Выжженный плацдарм - Александр Тамоников

– Ты кто такой, дедушка? Миклухо-Маклай? – вкрадчиво спросил военный. – Ладно, не отвечай. – Он доверительно улыбнулся, похлопал старика по плечу. – Откуда сам, из Карпухино?

– Из Карпухино. – Старик лихорадочно закивал. – Карташовы мы, никого не трогаем…

– Да успокойся ты, дедушка, – сказал военный. – Вижу, что местный, дрова собираешь, против действующей власти не выступаешь. Террористы есть в селе?

– Террористы?.. – Старик непонимающе нахмурил лоб. – Ах, ну да. Ушли они, сынок, уехали на двух грузовиках. Остался вроде кто-то…

– Но ты не знаешь, кто именно, потому что не спец в военном деле, – проговорил боец и понимающе кивнул. – Не волнуйся, дедуля, все в порядке, я же просто спросил.

Словно по мановению волшебной палочки, в руке диверсанта появился нож. Он изящно и непринужденно провел лезвием по горлу старика. Несчастный захрипел, схватился за шею, из которой на куртку полилась кровь. Он вздрогнул несколько раз, выкатил глаза и ничком повалился с пенька.

– Ах, как неловко получилось, – донесся насмешливый голос из-за деревьев.

Потом оттуда появился еще один боец в сером камуфляже, неприметный на фоне голых ветвей, земли, усыпанной прелыми листьями и черных горок нерастаявшего снега.

– Ты чисто тимуровец, Влас!.. – Военный тихо засмеялся, давая понять, что одобряет и приветствует действия сослуживца.

Убийца с брезгливой миной вытер нож о штанину старика, убрал в ножны. Он распрямил спину, настороженно осмотрел опушку, которую вуалировал щетинистый кустарник. В селе было тихо. Он повернулся к лесу. Автомат покоился на сложенных руках, ноги были широко расставлены.

Мужчине было не больше тридцати пяти. Крупный, с мясистым, гладко выбритым лицом. Серые угольки глаз смотрели цепко, не моргая. Бесшумно раздувались рельефно выписанные ноздри. Лисьей поступью он приблизился к опушке, присел за деревом. Долгий марш-бросок подошел к концу, цель была близка.

Карпухино отделяло от леса небольшое поле, усеянное кочками и горками талого снега. Виднелись хаты, вросшие в землю, покосившиеся ограды. В глубине села над крышей поселковой администрации развевался трехцветный флаг непризнанной «террористической» республики. Чуткое ухо уловило искаженные звуки музыки – работал приемник. Где-то вдалеке монотонно лаяла собака. Канонада на юге отгремела пару часов назад, утро было тихое, безмятежное.

Язвительная усмешка перекосила холеное лицо диверсанта. Он бесшумно отступил в лес, покосился на напарника, присевшего за де ревом.

Мужчину звали Влас Верницкий. Он носил звание капитана и командовал разведывательно-диверсионной группой особого назначения, приписанной к добровольческому батальону «Днестр». Второй был его помощник, лейтенант Кирилл Дубник.

Капитан негромко свистнул. Лес пришел в движение, задвигались кочки, ожили лощины, зашелестела сухая листва, не пожелавшая упасть с замерзших ветвей кустарника. К офицерам подходили самые настоящие лешие в каких-то маскировочных лохмотьях, в мягких сапогах, с разрисованными лицами. Люди по привычке выстраивались в две шеренги, равнодушно поглядывали на мертвого старика в луже собственной крови.

– Блюдо под майонезом, – негромко пошутил кто-то.

– В томатной пасте, – поправил другой.

Капитан Верницкий машинально пересчитал личный состав. Сорок шесть вместе с ним и Дубником. Мог и не стараться, никто не отстанет, не сбежит. Люди проверенные, опытные, беззаветно преданные свободной Украине. Никаких проблем с моралью ввиду ее полного отсутствия.

Среди однообразных мужских физиономий выделялась парочка женских. Взгляд капитана непроизвольно замирал на них.

В шесть утра группа, вооруженная автоматами и парой гранатометов, пересекла линию фронта, вошла в лес и растворилась. Бойцы-призраки, обученные бесшумному и незаметному передвижению, ускоренным маршем продвинулись по сложной местности и к одиннадцати часам уже были на месте. Пару раз по ходу марша они случайно натыкались на местных жителей. Участи этих людей можно было только посочувствовать.

– Пять минут отдыха, – скупо сообщил Верницкий, взглянув на бойцов. – Выставить посты. Прунич, Осташко, осмотреть объект.

Два бойца, пригнувшись, побежали к опушке. Через пару минут они уже ползли по полю, сливаясь с кочками и бугорками снега.

Верницкий развернул карту. Попадание было точным. Диверсанты прибыли по назначению.

Капитан отстучал зашифрованную депешу начальству. Мол, прибыли в квадрат, приступаем к операции. «Позаботьтесь о «языках», – пришел ответ. – В случае необходимости за вами вышлют вертолетную группу».

Разведчики вернулись через пять минут с утешительным докладом: войск террористов в селе нет, все ушли и увели технику. Остались офицеры высшего звена, несколько штабистов и недоукомплектованный комендантский взвод.

– Пошли! – лаконично бросил Верницкий.

Это была образцово-показательная акция.

«Призраки» встали в полный рост лишь у самой околицы. Они перебирались через плетни, бежали, пригнувшись. Бойцы стремительно растекались по селу через огороды, крошечные проулки. Пожилая женщина в телогрейке возилась с ведрами у ограды. Она вскинула голову, в глазах мелькнул испуг. Ведро с призывным лязгом выпало из руки. Женщина отшатнулась, открыла рот, но закричать не успела. Идеально заостренное лезвие порвало воздух, перевернулось в полете и вонзилось ей в грудь. Она подавилась, всплеснула руками и упала на спину. Боец перемахнул через плетень и выдернул нож из агонизирующего тела. Вещь нужная, пригодится еще не раз.

– Правильно, Никола, – похвалил товарищ, присоединяясь к нему. – Рыбу убивает открытый рот.

Диверсанты просочились между оградой и сараем и тут же присели за фундаментом. Распахнулась дверь, из дома выбрался зевающий мужик в расстегнутом бушлате. Он держал автомат за цевье, не успел и глазом моргнуть, как перед ним вдруг что-то выросло. В воздухе мелькнул кулак, и ополченец рухнул с раскроенной челюстью.

Несколько секунд диверсанты разглядывали неподвижное тело, прислушивались.

– Добить не хочешь, Никола?

Подельник ухмыльнулся, потирая отбитый кулак, и заявил:

– Бью один раз, Серега. Второй – издевательство над трупом.

Эти люди каким-то нюхом чувствовали, в каких домах есть ополченцы. Они нападали внезапно, били ножами, душили тонкими удавками, чтобы не поднимать шума. Село было небольшое, всего-то с полсотни дворов. Диверсанты сжимали кольцо, подбирались к зданию администрации.

Но не все ополченцы в этот час отдыхали. На пустыре перед сельсоветом стоял «ГАЗ-66». Водитель ковырялся в двигателе. Его напарник сидел в кабине и выжимал акселератор, когда тот матерно что-то выкрикивал. Неподалеку пристроились два «УАЗа» – джип и микроавтобус. Курили мужики при автоматах, в бушлатах, кирзовых сапогах, давно вышедших из моды, с АК-74 на плечах.

Взревел грузовик, из-под радиатора вырвалось облако дыма. Водитель отшатнулся, принялся кашлять. Засмеялись бойцы охраны, страдающие от безделья.

– Предварительные ласки, Петрович? – поинтересовался молодой парнишка со щеточкой усов под носом.

– Заткнитесь там! – проворчал водитель. – А то превращу кому-то репу в тыкву.

Этот парнишка и засек чужаков, подбирающихся к пустырю. Он внезапно побледнел, попятился, скинул автомат с плеча. Тугая очередь пропорола воздух. Но парень уже сидел за «УАЗом» и лихорадочно пытался передернуть затвор. В самый ответственный момент тот, конечно же, подвел!

Пространство вокруг поселкового совета наполнилось суматошной пальбой. Незадачливый водитель пробежал лишь несколько шагов и повалился в пыль. Взметнулись полы бушлата. Его товарищ выпал из машины с пулей в голове и растянулся под колесами.

Охрана здания уже не скучала. Один боец зачем-то прыгнул за руль «УАЗа», другой катался по земле, пытаясь дотянуться до выпавшего автомата. Он подтянул к себе колено и рухнул вниз лицом, обливаясь кровью.

Ополченцу в машине удалось завести мотор. Он и сам, наверное, не понял, куда собрался ехать. Шквал огня ударил по машине, разбил стекла, фары, оторвал бампер, продырявил колеса. Отлетела крышка капота, из двигателя повалил густой дым. Мертвого водителя, словно гвоздями, прибило к спинке сиденья.

Молодой парнишка корчился за задним бампером. Он сумел сохранить самообладание, справился с затвором, выставил автомат наружу и принялся долбить в белый свет, не видя мишеней. Потом юнец оттолкнулся от земли, рванул к спасительному крыльцу, но немного не добежал. Простреленные ноги переплелись, и он рухнул на грязный снег.

Диверсанты приближались, перебегали за деревьями, поливая здание свинцом. Информация оказалась точной. Все ополченцы, оставшиеся в Карпухино, находились в поселковой администрации, включая комендантский взвод. Лишь отдыхающая смена почивала в хатах.

За несколько минут люди Верницкого без потерь блокировали здание и стали сужать кольцо. Из окон вылетали стекла, доносилась крепкая ругань. Внутри царила суматоха.