Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Бедняга, — прошептала Оксана, осторожно прикрывая Артему уши и отворачивая от обезумевшего прадеда.
Старик сидел за столом, все еще раскрыв беззубый рот, вытаращив глаза, нацелив палец на дверь.
— И ради всего светлого, тише… Если пересидим, то…
— Хватит пугать моих детей! — не удержался Дмитрий. Закричал громко, наплевав, что Артемка опять заревел, а Машка вздрогнула и выдернула наушники из ушей. — Если ты сейчас же не…
Снаружи по избе ударил рев такой силы, что у Димы заболели барабанные перепонки.
Он успел увидеть, как обреченно закрыл глаза дед, как схватилась за сердце Оксана, как прижалась к печи Машка. А потом вдруг потерял равновесие и тяжело упал на пол, отбив себе зад. Казалось, рев опутал, окружил дом, проник в каждую щель, заставив посуду жалобно задрожать, а подвешенные под потолком сковородки закачаться. Прижав уши и оскалившись, Буран заполз под стул Семена.
— Это… это что было?!
Дмитрий чувствовал, что кровь отлила от его лица, но не мог ничего поделать с испугом. Дикое зверье он видел только в зоопарках мира, а из-за решетки даже рык льва не кажется грозным.
— Мама! — закричал Артемка, кидаясь Оксане на шею. — Мама, что это?! Я боюсь!
— Папочка! — Машка оказалась на полу рядом с отцом, схватила его за предплечье. — Господи боже, что это?!
— Тише, мои хорошие, только тише… — почти застонал Семен, вставая из-за стола. Поднял разведенные в стороны руки, будто сгонял в кучу неразумных гусей. — Не кричите, прошу, только хуже будет…
Осознав, что подошедшее к дому зверье может услышать их вопли, первой сориентировалась Оксана. Мягко заткнула Артемке ладонью рот, что-то зашептала на ухо.
И в наступившей тишине Дмитрий разобрал, что за ближайшим окном кто-то есть. Кто-то большой. Кто-то, подступивший прямо к стене избы, трущийся о нее своей тушей…
— Это что, медведь? — тихо, одними губами спросил он старика, отказываясь верить, что они угодили в ту самую нелепую ситуацию, какие только по телевизору и показывают.
— А? — Во влажных глазах деда Семена что-то промелькнуло. Нерешительность, страх? — Да, внучок, медведь… Если не шуметь, успокоится и уйдет…
Дмитрий поднялся с пола, мягко отцепил от себя дрожащую дочь, усадил на табурет. Теперь плакала и она, уже не стараясь казаться взрослой. Дима подсел к столу, придвинулся к деду.
— Ты рехнулся? Чего ждать? Он же твою скотину порвет на колбасу… У тебя патроны к ружью есть? Есть, конечно, чего я спрашиваю!.. Надо отпугнуть. Это ж не шатун весенний, испугается и уйдет…
Под стулом негромко зарычал Буран, хищно прижавший уши.
— Нет, внучок, не уйдет, — едва различимо ответил старик. — И скотину не тронет. Надо просто выждать…
— Димочка, мне плохо, — одними губами проартикулировала Оксана, но в полумраке комнаты муж не заметил. — Меня сейчас стошнит…
Тема плакал, все еще уткнувшись в ее ладонь, Машка сама зажимала себе рот.
— У меня пистолет в машине. — Дмитрий сжал кулаки. — Завалить не поможет, но отпугнуть сумеем. Ты с ружьем, я с пистолетом…
— Ты же обещал не брать?! — встрепенулась Оксана. — Обещал же!
— Тихо, твою мать… — шикнул на нее Дима, собирая в кучу разбегавшиеся мысли. — Чтобы я свою семью в лес повез, и без оружия?.. Взял я, взял, и что теперь, разведешься со мной?
— Зачем ты так? — теперь тихонечко заплакала и жена, зарывшись лицом в волосы сына.
— Нельзя сидеть просто так! — Димка схватил деда за рукав. — Давай ружье!
— Нет, внучок. — Отдышавшись, Семен Акимович был теперь спокоен, будто они обсуждали осеннюю заготовку сена. — Не поможет это. Только разозлим…
— Ну?.. — неожиданная догадка вспыхнула в мозгу Дмитрия, вдруг забрав из тела всю силу, заставив его обмякнуть на лавке. — Ты чего-то не хочешь говорить, верно?
Старик только покачал седой головой, взлохматил волосы. Теперь было видно, что ему действительно очень много лет. Усталых, полных одиночества лет.
— Ну, старик, ты у меня ответишь… потом.
Димка встал, стараясь не шуметь. Подумать только, а ведь теперь они все вели себя как подпольные мыши, не издавая ни одного лишнего звука, даже захлебываясь слезами.
— Ты тут можешь помирать, но свою семью я увожу! — Он по-хозяйски прошел в спальню и снял со стены старенькую двустволку. Проверив стволы, обнаружил в них два патрона. — Машина почти у дома… Я выхожу, отгоняю медведя выстрелами, потом все прыгаем в джип, и он уже ничего нам не сделает. Всем ясно?
Они закивали вразнобой, кроме Семена, все так же опустившего руки.
— Не ходи, внучок. Погибнешь…
— Хватит детей пугать! — Дмитрий сказал это уверенно и решительно, хоть по плечам и позвоночнику вновь прокатился мертвецкий холод. — Отпирай засовы.
Старик не сдвинулся с места, и он сам шагнул к двери. Взялся рукой за первый засов и замер.
Кто-то большой все еще был снаружи, это чувствовалось каким-то необъяснимым образом. Об этом говорили волоски на загривке, поднявшиеся, словно шерсть на Буране. Большой был там, наматывая круги вокруг избы, принюхиваясь, пытаясь заглянуть внутрь. Кто-то, пришедший из леса на громкий шум городских приезжих…
— Оксана, возьми детей за руки. Я выхожу, будьте готовы! — жарко прошептал Димка, и тут снаружи грохнуло.
С лязгом, скрежетом и тяжелым ударом о землю. Дмитрий замер, так и не отодвинув запор, и вдруг решил, что ему нужно в туалет. Прямо сейчас, иначе он напрудит в легкие летние штаны за триста долларов.
— Что это было? — первой спохватилась Оксана, и муж расслышал, что у нее стучат зубы. Пламя свечей качнулось, будто по комнате пробежал сквозняк. — Дедушка, что это было?
— Танк это ваш был… — тихо ответил тот, и теперь Дмитрию пришлось поверить в образ, который он старательно гнал от себя.
Ладонь, которой мужчина сжимал приклад ружья, вспотела, в горле пересохло. Он обернулся, ненавидящим взглядом уставившись на деда. Что бы ни было там, снаружи, оно с легкостью перевернуло двухтонный «Лендровер Фрилэндер». А может быть, и не перевернуло, а просто подняло в воздух и с силой швырнуло об утрамбованную землю двора.
— Это не медведь… — сказал Дима, и по судороге, исказившей морщинистое лицо деда, понял, что попал в точку. — Это ведь не медведь, да?
В наступившей тишине старик медленно, словно во сне, покачал головой. Седые пряди скрывали подслеповатые глаза, но Дмитрий знал, что в них сейчас стоят слезы.
— Папочка, сделай что-нибудь… Пожалуйста… — Машка, впившаяся пальцами в край кирпичной печи, до крови закусила губу.
— Димочка, не надо, — одновременно с ней прошептала Оксана.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Свет на краю земли - Александр Юрин - Ужасы и Мистика
- Московские подземелья - Дмитрий Фролов - Ужасы и Мистика
- Лес - Заряна Мракова - Русская классическая проза / Ужасы и Мистика
- Страшная месть - Николай Гоголь - Ужасы и Мистика
- Штольни - Дмитрий Фролов - Ужасы и Мистика
- Твое здоровье, мистер Гретшом - Андрей Фролов - Ужасы и Мистика
- Сорок третий номер… - Дмитрий Герасимов - Ужасы и Мистика
- Большая книга ужасов — 67 (сборник) - Мария Некрасова - Ужасы и Мистика
- Демон - Александр Викторович Гангал - Ужасы и Мистика
- Господин Хансен, который переплыл море, и его дети - Юлия Мальт - Ужасы и Мистика