Национальная галерея Прага - Т. Акимова

Небольшая по размеру картина на меди Франца Антона Гартмана, изображающая пейзаж со сценой охоты на медведя, благодаря своей четкой, классической композиции выглядит весьма внушительно и величественно. Могучие деревья с раскидистыми кронами обрамляют группу загонщиков с собаками, атакующих бурого медведя, а за опушкой леса открывается широкий вид на просторную, светлую горную долину.

Изображение делится на три плана: впереди разворачивается динамичная многофигурная сцена охоты, в глубине картины можно увидеть элегантную даму и кавалера, гордо восседающих на красивых, породистых лошадях, а вдали — тонущие в голубоватой дымке контуры невысоких гор. На темном переднем плане фигуры людей и животных, отчетливо выявленные цветом и светом, объяты движением и одержимы азартом борьбы. Вторит этой неистовой схватке и природа: стволы и корни дубов изгибаются, на трепещущих от ветра листьях деревьев играют беспокойные солнечные блики. Занятые друг другом всадники пребывают в ином, гораздо более спокойном настроении. Эту пару аристократов мало заботит драматическое действо. Для них охота — лишь увеселительная прогулка и повод для флирта на фоне красивого пасторального пейзажа. Совершенно безмятежна природа на заднем плане картины. Тихая и ясная долина дышит миром. Сюда не доносятся ни ярость битвы, ни волнения влюбленных сердец.

Антонио Каналетто (1697–1768) Лондон. Темза с видом на город и собор Святого Павла 1746–1747. Холст, масло. 118x238

В период 1746–1750 венецианский живописец Антонио Каналетто, прославившийся изображением ведут, то есть городских видов, работал в Англии, куда был приглашен почитателями его таланта. Годы, проведенные в столице страны, для мастера были очень плодотворными: там он создал даже автопортрет на фоне собора Святого Павла. Как и в Венеции, в Лондоне Каналетто писал соборы, дворцы и сцены многолюдных празднеств, однако лучшими его работами были изображения широких водных просторов.

В коллекции Национальной галереи Праги ныне хранятся две такие ведуты. Одна из них, «Лондон. Темза с видом на город и собор Святого Павла», изображает широкую спокойную гладь реки, по которой чинно движутся нарядные королевские галеры, снуют лодки мелких торговцев и небольшие парусные корабли. Вдалеке за Темзой показан оживленный берег Лондона, на горизонте различимы силуэты зданий и грандиозный купол собора Святого Павла. Использование камеры-обскуры дает художнику возможность точно зафиксировать ракурс избираемого пейзажа и верно, согласно правилам прямой перспективы, выстроить пространство картины.

Каналетто с топографической точностью запечатлевает на ведуте панораму Лондона, создавая, по своему обыкновению, настоящий портрет этого города. Но, будучи истинным итальянцем, он намеренно избирает для композиции те черты облика английской столицы, которые напоминают ему далекую родину: купол собора вызывает в памяти образ собора Святого Петра в Риме, нарядные суда похожи на гондолы Венеции, а солнце светит по-южному приветливо.

Антонио Каналетто (1697–1768) Вид на Лондон 1747. Холст, масло. 118x238

Иначе решена другая написанная в Англии картина Каналетто, представляющая вид на Лондон. Ведута, построенная по принципу угловой перспективы, открывает панорамный вид на широкую реку, окруженную впечатляющими постройками. Здесь показана Темза в ранний предрассветный час, когда деловая суета еще не успела охватить прибрежные кварталы, в темной воде отражаются кучевые облака, а розовые отблески зари вступают в перекличку с красноватыми стенами дворцов. Легкие суда, скользящие по прозрачной глади реки, не нарушают ее величественного покоя, они кажутся крошечными по сравнению с необъятным водным простором. Высокая точка зрения, выбранная художником, не позволяет зрителю рассмотреть все неприглядное и мелкое, а дает возможность любоваться спокойной красотой дальнего вида. Утро прохладно и пронизано влагой — это атмосфера северного города, чьи краски сдержанны и глубоки, а воздух плотен и свеж. Каналетто варьирует силу тона, передавая все более дифференцированные градации света и тени, смягчая геометрическую четкость планов, объемов зданий, приводя к единому тональному звучанию цвета неба, облаков, воды и архитектуры. Картина создает не праздничное, а лирическое настроение, созвучное раннему утру просыпающегося города.

Карл Шпицвег (1808–1885) Уснувший часовой 1848. Холст, масло. 35x30

Творчество Карла Шпицвега, одного из ярких представителей стиля бидермейер, посвящено изображению тихих радостей «маленького человека», городского жителя. В этих добрых и немного ироничных произведениях заметны внимательность и умение подмечать детали. Полотна отличаются уравновешенной композицией и выразительной игрой светотени. Бидермейер — одно из направлений романтизма, его основная черта — идеализм, уход от треволнений реальности в прекрасный вымышленный мир. Однако картины немецких художников лишены пафоса борьбы и бурных страстей, выражая настроения бюргеров, они тонко, с любовью изображают природу и бытовые сценки. Стиль получил свое название по псевдониму Готлиб Бидермейер, который взял себе автор остроумных эпиграмм, поэт Людвиг Эйхродт. Слово «Bieder» переводится как «простодушный, обывательский», а «бидермейер» означает «простодушный господин Майер».

Карл Шпицвег в 1830-1840-е много путешествовал, в Англии познакомился с творчеством Джона Констебля, а во Франции восхищался работами Эжена Делакруа и художников барбизонской школы. В конце 1850-х живописец поселился в Мюнхене и с увлечением писал пейзажи.

В картине «Уснувший часовой» романтический лиризм соединяется с тонким чувством юмора. Видна старинная башня, овеянная легендами прошедших веков, и заросшая плющом полуразрушенная стена крепости, освещенная ласковым солнцем. Разнежившись среди этой идиллии, растянулся и спит как младенец, забыв про свой долг, часовой. В самом названии картины заключена изрядная доля иронии, художник посмеивается над своим горе-героем, но делает это совершенно беззлобно. В уютном мире Карла Шпицвега, где так чудесен свет небес, а природа, строения и люди дышат покоем и тишиной, нет места злу, здесь некого бояться, и даже тот, кто обязан быть на стороже, может вздремнуть часок-другой.

Жан Дезире Густав Курбе (1819–1877) Голова молодой девушки 1857. Холст, масло. 46x55,5

После того как была выставлена картина Гюстава Курбе «Похороны в Орнане» (Лувр, Париж), на живописца обрушился шквал критики. Его упрекали в обезображивании натуры и пристрастии к уродливому. В ответ на эти обвинения художник начал писать «красивое», прежде всего — привлекательных женщин. Курбе изображал и богатых, нарядных дам, но лучше ему удавались образы простых жизнерадостных девушек. К таким работам и принадлежит данное произведение.

Небольшая картина представляет миловидную девушку в украшенной полевыми цветами шляпке, отбрасывающей тень на ее лицо, на котором трепещут солнечные блики. Полотно поражает убедительной жизненностью. Это почти натурный этюд, кажется, что Курбе увидел свою модель летним днем во время воскресного пикника и, плененный непосредственностью и красотой девушки, запечатлел ее на своей картине. Очевидно, что художник работал на пленэре — под влиянием света палитра его картины обогащается более яркими красками, одновременно выявляется и структура мазка. Он пишет плотно, пастозно, энергично лепит объемы густым цветом.

Свое искусство, воссоздающее жизнь в ее течении, утверждающее материальную значимость мира и отрицающее художественную ценность того, что нельзя воплотить в ощутимо-предметных формах, Курбе называл позитивным. «Я люблю вещи такими, каковы они есть, и заставляю их служить мне, — говорил он. — К чему искать в мире то, чего в нем нет, и силой воображения менять то, что в нем есть?»

Эжен-Фердинанд-Виктор Делакруа (1798–1863) Тигр и лев 1856. Холст, масло. 23x30,5

Эжен Делакруа любил изображать романтические сцены противостояния животных. Он писал буйвола и льва, тигра и змею. Хищники из породы кошачьих почти всегда были персонажами таких картин, художника завораживали их сила и грация, величие и ярость, жестокость и красота. Внимательное наблюдение за зверями в вольерах зоопарка помогало Делакруа понять их повадки и нрав. С неменьшим усердием и азартом он изучал и полотна старых мастеров с изображением могучих животных. Особенно нравилась французскому живописцу «Охота на львов» Рубенса, он даже написал несколько собственных версий этого сюжета.

В 1832 художника включили в состав официальной дипломатической миссии, направленной с визитом в Марокко, и у него появилась возможность увидеть царя зверей в дикой природе. Темперамент и мощь львов особенно импонировали создателю романтических картин. «Когда Делакруа пишет — это лев, терзающий добычу», — говорили о нем. Тигры, как и пантеры, волновали фантазию мастера не только своим свирепым нравом, но и экзотической яркостью облика.