Трагедия ошибок - Александр Больных

принял 1580 тонн угля, а "Бреслау" — 495 тонн. Кроме того, они пополнили команды

моряками с угольщиков. Однако германскому адмиралу пришлось столкнуться с более

серьезной проблемой, чем бункеровка. Фон Вангенгейм выступил категорически против

попыток фон Тирпица склонить Энвер-пашу на сторону Германии путем посылки

военных кораблей в турецкие воды. Этого оказалось достаточно, чтобы Адмиралштаб

передал Сушону: "По политическим соображениям переход в Константинополь

невозможен. Вы должны следовать в Полу или в Атлантику". Но оставались

необоснованные подозрения, что Австро-Венгрия, которая сделала все для создания

кризиса, поставившего мир на грань войны, последует примеру Италии и останется

нейтральной. Поэтому распоряжение было немного изменено: окончательное решение

должен был принять сам Сушон, причем подразумевалось самое простое решение —

Адриатика. Сушон туда не собирался, но на всякий случай передал 5 августа по радио в

Полу адмиралу Гаусу:

"Настойчиво прошу вас как можно скорее выручить "Гебен" и "Бреслау",

находящиеся в Мессине. Английские крейсера держатся возле Мессины,

французских кораблей здесь нет. Когда можно ждать вашего прихода в

район Мессины, чтобы выйти вам навстречу?"

6 августа германский морской атташе телеграфировал из Вены, что австрийцы

отказываются помогать, так как думают, что помощь опоздает. Хотя была сформирована

эскадра, чтобы прикрыть прорыв германских кораблей в Адриатику, выходить в

Средиземное море австрийцы не собирались.

Сушон должен был выкручиваться самостоятельно. Вряд ли можно найти более удачный

пример предоставления свободы выбора. Германский адмирал был уверен, что Австрия не

изменит Тройственному Союзу, и не видел смысла усиливать ее маленький флот,

запертый в Адриатике. Он просчитал, что превратить Турцию в союзника более выгодно,

чем попытаться нанести удар по французским конвоям в Средиземном море или по

торговле союзников в Адриатике. Он потребовал выслать угольщики в заранее

оговоренные точки на своем маршруте в Константинополь. Выйдя из Мессины 6 августа в

17.00, Сушон пошел на восток. Угольщик "Генерал" вышел из Мессины на 2 часа позже

"Гебена" и самостоятельно направился через все Средиземное море. В пути он получил

приказание адмирала идти не к острову Санторин, а в Смирну, куда благополучно прибыл

во второй половине дня 9 августа. "Гебен" и "Бреслау" были замечены у южного выхода

из Мессинского пролива "Глостером". Пылкие итальянцы представляли, как немцы

попадут в когти британских линейных крейсеров, ожидающих за горизонтом. Они были

уверены в скорой гибели немецкой эскадры.

Однако 3 линейных крейсера Милна не могли перехватить немцев, хотя Адмиралтейство

спешно отменило свой запрет входить в Мессинский пролив. Мили писал:

"Первейшей моей заботой была защита французских транспортов от

германских крейсеров. Я знал, что они имеют преимущество в ходе перед

нашими линейными крейсерами не менее 3 узлов, и потому был вынужден

занять положение, при котором можно было бы отрезать "Гебен", если он

пойдет на запад".

Мили, очевидно, полагал, что 1 дредноута и 15 броненосцев недостаточно для защиты

транспортов от "Гебена". Поэтому "Инфлексибл", "Индефетигебл", "Веймут" и "Чатам"

бессмысленно мотались между Сицилией и Сардинией. "Индомитеблу" Милн приказал

идти в Бизерту за углем. "Дублин" и 2 миноносца принимали уголь на Мальте. Если бы

британский адмирал поменьше думал о французских транспортах (и если бы он сумел

наладить нормальное взаимодействие с Лапейрером), он приказал бы всем кораблям

заправляться на Мальте. Оттуда "Индомитебл" смог бы двинуться на соединение с

Трубриджем. А так лишь 1-я эскадра крейсеров и флотилия эсминцев находились между

Сушоном и его целью. Но Милн полагал, что 4 броненосных крейсера и 8 миноносцев, а

также "Дублин" с 2 миноносцами сумеют преградить "Гебену" путь в Адриатику. О

попытке прорыва на восток Милн даже не думал.

"Глостер" неотступно преследовал немцев, постоянно донося об их курсе. Британский

крейсер начал терять противника на фоне берега, поэтому Говард Келли решил зайти

между берегом и германскими кораблями, чтобы лучше видеть их. Однако "Бреслау"

пошел наперерез и вынудил "Глостер" отвернуть. Крейсера разошлись на расстоянии

всего 20 кабельтов, так и не открыв огня.

Так как сначала германский адмирал взял курс на Адриатику, Трубридж предположил,

что он направляется в Полу. Поэтому английская эскадра, находившаяся возле Корфу,

направилась на север, чтобы перехватить германцев. Трубридж так и не понял, что

неправильно оценил ситуацию, более того, когда Говард Келли сообщил, что "Гебен" и

"Бреслау" идут к Матапану, он решил, что это ложный маневр. В 0.10 произошла стычка

"Бреслау" с "Глостером", который продолжал следить за "Гебеном", идущим на SO.

Сушон был вынужден вмешаться, дав пару залпов. Лишь тогда Трубридж понял свою

ошибку и повернул на юг. Нехватка угля на эсминцах помешала выслать их вперед.

Однако имелись еще эсминцы "Бигль" и "Бульдог", расположенные очень выгодно. В

14.00 они вышли с Мальты вместе с "Дублином", который принимал там уголь перед тем,

как присоединиться к Трубриджу. В 20.30 Милн приказал этим трем кораблям атаковать

"Гебен" торпедами, используя свет луны. Брат Говарда Келли, капитан 1 ранга Джон

Келли повел "Дублин" и крошечные эсминцы на перехват. К 3.30 он рассчитывал выйти в

голову германским кораблям и обнаружить их. Но… "Черт побери, мы пропустили их!" —

рявкнул Джон Келли. Никто не заметил "Гебен". Получив предупреждение с "Бреслау",

который обнаружил "Дублин", линейный крейсер сумел остаться незамеченным. Сушон

отвернул и проскользнул по правому борту британских кораблей, экипажи которых

ожидали его появления по левому! Джон Келли видел "Бреслау", но не атаковал его, так

как его целью был "Гебен". События на борту "Дифенса" приняли другой оборот, когда

после полуночи Трубридж повел 1-ю эскадру крейсеров на перехват к мысу Матапан. В

2.45 флаг-капитан Фосетт Рэй спросил Трубриджа, собирается ли он атаковать "Гебен"?

"Да", — ответил адмирал и объяснил свое невыполнение приказа Адмиралтейства "не

вступать в бой с превосходящими силами" так: "Я знаю, что поступаю неправильно, но не

могу опозорить имя Средиземноморской эскадры". Через 45 минут Рэй сказал адмиралу,

что не видит шансов на успех в предстоящем бою с таким мощным противником. "Я

тоже", — ответил адмирал. Тогда Рэй добавил: "Я не вижу, что мы можем сделать, сэр.

"Гебен" может кружить вокруг нас, держа эскадру под обстрелом, а сам находясь вне

пределов досягаемости наших орудий. Это будет самоубийство эскадры". "Я не могу

отвернуть, подумайте о моей чести", — возразил Трубридж. "Что может изменить ваша

честь в сложившейся ситуации, сэр? На карту поставлено благополучие нашей страны",

— убеждал Рэй. Это был довод, определивший судьбы целых наций, хотя связывать судьбу

Великобритании с судьбой 4 устаревших броненосных крейсеров было слишком смело.

Через 10 минут, в 3.55, когда 1-я эскадра крейсеров находилась возле Занте и в 70 милях

от "Гебена", Трубридж прекратил преследование. Рэй так прокомментировал его

решение: "Это самый отважный поступок в вашей жизни". Но адмирал плакал, уже

наполовину осознав, что позволил убедить себя совершить самую страшную ошибку в

своей жизни.

Теперь все зависело от "Глостера", который неутомимо преследовал врага. Сразу после

полудня Говард Келли принял отважное решение навязать бой "Бреслау", чтобы

притормозить бегство "Гебена". Он плюнул на приказ Милна, требовавший "держаться за

кормой и избегать столкновений", и в 13.35 открыл огонь с дистанции 11500 ярдов.

"Бреслау" начал отвечать. Немцы были убеждены, что стреляли отлично и нанесли

"Глостеру" повреждения. Они даже видели черный дым, поднимающийся над палубой

английского крейсера. Как и надеялся Келли, "Гебен" немедленно повернул назад, чтобы

отогнать его огнем 280-мм орудий. В 13.47 перестрелка прекратилась. Чуть позднее

Келли снова сделал вид, что ему неизвестен запрет Милна заходить к востоку от мыса

Матапан, если это не позволяют запасы угля. Но, к величайшему своему разочарованию, в

16.40 капитану "Глостера" все-таки пришлось прекратить преследование, так как топлива

действительно оставалось мало.

Милн, тем временем, привел свои 2 линейных крейсера на Мальту для заправки углем.