Младший научный сотрудник 3 (СИ) - Тамбовский Сергей

— А может и главный двигатель запустим, — неожиданно предложил Сергей, — раз пошла такая пьянка…

— Знаешь что, дружбан, — чуть поразмыслив отвечал ему я, — лучше синица в руках, чем дирижабль в небе. Давай решать проблемы по мере поступления — электричества не было, это мы исправили. А двигатель следующим этапом пусть будет… да и жрать, откровенно говоря, хочется, на пустое брюхо работается не очень.

И он согласился со мной, но с видимым усилием. Капитана вместе с Виталиком мы обнаружили в ходовой рубке, при этом он что-то орал благим матом, а Виталий виновато слушал.

— Гммм, — кашлянул я из двери, чтобы обратить на себя внимание, — мы вернулись.

— Что там у вас ещё? — недовольно спросил Ираклий, но тон всё же сбавил.

— Запустили дизель-генератор, — отрапортовал я, — электричество теперь должно быть на всём корабле.

— Так значит надо к рации бежать, — мигом схватил ситуацию Виталий, — и передавать этот грёбаный СОС до посинения. Пока нас не услышат и не ответят.

— Пошли, — скомандовал Ираклий, — передавать до посинения СОС.

И мы все вчетвером гуськом проследовали в радиорубку. А там нам открылась живописная картина — вся электроника в этой рубке была разбита и покорёжена, на полу валялась куча осколков стекла и пластмассы. Наушники лежали сверху на куче осколков, причем видно было, что их хорошо сломали, а потом потоптали.

— У нас в команде завелась крыса, — Виталий высказал вслух то, о чём думали все остальные.

— Да уж, СОСа нам теперь точно не передать, — добавил капитан, а я тоже вставил свои пять копеек:

— И будем мы теперь рулить судном, как пятнадцатилетний капитан из романа Жюль-Верна…

— Мне уже больше пятнадцати лет, — заметил Ираклий. — Все 35 есть.

— Ну неважно, будет у нас, значит, тридцатипятилетний капитан. Какие наши дальнейшие действия, кэп?

— Во-первых… — лихорадочно начал размышлять он, — надо поискать резервную рацию, вдруг у них что-то такое имеется? Может, в кладовке какой или на складе…

— Хорошая мысль, — поддержал его я, — надо заняться.

— А во-вторых — запустить бы двигатель, да и двинуть куда-нибудь к суше.

— Для этого наши координаты надо знать, — заметил Сергей, — а то двинем в океан, а там все десять тыщ километров до ближайшей суши.

— Верно, — согласился капитан, — координаты хорошо бы узнать.

— А в-третьих будет? — решил уточнить я

— Да, будет, — рубанул он рукой воздух, — надо поймать крысу, которая вот это сделала. А потом узнать, зачем она это сделала…

— Тогда давай так, — помог я ему с выработкой решения, — ловля крыс это дело долгое и муторное. К тому же напрямую оно нам не поможет, только косвенно разве. Поэтому в-третьих оставим на потом.

— Согласен, — быстро сориентировался Ираклий.

— А первое и второе более насущные вещи, так что предлагаю поделиться — ты с Виталиком идёшь искать запасную рацию, а мы с Сергеем пытаемся вычислить наши координаты, а потом работаем с главным двигателем.

— Нет возражений, — подал голос Виталий. — Можно еще привлечь кого-нибудь из нашей команды, чего они там без дела сидят.

— А перед этим объяснить ситуацию, — добавил я, — мы же теперь все в одной лодке, должны действовать сообща. Да и пожрать уже не мешало бы.

— Тогда идем в столовую, — сказал капитан (а Виталик его поправил — в кают-компанию), — да, в кают-компанию, перекусываем там, обрисовываем народу текущую ситуацию и далее действуем по утверждённой программе.

И мы двинулись в кают-компанию. Наши собратья по несчастью сидели и лежали тут, кто на чём смог, часть, причем, перебралась в кубрик. Мы вызвали их обратно, и Ираклий сказал тронную речь:

— Буду краток, — так он начал, — корейцы пропали с нашего корабля неизвестно куда, так что мы одни тут. Какие наши дальнейшие действия… попытаться завести двигатель и добраться до какого-нибудь порта… можно даже не до порта, а до суши. Если среди вас есть кто-то, понимающий в двигателях или в судовом управлении, прошу подать голос.

Ответом ему было гробовое молчание.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Тогда вот что — инициативная группа в лице меня и этих трёх товарищей (он указал на нас) будет заниматься главной проблемой, а из вас нужны наблюдатели, вдруг какое-то судно окажется в пределах видимости, тогда мы подадим ему сигнал.

— Я хочу в наблюдатели, — сразу подняла руку Людочка, — у меня зрение хорошее.

— И я тоже могу, — сказала тётка с цветастом платке.

— Хорошо, наблюдатели у нас есть, — ответил Ираклий, — а что с питанием?

Из камбуза высунулась давешняя повариха и ответила, что через час самое позднее она что-то приготовит на обед.

— А почему мы по радио связаться не можем? — задал вопрос помощник Ираклия, — на сигнал СОС должны сразу среагировать.

— Радио сломано, — без подробностей сообщил ему Ираклий, — ещё вопросы?

— Если шторм начнётся, — сказал лысый мужик в синей мичманской куртке, — то мало никому не покажется — тут очень сильные шторма бывают как раз в сентябре.

— Будем надеяться, что мы разберемся в ситуации до шторма, — ответил ему капитан.

Более вопросов не последовало, поэтому все разошлись по своим местам — Люду с этой цветастой бабой установили одну на нос, другую на самый верх корабля, над ходовой рубкой. Я наказал Людочке крепче держаться за поручни, а то смоет не ровен час…

— Да, а что мне делать, если увижу кого-то? — спросила она.

— Сразу сообщай капитану или мне, а мы уж там найдем, что делать.

Сергей долго и внимательно осматривал все приборы, которые имелись в ходовой рубке, после чего заявил:

— А как их вообще определяют, эти координаты, ты помнишь?

— Только из романов Жюля Верна, — ответил я с ухмылкой, — широту определяют по высоте солнца в полдень или по длительности светового дня, а долгота это сложнее… там надо знать время на Гринвичском меридиане и местное время.

— Ну высоту солнца мы наверно сможем замерить, — с большим сомнением ответил Сергей, — а вот с временем по Гринвичу, я так думаю, будут проблемы.

— Да вон же на стене висит хронометр, даже две штуки — показал я ему, — наверняка один гринвичское время показывает, второй местное.

Сергей внимательно посмотрел на стену и сказал, что они оба, кажется, не ходят.

— Тогда ой, — отвечал я, — тогда будем изыскивать другие методы.

— Давай хотя бы широту для начала узнаем, — предложил Сергей. — По-моему полдень вот-вот настанет.

— На моих часах 11.08, — сказал я, — но это камчатское время, оно отличается от истинного для конкретного места. Во-первых, не будем забывать про декретное время, это значит, реально 10 часов с копейками. И потом часовой пояс широкий, восточный его край может отличаться от западного почти на час.

— Стоп, — напряженным голосом ответил мне Сергей, — я кажется нашёл то, что нам надо…

Глава 7

Опытное производство ИППАНа

В связи с неполной готовностью нового шестого корпуса это самое опытное производство временно размещалось в третьем, в старинном красивом доме 19-го века, который случайно попал в периметр нашего заведения и теперь был со всех четырех сторон окружён новыми стекло-бетонными сооружениями. Как Паулюс под Сталинградом.

Лифтов тут, естественно, никаких не могло быть, зато имелись шикарные узорчатые лестницы, ведущие на верхние этажи, и межэтажные промежутки в добрых четыре метра. Я нашёл товарища Комлева (он же Афоня) на третьем этаже в огромном зале, уставленном станками и ещё каким-то механизмами непонятного назначения. Работали они хотя бы не все сразу, и на том спасибо.

— Привет, — сказал я мужичку средних лет в круглых дореволюционного вида очках, — я Петя из 410 отдела. Дело есть.

— Пошли в курилку, — встал он с колченого стула, — там потише.

И мы вернулись обратно к лестнице, где на широченной лестничной площадке было оборудовано место для курения.