Леди Ванесса. Часть 2. Сёстры - Сергей Валентинович Хабаров

бесполезно. По просьбе Авроры, Парамон превратил дом упыря в настоящий саркофаг. Теперь, ранее неприметная хата, напоминала деревянный бункер пирамидообразной формы с заваленным глыбой входом, который могли поднять только 4 зомби одновременно.

Утром третьего дня Парамон объявил, что его подготовка к исходу из деревни окончена. И что пора прощаться. На единственной улице деревни выстроился целый караван из повозок, животных и зомби. Тут и там бегали собаки, спущенные с цепей.

– Ну, внучки, прощайте, покажите этой дряни зубастой, но главное, себя берегите, если чувствуете, что не справляетесь, бегите! – Парамон по очереди обнял всех близняшек, особенно Аврору. Светловолосая сестра и староста, сильно сдружились друг с другом. Авроре всегда хотелось чтобы у неё был дедушка, а Парамону она напоминала о его многочисленных родственниках и потомках.

– До свиданья, дед Парамон, пускай дорога ваша будет безопасной – говорила Аврора пуская девичьи слёзы, остальные сёстры прощались молча, – Да хранят вас Светлые Боги.

Дойдя до Фиора, Парамон пожал ему руку и серьёзно посмотрел в глаза.

– Береги девок, они хоть и боевые, но пропадут ведь без мужика.

– Даю слово, вампирша их не убьёт.

– Добро, – махнул рукой Парамон, запрыгнул на телегу и достал оттуда гармонь.

– До свиданья, внучки, может ещё свидимся, – крикнул Парамон на отъезжающей телеге.

– До свиданья-я-я-я, – загундосил кто-то из зомби.

– Внучки-и-и-и, – прогундосил кто-то ещё из зомби.

– До свиданья! – крикнула Аврора и помахала вслед белым платочком.

Скоро из главы колонны раздалась весёлая, походная песня под аккомпанемент гармони.

"Шел отряд по берегу, шел издалека,

Шел под красным знаменем командир полка.

Голова обвязана, кровь на рукаве,

След кровавый стелется по сырой траве.

Эх, по сырой траве!"

– Траве-е-е-е, – подвывали зомби в такт песне.

"Хлопцы, чьи вы будете, кто вас в бой ведет?

Кто под красным знаменем раненый идет?"

"Мы сыны батрацкие, мы – за новый мир,

Щорс идет под знаменем, красный командир.

Эх, красный командир!"

– Командирр-р-р-р, – подпевали зомби.

"В голоде и в холоде жизнь его прошла,

Но недаром пролита кровь его была.

За кордон отбросили лютого врага,

Закалились смолоду, честь нам дорога.

Эх, честь нам дорога!"

– Дорога-а-а-а.

"Тишина у берега, смолкли голоса,

Солнце книзу клонится, падает роса.

Лихо мчится конница, слышен стук копыт.

Знамя Щорса красное на ветру шумит.

Эх, на ветру шумит!"

– Шуми-и-и-и, у-у-у-у…

Собственно, компания наших героев в деревне на долго тоже задерживаться не собирались. Сразу после прощания с селянами-зомби, Фиор отправился в свой отдельный дом, пустых домов теперь здесь было полно, забаррикадировался там, и просидел до вечера. Нет, он не боялся нападения, просто сёстры, особенно Кассандра, основательно его так достали, и теперь он пользовался любой возможностью побыть в одиночестве.

Сразу как зашло солнце вся компания собралась у бункера для проведения таинственного ритуала.

– Фиор, я так и не поняла, как ты собираешься использовать упыря? – допытывалась Ночь.

Фиор вздохнул, видимо понимая, что на этот раз от ликбеза близняшек ему не отвертеться.

– У всех насильно обращённых вампиров деформирована или уничтожена личность. Всё зависит от того, какие цели преследует тот вампир, который его обращал. Наш упырь вполне мог сохранить свою личность, если бы не длительное голодание доведшее его до безумия, сейчас это скорее злобное животное. Но даже в таком состоянии молодой вампир чувствует направление вампира-родителя, скажем так. Это изначальный инстинкт молодых вампиров, который приказывает им сбиваться в банды и консолидироваться вокруг своего старшего. А старшего они чувствуют практически на любом расстоянии, если только он специально не закрывается от своего потомка.

– Понятно, значит ты хочешь, чтобы он используя свои инстинкты, навёл нас на вампиршу. Но как ты собираешься подчинить его?

– Откройте бункер, вы всё увидите сами во время ритуала.

Кассандра уцепилась за край глыбы, Аврора взялась за другой. Вдвоём они легко сдвинули преграду. Услышав, что кто-то входит, изрядно поколоченный упырь забился в угол и сидел там тихо-тихо. Похоже, всё-таки какие-то остатки чувства самосохранения у него работают. Вот только на его беду – это была не очередная кормёжка, на этот раз они пришли за ним.

После недолгой потасовки, упырь был приведён в беспомощное состояние и растянут на полу. Снова его руки и ноги держали сёстры, а Фиор достал из рюкзака длинную, чёрную иглу и с размаху засадил её в висок упырю. Кровосос перестал дёргаться и затих.

– Всё, больше можете его не держать. Щас он придёт в себя и поведёт нас к своей мамке.

– Что, и это весь ритуал? Ты засадил ему иглу в висок и всё? – удивлялась Ночь.

– Не иглу, а артефакт. Ну, а ты чего ждала, танцы с бубном, песни и пляски?

– Нет, но я думала всё будет как-то сложнее.

– А зачем усложнять? Всё, тихо, он зашевелился.

Упырь действительно пришёл в себя, но без приказа теперь не позволял себе пошевелиться. Его воля была полностью сломлена чёрной иглой и теперь он подчинялся любому приказу от кого угодно.

– Встать. – приказал Фиор.

Упырь повиновался.

– Ты чувствуешь свою мать?

Упырь кивнул.

– Веди нас к ней, двигайся со скоростью 15 километров в час.

Глава 73

Упырь взял след, как ему и приказали, двигался в нужном направлении с постоянной скоростью, словно механизм. Сёстры за ним поспевали, они могли выдержать и более тяжёлый темп, а вот зверолюд был прекрасным спринтером, но ужасным стайером. Сначала ночь он бодрился, но уже через несколько часов стал принимать какие-то флаконы из своей сумки. Химия ему помогла и первую ночь он с грехом пополам пробегал. И хоть с большим отставанием и постоянными подтруниваниями, шуточками Кассандры, но набрёл на дневной лагерь. Над упырём соорудили небольшой шалаш, чтобы солнечные лучи не убили его на время дневной стоянки.

Уже следующей ночью Фиор предложил снизить темп передвижений. Но ожидаемо наткнулся на сопротивление со стороны Ночи, и потом в голове у неё созрел план тихой мести Фиору за то, что он командовал ей в деревне. Брюнетка заявила, что вампиршу надо настигнуть поскорее, пока упырь окончательно не спёкся, а если она вообще выйдет на охоту слопать ещё одну деревню, то сколько им за ней бегать?

Пошушукавшись и посовещавшись, сёстры «решили» (точнее решила Ночь, а сёстры с ней согласились. Фиор к совещанию допущен не был.), что вещи Кассандры понесёт Аврора, а Кассандра пронесёт Фиора. И следующей же ночью Кассандра оторвалась на Фиоре за всё. Её руки крепко вцепились в его бёдра, зверолюд сразу понял, что он попал. Всю ночь руки Кассандры гуляли то по бёдрам Фиора, то по его ягодицам, и даже, якобы случайно, залезли к нему в хвостовое декольте на шортах. Во время дневной остановки, Фиор отошёл в лес на пять минут, чтобы поорать. А вернувшись, залез на дерево и заявил, что он будет там спать. На вопрос: «Почему там?» – он заявил, что он на четверть кот, и что кошки иногда так делают.

К следующей ночи Фиор уже смирился, что его ягодицы опять всю