Последний Шаман 2 - Никита Бондин

удалось одолеть. Ты что же, служивший?

Дабы не врать, языком поцокал и ответил уклончиво.

— Ребяты, даже не спрашивайте. Не могу сказать от слова совсем. Тут я только на ваше благоразумие рассчитываю и как мужики мужика, вы уж меня поймите и простите.

— Да ну ты что!

— Сплюнь и забудь, конечно мы понимаем.

— И в голову не бери, ишь удумал извиняться.

Зазвучало отовсюду и ко мне пододвинули закусь, дабы тему замять. И сердце у меня от этой мужицкой дружбы и солидарности так заныло приятно! Прям ностальгия о времени молодом и о братии заводской снова души коснулась. Потому затопил её квасом холодненьким в долгую и по самые уши.

— Фууух! Хххорошо то с вами! Вы то скажите, как у вас дела? Не волнуетесь, держитесь? — перевёл разговор, стоило бокалу дно показать.

— Да мы то в порядке. — хмыкнул Александр.

— А вот женщины наши совсем после этой новости ошалели, — продолжил его друг Павел на новостную гало-проекцию указывая. В компании этот крепкий толстячок являлся кем-то вроде заместителя. — Вот и спрятались от них здесь, чтобы коллективно решение принять.

— Какое-такое решение? — уточнил у парней и те только головами сокрушённо помотали.

— Вот хочешь верь, хочешь нет, но никакое, — сплюнул Александр. — Пока этим женщинам с серьёзным лицом не скажешь, что всё вмиг с пацанами порешаем, они и не отстанут. Так что просто сидим отсиживаемся, а когда Олеговы подъедут, там и по домам разойдёмся. Авось к тому времени наши-то подуспокоятся.

— А что за Олеговы, если не секрет? — спросил у него, но ответил другой работяга, которого вроде как звали Колей.

— Так это тоже наши, только они на полуторной сегодня, — голосок у светловолосого парня хоть и молодо звучал, шрамами он всё же блестел наравне с остальными. — Они из отдела ликвидации отбраковки, так что…

— А вот кстати, — вспомнил Александр и к трактирщику через весь зал басовито обратился. — Яков! Тебе как, отбраковка нужна? А то Олег большую партию обещает. Запасы-то не кончились?

— Возьму, Александр. Лишним точно не будет. — кивнул ему Яков, не отвлекаясь от бесконечной полировки стаканов.

— Ну вот и славно. Тебе то, Семён, надо чего? — ко мне Сашка обратился, в ступор вгоняя.

— Вы бы сперва сказали, что предлагаете, а то я же не скумекаю. Вдруг навоз, а я без грядок. — подколол мужиков и те добро засмеялись.

— Да это всё то, что биоферме за ненадобностью… — начал было Александр втолковывать, да только прислушался к приближающемуся снаружи тарахтению и произнёс. — А в прочем сам увидишь. Братва, а ну айда! Хорош жопы отсиживать, идёмте поможем.

Хотел им тоже подсобить, но мне рукой махнули, мол сиди, смотри, ты же гость, как никак. Пришлось стул просиживать наравне с ковбоями, которые никакого интереса к суете не проявили. Так, посмотрели искоса и дальше в игрульки залипли.

И по сравнению с первым приездом, сегодня красавчиков насчитывалось значительно меньше. Всего лишь пятеро, а остальные невесть где. Я даже просканировал номера таверны на предмет их наличия, но никого не обнаружил. Наверняка к начальству стартанули в связи с нависшей бедой.

И пока снаружи под матерок мужики кряхтели и разгружали подъехавшую грузовую полулётку, я зрением своим прокаченным внимательно взглянул на Якова. Потому как показалось, что что-то в нём инородное имелось. Если раньше фон его эфирный выглядел стабильно и за светом его я в глубину особо проникнуть не мог, то теперь видел Якова насквозь до самых косточек. И то, что видел, меня смущало.

Покуда выдалась возможность, я к нему подошёл, за стойку присел и подозвал поближе. При этом заранее убедился, что никто меня подслушать не сможет, даже ковбои.

— Яков, друг мой любезный. Я вот всё вас спросить кое о чём хотел. — тихо ему поведал и тот таким же шёпотом спросил.

— Конечно, Семён Алексеевич. Что такое?

— Вы часом по генетике не приходитесь родственником некоему роду Кравец, который тут когда-то правил? — спросил его и весь свой опыт Грея в наблюдение вложил, но даже крошечный мускул на лице Якова не дрогнул.

— Да нет, что вы, Семён Алексеевич. Мы только фамилию разделяем. Не родословную. — с улыбкой доброй он мне сообщил.

— Ну ладно. Тогда прошу простить. Наверно обознался. — соврал в ответ и глазом не моргнув, с прищуром созерцая то, что чётко видел.

А именно, тонкие овальные кристаллы, вживлённые в предплечья меж лучевой и локтевой костьми.

И ко всему, не зря вкачал я Астральное тело, ох не зря. Теперь я мог проникнуть тонким зрением сквозь плотные бинты и цепи и убедиться, что ворох нитей в голове у сущности Якова такой же, как и у сущи Анатолия. А значит в памяти там тоже потоптались и Яков мне сейчас не врал.

Ведь как же можно намеренно умолчать о том, чего не помнишь?

От скорбных дум меня работяги отвлекли, начав вносить в таверну широкие палетки и пластиковые боксы, а в них добычи видимо невидимо: И кости с мясцом во множестве, причём таких размеров, которых я и вовсе не встречал; и полоски кожи вида хоть и не презентабельного, но зато с сальцем; и множество лап куриных, но на столько крупных, что я и вовсе представить не смог габариты чудищ, которым они принадлежали.

И венцом всего и вся являлись конечно же решётки с яйцами… каждое из которых размером с половину моей головы.

— Это чьи это яйца такие? — с нескрываемым удивлением спросил у Сашки, подходя ближе. — Что за монстры из них вылупляются?

— Да тут всё вперемешку, так что точно и не скажешь, — махнул работяга, пот со лба утирая. — А из этих никто не уродится, не боись. Они все дохлые, потому и отбраковка. Биофермачи там намешивают абы что, но на вкусовые и полезные качества это нисколько не влияет. Так что тащим, пока позволяют.

— Угум. Ясно… — с сомнением я осмотрел добро, по цвету скорлупы похожее на всё, но только не на нормальные яйца. Потому как попадались там цвета и ярко синие, и красные и даже кислотно зелёные. — А давно вы их, ну… употребляете.

— Да всю жизнь. Но нас на работе на здоровье проверяют, так что бери что хочешь смело. — щедро Александр рукой заставленные столы обвёл, запашок от которых начал подниматься соответствующий.

Мясной, жирный, животный, крепкий, для люда привычного вполне сносный, а вот для того, кто духом послабее, невыносимый. Ковбойчики не выдержали и дружно через заднюю дверь ретировались, сославшись на срочный перекур, а я эфирным зрением всмотрелся и вслух подумал.

— Да в принципе мне ничего не нуж… — и замолчал, второй раз за день углядывая занятное. Среди совершенно пустых по энергетике яиц, я углядел одно, в котором жизнь ещё теплилась. На фоне остальных оно горело как огонёк и вот к нему то руку я и протянул. — А в прочем, вот это возьму.

— Да на здоровье! — обрадовался Александр и к мужикам воззвал. — Ну что, ребята, звоните бабам, пускай приходят и разбирают. Всяко им лучше, чем в планшеты уткнувшись сидеть, да новости перетирать. Камон-камон, Якову в подвал помогите отнести. И это, Семён, сейчас тут по бабски людно будет, так что можно тебя попросить…

Я сразу понял просьбу Александра и без всяких обид ответил.

— Понял принял, можешь и не просить. Я и сам думал в номере отсидеться, а то женщины у вас суровые. Порешат меня добычей вашей и разберут на кости и потроха.

— Ахахаха! Ай точно сказал! Они то могут! До встречи тогда. — хохотнул Александр наравне с мужиками и я до дома до хаты отправился.

С проницательным Яковом достаточно было кивками обменяться, чтобы понять — номер до сих пор за мной числится. В его стенах я как раз утащенное перламутровое яйцо поразглядывал и оно действительно жизнью полнилось. Причём в руках моих оно разгоралось всё ярче и ярче. Отделив от себя лоскуточек, я целенаправленно жизненные силы в него начал вливать и улыбка от уха до уха у меня разъехалась.

Вспомнил я, как по юности телят кормил. Смешных, глупых, неуклюжих, но кушающих отменно. Вот и сейчас, кто бы там в яйце не формировался, наедаться энергией он стал прям как не в себя. И вот этого внутри существа живого, а если быть точнее, то выжившего, понять можно. Наверняка же от бока мамкиного забрали, бракованным посчитали и чёрти-куда увезли. По пути точно помёрз. Удивительно, что вообще выжил.

Катая осторожно его в ладонях, я грел ещё не вылупившегося «жвотню» и думал, как бы инкубатор организовать.

Сидел и задумчиво смотрел во двор, сквозь открытую балконную дверь… пока меня не осенило.

Ну конечно! Вот жеж я пенёк трухлявый. Об очевидном не подумал.

Взяв полотенце, я убедился, что яйцо энергии напиталось достаточно, и по науке инкубаторной его замотал. На балкон вышел, жар от гирьки исходящий рукой проверил и поставил импровизированное гнёздышко ровно туда, где надо.