Кошка с Собакой - Алексей Свешников

Мохнатая пиздобратия ходила вокруг, так и норовя попасть под ноги.

 – Денег я вам оставлю на всё, про всё.

 – Ну, это само собой, – по-хозяйски закивала головой Марина.

Блин, сиськи (третий размер точно) тоже закивали.

Я на них уставился, пока кошка на ногу не наступила.

 – Когда уезжаете?

 – Через неделю планирую. Сколько пробуду – не ясно, может, дня три, может, и больше.

 – Отлично, не забудьте ключи занести, и можно на «ты».

И она ушла, покачивая бёдрами.

 – Аминь! – это уже кошка ляпнула, когда за Мариной дверь закрылась.

 – Может, отобьёшь у муженька?

 – На хуй эти разборки!

 – А, по-моему, она – то, что надо.

 – Иди руки помой, на улице почти был, – напомнила кошка и, проходя мимо ванны, сказала явно с подъёбкой. – Вот кран.

С Вовкой мы друзья ещё со школы. Сидели за одной партой. В армию вместе пошли, я – в ракетчики, а он – «за речку». Ему повезло, мало того что вернулся без единой царапины, так ещё и остался таким же неунывающим весёлым парнем, которого я знал с детства. Я, правда, тоже не изменился, разве что приобрёл определённый иммунитет к алкоголю. Определённый – это когда точно знаешь, что «ещё сотку и пиздец». В последнее время (лет пять уже) виделись мы всё реже – все стали деловыми, да и жизнь, чем ты старше, тем быстрее летит. Начинаешь «не успевать». Но пару раз в году всё-таки находили время и место для того, чтоб тряхнуть стариной. Как правило, подтягивали ещё кого-нибудь из «наших», снимали сауну с женским полом и вперёд! А тут – Финляндия! С чего бы это он? Я почувствовал, что ему что-то надо от меня, а раз другу требуется помощь, то какие могут быть вопросы?

– Фотографии делаете?

Я стоял в каком-то фотоателье на Старо-Невском. Все стены были увешаны снимками. С них мне улыбались незнакомые люди. Я зачем-то улыбнулся им в ответ.

В углу потрескивал прибор для сушки фотобумаги. В полумраке высился древний, на деревянном штативе, фотоаппарат. Фотоаппарат внушал полное доверие.

 – Разумеется! И проявляем, и печатаем, и даже деньги за это берём. Фотограф оказался молодым парнем с чувством юмора.

 – Мне надо «на синем фоне».

 – «Столичную» будете?

 – Да нет, мне для визы.

 – В чухляшку что ли?

 – Ну да.

 – Жаль, а то я после вчерашнего, – фотограф сделал определённый жест, щелкнув себя пальцами по шее, – одному как-то неудобно…

 – Ну, давай по полста.

 – О! Наши люди!

И он убежал в недра мастерской.

Вован заехал вечером. Естественно, в дверь позвонил семь раз. Долго смотрел на фотографии:

– Что-то снимки какие-то нечёткие…

 – Сам ты «не чёткий», на самом что ни на есть натуральном синем фоне!

 – По чём фоткался?

 – Да как сказать…

 – Так и говори!

 – Рублей сто или, может, сто пятьдесят.

 – Больно цифры подозрительные.

 – Подозрительно, что мы без баб заграницу собираемся.

 – Всему своё время, – Вован положил все мои документы в отдельную папочку, папочку убрал в портфель. – Ну, давай, буду держать тебя в курсе событий, ты только это, смотри не сорвись. Будь в полной боевой готовности!

 – Есть!

 – На жопе шерсть!

И мы оба загоготали.

 – Салют, тунеядцы! – Вовка приветствовал вышедших к нам животных.

 – Здрасте, дядя Вова, – первая реагировала собака.

 – Здорова! – Это Вован уже персонально кошке.

 – Пися у Николая второва, – в тон продолжила та.

Мы загоготали ещё больше, Вовка сквозь слёзы попросил:

 – Давай, я её к себе на работу устрою, секретарём? Будет у меня на телефонные звонки отвечать, всяких мудозвонов табанить!

 – У меня трудовой книжки нет и прописки.

 – Нет, ну ты посмотри, на всё готов ответ! Красава, тебе цены нет, не бережёт вас ваш алкоголик.

 – Не волнуйся, если он по пьянке дуба врежет, то к тебе переберёмся.

 – Не дождётесь! – я замахал кукишем у них перед носом.

 – Как у тебя с бабами? – Вован решил сменить тему разговора.

 – Да как обычно, ничего постоянного, сейчас одна прибилась, иногородняя.

 – Люблю иногородних, у них такая пассионарность.

Собака уважительно кивнула.

 – Как поедете? Самолётом? – кошка решила сменить тему.

 – Не, самолёт стрёмно, с финбана паровоз ходит.

 – Знаю, – собака почесала за ухом. – Называется «Кобелиус», вроде.

 – Сибелиус, – поправляю. – Композитор ихнёвый. А ты всё о кобелях мечтаешь?

 – Законы природы-то никто не отменял.

Вован вдруг встрепенулся:

 – Слушайте, я же вам мясца привёз!

Вован полез в портфель.

 – О, бля, протекло!

 – Ты мне документы необфоршмачь! – взвился я.

 – Шутка юмора! – тут же ответил он, как когда-то в школе, и захохотал.

 – Говядина, между прочим, – понюхав воздух, сообщила собака.

 – Ага, – Вован был абсолютно счастлив. – Держите.

Зверьё потащило пакет на кухню. Точнее потащила его собака, а кошка просто барражировала рядом как истребитель прикрытия.

 – У меня вчера, прикинь… Захожу в подъезд, двое торчков. – Вован начал рассказывать, понизив голос. – Типа, давай денег! Прикинь! В моём подъезде!

 – Ну и ты чего?

 – Успокоил обоих.

 – Как?

 – Лаской…

 – Ласка – это название электрошокера, – кошка кричит из кухни.

 – Всё знает! – восхищённо покачал головой Вован. – Ну, полечу я, давай.

Мы пожали руки и я закрыл за ним дверь.

Если всё идёт хорошо, то вы что-то упустили. Народная мудрость оказалась верной и на этот раз. Это я понял в четыре утра, когда проснулся, не понимая какого хрена я это сделал в такую рань, но сразу же ощутил настолько сильную зубную боль, что даже растерялся. Что делать? Сожрав кило анальгина, кое-как дотянул до утра. В зеркало было страшно смотреть: полрожи опухло, даже глаз заплыл. Стал абсолютно непохож на фотографию на финской визе. А вот на коренного финна, наоборот, стал чем-то смахивать…

Кошка как всегда ободрила:

 – Я бы предложила тебе водкой прополоскать, да боюсь, что ты увлечёшься.

Собака была более милосердна и просто проштудировала справочник на предмет ближайших зубоврачебных клиник. Делать было нечего, как ни ненавистна эта процедура, но придётся к ней прибегнуть. Охая и ахая, я оделся и помахал зверям рукой.

 – Если что, я на том свете.

– Простите, кто последний?

Мужчина в очках, типичный интеллигентный мудак, еле слышно задал вопрос сразу всем.

 – У вас номерок?

Бабка в платке, явно ёбнутая, встревавшая во все разговоры людей в очереди, причём «ни хуя не последняя», влезла и тут.

 – Нет, у меня «с острой болью».

 – Тут у всех с острой болью! У меня вон всё отекло, наверно, рвать придётся, и так уж зубов нет, мне надо ещё к внукам успеть, ой, такие внучатки, такие внучатки…

 – Я – последний, – дождавшись окончания очередного словесного поноса, сказал неунывающий старичок.

 – Но, – продолжил он, – если у вас с «острой», то можете без очереди, по крайне мере, я вас пропущу.

 – Спасибо, но я могу потерпеть.

Интеллигент благодарно посмотрел на старичка, тот пожал плечами, не хочешь, мол, как хочешь.

 – Значит, не острая боль у вас, что же вы нас обманываете, ишь решил проскочить без очереди.

Разумеется, бабка в платке не могла не прокомментировать.

 – Отстаньте вы от человека, он, вообще, ничего не говорил про это, сами всё навыдумывают вечно и сидят потом обсуждают не пойми что! Это взорвалась нервная женщина, явно с острой болью, которая с самого появления ёбнутой бабки крайне негативно реагировала на её высказывания.

 – А что ты его защищаешь? Если такая добрая, то пропусти его перед собой.

 – А что ты мне тычешь, что ты тычешь, дома тыкай, внукам своим, ведьма.

Ну, всё, началось, как всегда интеллигенция своим соплежуйством начала разброд и шатания, вылившиеся в народный бунт.

 – Я войну прошла, чтобы ты тут мне хамила при людях?!

 – Да закройте вы обе рот, хуже собак, честное слово. Итак тошно, вы ещё тут рты поразевали. Дождитесь очереди, там и разевайте!

Это дал просраться обеим здоровенный мужик с красным лицом и судя по всему маялся он не только от зубной боли. Бабка с нервной женщиной на время прекратили взаимные упрёки, повернулись в его сторону.

 – А вы что лезете? Голова болит после вчерашнего?

 – Я войну прошла, чтоб ты вот сидел тут!

 – Я к врачу прихожу не для того, чтобы меня оскорбляли!

 – Хорошо внуков нет, не видят этот позор, взрослый мужик, креста нет на тебе!

 – Да идите вы на хуй обе!!!

 – Мужчина, прекратите выражаться! – вступила интеллигенция.

 – И ты иди на хуй! Смычок…

Кошки не хватает… Её стихия. Подумал я.

«Интеллигенция» открыла рот, лампочка на кабинете призывно моргнула, встала молодая девчонка, еле сдерживая смех.