Заложники Рока - Джеральд Старк

Хеллиду повезло больше – он не потерял никого из подчиненных. Доставленные ими трофеи казались вполне подходящими для предназначенной им участи, а кроме того, Хеллид разузнал любопытные подробности относительно обороны Токлау, числа воинов и горожан, количества припасов и настроения людей. К величайшему разочарованию Блейри и девицы Авинсаль, отряду Хеллида не удалось пленить или хотя бы напасть на Золотого Леопарда. Но попытку всегда можно повторить, а если все пройдет, как задумано, и вскоре крепость перейдет в руки дуэргар, то судьба Пуантенца и остальных предрешена.

Да Греттайро не устоял перед искушением показать соратникам содержимое причудливого бронзового сундучка из Дашеара. Взглянув, Хеллид флегматично пожал плечами, признавая свою полную неосведомленность в обращении со столь удивительной и загадочной вещью. Раона потянулась к гладкой черной поверхности, вовремя отдернула руку и аж до крови прикусила костяшки пальцев, досадуя на невозможность управлять свойствами лежащего перед ней предмета – могущественного и недоступного.

Поразмыслив, Блейри с помощью Хеллида надежно укрыл добычу, решив пока не тревожиться о ней. Раз с металлическим шаром невозможно что-то сделать, то пусть обождет до лучших дней. Он всегда будет знать, где пребывает загадочный Анум Недиль, столь недвусмысленно отказавший ему в праве на Венец. С прочих же обитателей Рабиров достанет старательно распускаемого Хеллидом и его лазутчиками слуха о том, что Вместилище угодило в руки людей… в чем повинен никто иной, как отпрыск покойного Князя, с поразительной легкостью выдавший своим новым покровителям тайны Забытых Лесов. Должно быть, младший да Кадена рассчитывает получить за свое пособничество изрядную долю земель, дележ которых неминуемо начнется после захвата Лесного Княжества людьми.

Участвовавшие в поездке Алдрен и Керрит отлично поняли, что им стоит держать язык за зубами, не делясь с приятелями подробностями визита в заброшенный Дашеар. Хеллид позаботился о том, чтобы не возникло ненужных расспросов касательно причин затянувшегося отсутствия Хайре, как бы между делом сообщив, что молодой гуль отправлен с личным поручением Блейри в полуденные области Рабиров и вернется нескоро. Поскольку большая часть насельников Штолен готовились вскоре перебраться из пещер в городок Малийли, то он добился желаемого – никаких вопросов и не прозвучало.

Гораздо сильнее участи Хайре всех занимал приближавшийся традиционный праздник Рабиров, Ночь Цветения Папоротников, – и то невероятное событие, коему предстояло свершиться одновременно с торжеством. Разосланные по округе гонцы заглянули в каждое уцелевшее поселение, сзывая выживших рабирийцев на церемонию избрания нового Князя Лесов, долженствующего заменить Драго да Кадена, чья жизнь оборвалась раньше срока – по вине людей, в единение с которыми он верил.

Глава вторая. Коронация кровью

28 день Первой летней луны.

Никогда еще на соборной площади Малийли не собиралось такой толпы. Ночь выдалась жаркой, ясной, безлунной, сияли крупные звезды. Горели три больших костра, бросая багровые отсветы на множество молодых лиц, бесстрастных или ожесточенных, на руки, сжимающие рукоять легкой сабли или древко длинного охотничьего лука. В иные годы над каждым из костров жарилась бы туша молодого оленя, истекая каплями жира и расточая пряный аромат жареного мяса, а руки собравшихся держали бы кубки с терпким красным вином или обнимали бы тонкую девичью талию – Ночь Цветущего Папоротника, время огня, вина и любви. Но теперь было иначе. Впервые за многие тысячелетия вражеская армия топтала землю Рабиров, и не было дома, где не справляли бы тризну по умершим от непонятной колдовской напасти, принесенной в Забытые Леса пришельцами из-за Алиманы. Летняя ночь полнилась запахами стали и крови, нехорошее возбуждение повисло в душном воздухе, и здравицы, порой нестройно звучавшие над городской площадью, воскрешали в памяти древние, смутные времена.

Блейри стоял в горнице дома старосты, у окна, выходящего на площадь, вертел в пальцах ополовиненный кубок, и легкий ветерок холодил его кожу под черной шелковой рубахой, распахнутой на груди. Сколько их тут? Пять сотен? А может быть, десять или пятнадцать – никто не возьмется считать. Что они кричат, за что пьют? За погибель захватчиков? Это правильно. За нового князя Забытых Лесов? О, да. Возбуждение толпы передалось ему. Он ощущал в себе странную жестокую радость и злую силу – казалось, он может пробить стену ударом кулака или взлететь, подобно птице, над тесовыми крышами Малийли. Он мог повести за собой легионы одним взмахом руки. Нынешняя ночь будет судьбоносной для Рабиров – и лично для него, Блейри да Греттайро, первого правителя из новой династии Лесных Владык.

Раньше, бывало, его одолевали сомнения. Только глупец или безумец не испытывает сомнений, становясь на опасный путь, где единственный неверный шаг способен привести к гибели или, что еще хуже, к позору. Даже теперь, несмотря на наполнявшее его мрачное ликование, слабый внутренний голос шептал, что новая династия имеет все шансы на нем же и оборваться. Однако с того самого момента, как Венец Рабиров заблестел золотом в его руках, Блейри безжалостно гнал от себя подобные мысли – и не потому, что страх стал ему чужд. Вожак дуэргар понимал, что прошел по своему пути до той точки, откуда возможно только одно движение – вперед, и всякая остановка может быть гибельной. Призрачная лошадь с огненными глазами сорвалась в бешеный аллюр – что оставалось всаднику, кроме как покрепче держаться в седле?

Толпа под окном в очередной раз разразилась нестройными выкриками, и Блейри приказал въедливому голосу рассудка заткнуться. Он залпом допил крепкое, сладкое вино, задумчиво поглядел на тяжелый кубок, и его пальцы сжались, подобно стальным клещам, сминая и коверкая мягкое серебро.

За спиной стукнула дверь. Вошел Хеллид.

– Все готово к церемонии, князь. Можно начинать, – доложил он, сдержанно поклонившись. Так же, как и да Греттайро, он был одет в черное, лишь серебряная вышивка на рукавах и вороте шелковой рубахи была поскромнее, да еще в отличие от безоружного вожака «непримиримых» у него с пояса свисали ножны с длинным кинжалом. Двое вошедших с ним также были при параде и оружии – маленькие круглые щиты и легкие сабли. Эти, едва перешагнув порог, припали на левое колено, одновременно склонив головы и прижав к сердцу руку. Согласно традиции, так почетный караул приветствует Владыку, припомнил да Греттайро, и голова у него слегка закружилась.

– Да, – сказал Блейри, кидая на стол смятый кубок. – Пора.