Я увидела во сне, как он погиб…

Она вдруг смертельно побледнела и без сил опустилась на подвинутый ей Андреем стул.

Инспектор, сделав несколько шагов, остановился прямо напротив женщины и спросил:

— Вы настолько верите в сны, мадам?

— В такие сны нельзя не верить, господин инспектор.

Когда они уже покидали помещение, то услышали, как владелец лодок сказал хозяину отеля Турпису: «Они никогда не найдут убийц. Мужчина и женщина стали жертвами этих чертовых монахов».

Допрос свидетелей и всевозможные совещания длились до восьми вечера. Резо отправился на ночь в Еммери, где у него был забронировал «люкс» в гостинице «Балтия», а Андрей остался дожидаться Аллу. Вместе с ней он вновь побывал в морге, а затем они отправились в отель «Лиелан».

— Когда я был здесь в последний раз, — невесело пошутил Андрей, заполняя гостиничные карточки, — тут на морских якорных цепях висела огромная медная вывеска — «Местов нет и никогда не будет».

— Человек предполагает, а генсек располагает, — философски заметил пожилой портье в больших роговых очках, больше похожий на профессора права, чем на скромного гостиничного служителя. — Вам номер на двоих или разные?

— Разные, — в один голос сказали они, и оба смутились.

Они знали друг друга уже давно, лет пять, как только Ваня Золотое привез в военный городок эту прелестную дивчину, с большими синими глазами и ямочками на щеках. У них были сложные взаимоотношения. Алла прощала мужу и частые офицерские попойки, и загулы «налево», и нищенскую зарплату. Детей у них не было, но приключений хватало, были и под обстрелом, и без еды, и без воды, но всегда вместе.

Андрей занес ее вещи в номер и присел на стул. Налил воды из графина и, отпив глоток, спросил:

— Пойдешь в ресторан? Что-то же надо перекусить. — Мне еще не скоро кусок в горло полезет, — тихо сказала Алла. — За что, Господи, за что ты так?

— Наверное, ему виднее, — внезапно охрипшим голосом сказал Андрей. — Он проводит людей через испытания и в итоге приводит их к счастью

— Не слишком ли много испытаний на долю одной разнесчастной деревенской девчонки? — всплеснула руками Алла. — Я живу уже семь лет при полном тотальном дефиците счастья. У других хоть дети есть…

— И у тебя еще будут. Алла покачала головой.

— Мне страшно будет снова связать себя с каким-нибудь мужчиной. Влюбиться в него, верить ему, поклоняться ему, лелеять его и вдруг узнать, что он изменил тебе с какой-то шлюшкой.. И пусть даже он наказан за это, ох как жестоко наказан, я сейчас терплю не меньшие муки. Потому что это случилось изза меня.

— Алла, ну что ты говоришь, ты-то тут при чем?

— Я знала, что он гуляет от меня. Давно знала. И поэтому приворожила его, присушила страшным заклятием, и оно настигло его. Я увидела во сне, как исполняется это заклятие. Он кричал, Боже мой, как страшно он кричал, когда они пожирали его… А потом он поднялся над ними, воспарил, такой тихий и кроткий, посмотрел на меня и сказал: «Прости меня, Алка, ладно?» Это-то словечко «ладно» и было самым его словом, он, и только он так у меня прощения просил. Меня как подкинуло с кровати. Мигом оделась, собралась, бегом в посольство за визой, а оттуда в аэропорт… И вот я здесь. Для того чтобы удостовериться, что заклятие свершилось, и я действительно убила собственного мужа.

— Алла, ты напрасно каешься…

Женщина покачала головой.

— Иди, Андрюша, мне в самом деле надо сейчас немного полежать. Ведь ночь уж на дворе. Я почти сутки на ногах.

IV

Патологоанатомическое отделение располагалось в подвале городского морга. В этот поздний час здание было абсолютно пустынно, только где-то в туалете гулко капала вода, срываясь с отрезанной под потолком трубы в проржавевшую бочку.

Охранник отправился на обход здания и зарулил в котельную, где его наверняка угостит своей сливянкой дядюшка Гирмус.

Около одиннадцати часов вечера доктор Микаловичюс начал обследование обоих трупов, доставленных к нему в отделение.

— Наш дражайший инспектор Райманис принадлежит к тому типу людей, которые никогда не откладывают на завтра то, что можно сделать вчера, — так сказал доктор Микаловичюс час назад своей ассистентке сестре Софии. Все дело в том, что доктор, обладавший незаурядной внешностью, не планировал провести этот вечер в компании двух трупов в подвале морга. Ему предстояла бурная ночь в ресторане загородного казино с приятной женщиной. А тут… Тем более что тела были так зверски изуродованы. Никогда еще на его операционном столе не было столь жутко искалеченных мертвецов.

Доктор Микаловичюс произвел вскрытие брюшной полости женщины, исследовал внутренние органы и содержимое желудка. Он рассек места укусов и взял пробы тканей.

— Оставьте трупы на столах, — обратился он к своей ассистентке, низенькой, приземи стой и усатой женщине, скорее отпугивающей, чем привлекающей особ мужского пола. — Остальные тесты мы проделаем завтра.

Сестра София, заработавшись, пропустила мимо ушей слова доктора. Она брала мазок мочеиспускательного канала мужчины на предметное стекло.

— Похоже, он имел половой акт перед смертью, — заключила она. — Здесь явные следы спермы.

— Вот как? — переспросил доктор. — Это очень интересно.

Интересно другое, цинично подумал он, видела ли ты этот продукт хоть раз в жизни живьем?

Доктор Микаловичюс с наслаждением зевнул, рискуя вывихнуть челюсть, тщательно помыл руки и повесил свой белый халат на вешалку. Ассистентка, ругаясь сквозь зубы, собирала разбросанные красавцем-доктором препараты и инструменты.

Она не любила незавершенную работу, а это дело явно не было закончено, поскольку пенис пациента (именно так она называла трупы, поступавшие на обследование) не был досконально исследован. Сестра София была настоящим фанатом своего дела. И делом этим было коллекционирование пенисов. В тайниках ее жилища одинокой женщины было оборудовано настоящее хранилище баночек и колбочек, в которых хранились пенисы мужчин всех возрастов. Трогательный пенис младенчика, массивный маятник старого забулдыги со вшитыми под кожу крайней плоти пластмассовыми шариками, куцый пенис одного еврея, угодившего под трамвай, и еще десятки и десятки причиндалов, которые она настригла за тридцать лет своей работы в патологоана-томичке.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});