Хроники стражей. Часть первая - Лили Фет

нарушил свое молчание эльф.

— Нет. Я не верю ни в каких богов.

— Я не про веру. Я про Луч.

Рель встрепенулся, оторвался от дверного косяка и подошёл к эльфу. Тот стоял у алтаря богини Мейи, покровительницы любви и плодородия. На каждом алтаре лежало множество даров — от золотых и серебряных монет до редких морских ракушек и драгоценных изделий.

Кожу на груди мгновенно обожгло — на алтаре богини среди множества безделушек лежал третий Луч.

Рель потянулся, чтобы его схватить, но эльф схватил его за руку и твердо сказал:

— Так нельзя. Богиня Мейя тебе не простит, и проживёшь всю жизнь без любви и без детей.

— А я и так не особо любим был, — буркнул Рель, — Отец три года держал меня в темнице. Так что проживу и дальше без любви.

Но эльф все равно не дал ему совершить святотатство — украсть дар с алтаря бога.

— Богиня Мейя, прошу твоей милости, — негромко начал он молитву, — Среди твоих даров есть одна вещь, что принадлежит другому божеству. Позволь нам взять эту вещь.

Эльф остался стоять, почтительно склонив голову. Рель весь изнывал от нетерпения — хватать надо было Луч сразу, а Риль тут балаган устроил. А вдруг кто войдёт?

Вдруг из отверстия на куполе святилища полился яркий солнечный свет. Его лучи попали точно на алтарь Мейи, высветив все дары.

— Это добрый знак, — прошептал эльф, — нам можно забрать Луч.

Рель дрожащей рукой (все же не каждый день тебе боги отвечают) схватил Луч и присоединил к уже найденным.

Они постарались выйти из деревни как можно скорее, чтобы жрец не заметил пропажу — ему ведь не покажешь знак благоволения богини.

Ребята шли по главной дороге Мальвы, по ней можно было попасть в Циннию. Рель изредка посматривал на эльфа. Номилис был очень близко. Если его ищут, то вполне могут узнать. Недаром эльф натянул капюшон плаща так, что и лица не видно. Хотя в Циннии и Мальве эльфы появлялись довольно часто — сказывалось зловещее соседство.

После перехода границы они вновь углубились в леса. С одной стороны Номилис, где, возможно, ищут эльфа, с другой — Амидала. Хотя Рель не верил, что отец послал кого-нибудь на его поиски.

— Тебя могут разыскивать другие эльфы? — наконец задал мучающий его всю дорогу вопрос Рель. Они сидели у костра поближе, все же середина весны не самое тёплое время года.

— Нет, — равнодушно ответил тот, — Меня просто могут убить.

— Тебя?! Но за что? — недоумевал Рель.

— За то, что я выродок, — ровно ответил он, — так мне сказал отец. Я несколько месяцев провёл в темнице. Затем Совет эльфов проголосовал за мою казнь. Половина дала согласие. И это самые великие и мудрые, — с тоской сказал он, — Остальные сказали, что не станут уподобляться людям. И предложили изгнать меня за пределы Номилиса. Эльфийские маги настроили портал на Пустошь. Вот меня и выкинуло в болота. Не помню, как вышел оттуда. Помню, что долго шёл в воде, по ручью, наверно. Потом вышел на поляну, где ты меня нашёл.

Рель молчал.

— Так что если мы встретим эльфа, он просто пройдёт мимо, словно меня нет, — закончил Риль, — Я теперь безродный, я больше не эльф. В Номилис мне хода нет — эльфы застрелят на границе.

— Тебе поэтому волосы остригли?

— Да. У эльфов чем длиннее волосы, тем он выше положение занимает. Остриженные волосы — знак изгоя.

— Ну. У тебя они уже отросли до лопаток, — повеселел Рель. — Так что расти их уже для себя, а не для мнения заносчивых эльфов. В Кориоке на такую ерунду внимание вряд ли обращают.

— Где? — вздрогнул эльф.

— Кориок — княжество оборотней. Моя мама оттуда. Я знаю, что эльфы терпеть не могут оборотней, считая их цепными псами, но мы же с тобой нормально ладим. И притом, ты сам решил идти со мной, помнишь?

Эльф кивнул.

— Помню.

— А я в тот момент как раз и направлялся в Кориок. Если бы не просьба мамы найти амулет, мы бы давно были там.

— Ты прав, — как-то поник эльф, но тут же расправил плечи, — Кориок, значит Кориок.

В Циннии жизнь текла неторопливо. Она славилась своими породистыми рысаками, и более половины земель королевства занимали конные пастбища.

Весна окончательно вступила в свои права. Оба солнца все теплее пригревали землю, птицы вовсю вили гнезда, деревья на глазах оделись ярко-зелёной листвой.

На привале Рель просматривал записи деда. Семья торговца Юмиками проживала в самой столице Циннии — Алее. В записках указывалось, что Юмиками так же принадлежит дом в графстве Атури. Это летняя резиденция семьи. Что ж, как раз скоро наступит лето. Поэтому Рель решил сначала наведаться туда — вдруг повезёт. Хотя на такую же удачу с плодовитостью, как в семье барона, он не надеялся — у Юмиками редко рождалось больше двух детей. Тем более, если свадебное колье хранится как семейная реликвия, то задача усложнится.

Ребята открыто шли по дороге, направляясь в графство. За прошедший год скитаний они стали взрослее. Выносливей. Теперь они уже не напоминали тех нескладных подростков, которых неожиданно свела судьба. Рель обзавёлся завидными мускулами, это был признак всех оборотней. Его волосы теперь опускались ниже спины, заплетённые в необычную косу со шнурком. Заплёл ее эльф, решился он на это после долгих раздумий. Все же он изгой своего народа и обычаи эльфов теперь не для него. Но с другой стороны — он изгой, а значит, может поступать так, как сам захочет, а не как велит долг. И он заплёл Релю косу, предназначенную для друзей.

У самого эльфа волосы отросли ниже лопаток. На одном из привалов Рель подровнял ему длину — волосы отрастали неровно из-за того, что его подстригли клоками. Рель вспомнил, как мама плела свою косу. Он часами в детстве мог наблюдать за этим. Смеясь, она всегда велела ему запоминать очерёдность плетения, и показывала ему, какие для чего предназначены. Так что и эльфу Рель заплёл косу, означавшую у оборотней, что ее обладатель — друг.

В Циннии более всех были осведомлены о вражде оборотней и эльфов. И встречные прохожие удивлённо провожали взглядом эту странную парочку молодых друзей.

По дороге они частенько нанимались в помощники к зажиточным крестьянам — где поле помочь вспахать, где посеять, а где и дом новый срубить. Чаще они нанимались за продукты, которые брали с собой в дорогу, но иногда им платили кой-какую денежку.

И вот, когда они почти прибыли в графство Атури, наступила