Водоворот - Янь Цзин

суровой и жестокой реальностью. Ты не замечала, какой потерянный взгляд у Фишера? Он не понимал, кто его настоящий хозяин и почему к нему так относятся. Его то кормили досыта, пичкали витаминами и играли с ним – то били по голове мотыгой и заставляли сидеть в конуре. Собаке же не объяснишь, почему так происходило. Фишер для тебя – всего лишь дорогая вещь. А между другом и вещью глубокая пропасть… – Чэн Ю развел руками. – Садовник Ван был жесток, он не понимал, что насилие – не лучший способ приручить собаку. Даже если пес на какое-то время подчинится, то лишь потому, что осознает правила игры: сильнейший занимает высшее положение. Но стоит человеку утратить эту силу, и животное будет драться за свое господство, – Чэн Ю заговорил тише. – Вы использовали разные методы: ты – обожание, а садовник Ван – жестокость. Это вызвало в сознании Фишера смятение. Теперь он опасен, Мэймэй! Мы должны найти пса как можно скорее.

Ваши доверительные отношения разрушены. Больше никто не сможет стать его владельцем. Теперь Фишер испытывает по отношению к людям настороженность и страх. А проявленная к нему жестокость пробудила в нем сильную агрессию…

Слезы навернулись на глазах Мэймэй. Девушка попыталась скрыть это, но не сумела.

– Ему всего два года. Я помню, как его только принесли, он был таким маленьким, боялся темноты и так жалобно скулил…

– Я понимаю, что тебе грустно. Но ваша разлука неизбежна, – спокойно произнес Чэн Ю. – Отведи меня к нему.

Дин Мэймэй подняла голову. В ее взгляде читались боль и страх.

– Он в безопасности. Я отведу вас туда, но у меня есть условие: вы не должны звонить в полицию. Они только сильнее напугают Фишера.

9

Мэймэй и Чэн Ю вернулись в загородный дом.

В абсолютной тишине Чэн Ю слышал лишь собственные шаги. Внутри горел свет, но розовые стены сейчас отливали зловещим красноватым оттенком.

– Он в подвале, – тихо произнесла Дин Мэймэй с грустью в голосе.

– Подожди, я возьму что-нибудь для защиты, – отозвался Чэн Ю.

Он вышел в сад и вернулся с длинной палкой, которую садовник Ван использовал для подвязывания саженцев.

– Не хотел брать мотыгу. Слишком много плохих ассоциаций, – прошептал он и последовал за Мэймэй по длинному коридору. Они остановились у темной двери.

– Здесь вход в подвал. Даже мой отец не знает об этом месте, – сказала она.

Свет постепенно тускнел. Их тени исчезли за черной деревянной дверью. Низкий потолок заставлял пригнуться, а крошечное пространство давило. Мэймэй включила свет, и Чэн Ю заметил в комнате один только небольшой стол. Девушка отодвинула его – за ним была маленькая дверца. Чэн Ю услышал низкий рев, больше похожий на жалобный плач.

– Фишер там. Я не хочу туда спускаться, – ее глаза покраснели от слез.

– Ты должна попрощаться с ним, – Чэн Ю посмотрел на девушку и добавил: – И поблагодарить за то, что он был в твоей жизни. Может быть, он оказался здесь для того, чтобы ты осознала нечто важное.

Дин Мэймэй заплакала сильнее. Ее всхлипы эхом разносились по комнате, но за ее пределами их почти не было слышно. Чэн Ю долго молчал, ожидая, пока она успокоится.

– Я спущусь.

Он взглянул на Мэймэй и, держа в одной руке палку, открыл дверь. Она со скрипом отворилась, из подвала вырвался прохладный воздух.

В этот момент Мэймэй, которая только что вытирала слезы, подняла голову и вскочила. Внезапно она бросилась к Чэн Ю и толкнула его вниз.

– Простите, господин Чэн, я не могу позволить Фишеру умереть! Я прощалась с вами… – слезы текли по ее лицу, а руки дрожали.

За ее спиной распахнулась черная дверь, ведущая в коридор. В комнату вошла темная фигура…

10

Чэн Ю рухнул на пол. Все тело ныло. В темноте он ощущал тяжелое дыхание Фишера.

Пес приближался.

Чэн Ю ощутил страх – страх смерти. Он понимал, что собака тоже это почувствовала и ждет только момента для атаки.

Психотерапевт глубоко вздохнул и сказал себе: «Нужно успокоиться. Я со всем справлюсь».

Его дыхание выровнялось. Он снова услышал Фишера. В темноте Чэн Ю не мог определить, как далеко они друг от друга, но на всякий случай попятился.

– Ты в безопасности, никто не причинит тебе вреда, – он не назвал пса по имени, потому что это могло вызвать у Фишера воспоминания о садовнике и спровоцировать на атаку.

Чэн Ю медленно снял мотоциклетную куртку и тихо произнес:

– Между людьми и собаками существует соглашение. Много тысяч лет назад человек выбрал собаку в качестве своего соратника. Основа этого соглашения – взаимное доверие.

В этот момент он совсем не задумывался о смысле своего монолога. Чэн Ю просто говорил то, что придет в голову. Ему необходимо было выиграть время.

– Доверие к человеку, зависимость друг от друга, которая позволяла выжить в опасные времена, непричинение друг другу вреда – вот условия этого соглашения. Давным-давно первая собака отправилась вместе с человеком на охоту, а потом вернулась с ним домой. Что нам всем нужно, так это ощущение безопасности. Того, что кто-то прикроет твою спину, верно? Знание, что кто-то ждет твоего возвращения, что кто-то всегда предложит тебе миску с едой – это невероятно важно. Но может ли одно только доверие сдержать внутреннего зверя?

Чэн Ю позволил себе немого расслабиться. Он ощутил, как враждебность Фишера понемногу спадает, хотя в темноте все еще можно было слышать яростное фырканье.

– Если бы ты только мог вернуться в то время, когда был еще щенком… В то время, когда Дин Мэймэй все время была рядом и крепко обнимала каждую ночь, слушая твое умиротворенное сопение. Тогда слово «человек» было пронизано для тебя теплом и заботой…

Чэн Ю не держал зла на Мэймэй. Хоть девушка и столкнула его сюда, он испытывал к ней лишь жалость: она не получила достаточно любви и не знала, как правильно ее выражать. Тем не менее она хотя бы знала, что такое любить, а не погрязла в ненависти.

Чэн Ю вновь ощутил приступ страха. Даже не видя пса, психотерапевт знал, что тот рядом. Страх темноты никогда не покидал его. Он всегда жил в нем, хоть и ощущался по-разному. Чэн Ю почувствовал себя пятилетним мальчиком, плачущим и зовущим в темной ночи того, кто так и не вернется.

– Давай не будем больше прятаться, не будем бояться друг друга. Мы с тобой похожи, – мягко произнес Чэн Ю.

В этот момент маленькая деревянная дверь наверху отворилась, издав громкий скрип, и внутрь ворвался свет.

– Господин Чэн! –