Возвращение в темноте - Эрик Ластбадер

Бенни, одетый в темные шорты и яркую рубашку с короткими рукавами, пребывал в серьезном настроении.

— Было в этой чертовой акуле что-то глубоко символическое... Ты понимаешь, что я хочу сказать? — Бенни приставил к вискам указательные пальцы. — Мы разумны, у нас большие пальцы рук противопоставлены остальным пальцам. — Он пошевелил своими пальцами. — Мы придумали оружие, способное стереть с лица земли целые города, оружие, которое убивает людей, но сохраняет здание в полной целости и сохранности. Мы вывели формулу E=mc2...

Теперь это был не тот задиристый и хитрый Бенни Милагрос, каким его привыкли видеть, но совсем другой — мыслитель, философ, подвергающий сомнению все в этой жизни. Кроукер инстинктивно понял, что он попал в число тех немногих, кто знал Бенни именно с этой, тщательно скрываемой стороны. И теперь между ними завязалась тонкая ниточка настоящей мужской дружбы.

— Понимаешь, все это не имеет абсолютно никакого значения для акулы! — Бенни одним залпом осушил свой стакан. — Клянусь, Льюис, сегодня мы с тобой чуть было не превратились в мясной фарш для этого чудовища!

Кроукер заказал еще пива, а тем временем из ресторана, расположенного этажом ниже, официантка принесла им большое блюдо жареной рыбы.

— Это была просто стихийная сила, как шторм или прилив, и ничего больше, — сказал Кроукер.

Бенни молчал, уставившись невидящим взглядом на ароматную рыбу, приправленную тимьяном и розмарином. У него, как и у Кроукера, мелькнула в голове мысль, что, если бы не вмешательство этой стихийной силы, они бы сейчас ели пойманную ими ваху.

— Ошибаешься, Льюис. Эта чертова штука показала, что нас ожидает. Когда-нибудь в один прекрасный день нас всех погубит стихия — непонятная, неожиданная и неотвратимая...

Кроукер заглянул в пустой стакан Бенни и произнес:

— Тогда нам стоит поторопиться заказать еще пива!

Бенни кисло улыбнулся, глядя на призрачные очертания пеликанов, сидевших в своих гнездах на маленьком острове почти в центре залива. Смертельная схватка с акулой что-то изменила в нем.

— Знаешь, Льюис, там, в океане, кто-то ждет нас...

* * *

В одиннадцатом часу вечера появились Мария и Соня. Мария оказалась стройной женщиной южноамериканского типа, с пышной гривой черных волос, черными глазами и манерами избалованной богачки. Соня тоже была родом из Латинской Америки, высокая и гибкая. У нее были густые вьющиеся каштановые волосы и неожиданно светлые карие глаза. Ее движения были энергичны и абсолютно естественны, что придавало ей особую привлекательность. Кроукер по собственному опыту знал, что женщины, пользующиеся собственной красотой как банковским счетом, очень скоро становятся скучными и эгоцентричными.

Кроукер предложил отправиться всей компанией в бар «Акула», место, хорошо известное ему и Бенни, и его предложение было с готовностью принято. Это был относительно новый, но уже успевший стать модным бар. Здесь небольшие оркестрики исполняли зажигательную карибскую музыку — сальсу — среди ярких тропических декораций. Кроукера это заведение привлекало тем, что здесь всегда было полно потенциальных клиентов — латиноамериканцев, приехавших во Флориду, чтобы порыбачить в свое удовольствие. Другая причина, по которой Кроукер часто бывал в этом баре, стояла сейчас в толпе, возвышаясь над ней на целую голову.

— Эй, Рейф! — позвал Кроукер.

Рейф Рубиннет, владелец «Акулы», помахал рукой и широко улыбнулся, словно увидел старого товарища по колледжу.

— Как дела? — с радостным оживлением спросил он. — Надо думать, отлично! Я слышал, «Капитан Сумо» весь месяц почти без перерыва выходил в океан.

Он заразительно расхохотался.

Держа Соню за руку, Кроукер стал осторожно пробираться сквозь толпу к своему старому приятелю.

— Рыба сама идет на крючок, и клиентов у меня становится все больше, так что не могу пожаловаться на отсутствие работы!

Рубиннет был очень высоким, мускулистым и стройным. Его лицо, обветренное и загорелое, было темным, как красное дерево. На нем были белые джинсы и темно-синяя футболка с надписью: «На отдыхе нельзя скучать». Глядя на его густую темную шевелюру и яркие синие глаза, Кроукер подумал, что Рейф запросто мог бы стать фотомоделью. Однако Рубиннет был слишком увлечен своим делом.

— Лопни мои глаза, что за прелестная леди с тобой! — воскликнул Рубиннет. — Ну-ка веди ее скорее сюда!

Между Кроукером и Рубиннетом существовали особые отношения. В баре «Акула» Кроукер всегда находил клиентов-рыбаков. Его здесь знали и любили, многие даже открыто восхищались им. А недавно он положил конец потоку угроз, направленных против Рубиннета, выследив местного бандита, нанятого парочкой любителей поживиться за чужой счет — уж очень им хотелось урвать кусок от прибыльного дела Рубиннета!

Широко улыбаясь, Рубиннет поцеловал Соне руку, а потом стиснул ладонь Кроукера своей могучей дланью. По тому, как человек пожимает руку, можно многое сказать о его характере. До того как открыть собственный бар-ресторан, Рубиннет в течение одного срока был мэром Майами. Его полуиспанское происхождение не помешало ему быть избранным на этот пост. К тому же Бенни тогда сильно поддержал его деньгами и связями.

— Рад снова видеть тебя, — сказал Рубиннет в той особой, присущей ему манере, которая заставляла собеседника моментально поверить в то, что именно он представлял для Рубиннета огромную ценность. — Слишком много времени ты уделяешь своей лодке и клиентам! Может, стоит чуть притормозить и расслабиться?

В этот момент его кто-то окликнул, и он помахал в ответ рукой.

— Одну минуточку! — Он похлопал Кроукера по плечу. — Чувствуй себя как дома, друг. Сегодня угощение для тебя и твоей дамы за счет заведения — и не дергайся, денег я с тебя ни за что не возьму!

С этими словами он стал пробираться сквозь толпу, широко улыбаясь и пожимая руки постоянным клиентам своего заведения.

— Незаурядная личность! — сказала Соня.

— Немного подавляет, но он отличный парень, — улыбнулся Кроукер. — Широкая душа, доброе сердце и удивительная откровенность. Хочешь чего-нибудь выпить?

— Сейчас я бы с удовольствием потанцевала.

— С радостью составлю тебе компанию, — отозвался Кроукер и повел ее на танцевальную площадку. — Значит, тебя зовут Соня. Просто Соня и все? Как Мадонна?

— Соня Виллалобос, — улыбнулась девушка. — Между прочим, был такой композитор по фамилии Виллалобос, — она снова улыбнулась. — А мне нравится, как ты танцуешь. У тебя это получается очень... очень чувственно, совсем как у моего брата Карлито.

— У меня были прекрасные учителя, — сказал Кроукер. — Там, в Нью-Йорке, я так много времени проводил в испанском Гарлеме, что латиноамериканцы стали считать меня своим.

Кроукеру тоже нравилось, как танцевала Соня.

— Почему ты пришла сюда сегодня? — неожиданно для себя спросил он.

Удивленно взглянув на него, Соня положила руки на его широкие сильные плечи.

— Потому что меня об этом попросил Бенни, — продолжая танцевать, негромко произнесла она.

— Только поэтому? — недоверчиво спросил Кроукер.

— Бенни, Мария и я — все мы родом из Асунсьона, — рассмеялась Соня. — И давно знаем друг друга.

Музыканты устроили короткий перерыв на отдых, и все танцевавшие на площадке пары направились к стойке бара, которую украшало очень реалистическое изображение гигантской акулы. Настоящие челюсти гигантской белой акулы были прикреплены к деревянной панели на стене позади стойки бара и вместе с жизнерадостной, пестро одетой толпой посетителей многократно отражались в развешанных по стенам зеркалах.

— Хочешь чего-нибудь выпить? — спросил Кроукер. На этот раз Соня кивнула:

— А потом еще потанцуем, ладно? — В ее глазах вспыхнули озорные огоньки. — Не так уж часто можно встретить гринго, который умеет танцевать латиноамериканские танцы.

— А тебе нравятся такие танцы?

— Они очень сексуальные, — просто ответила она.

Взяв Соню за руку, Кроукер повел ее сквозь разгоряченную толпу к стойке бара. Протолкнувшись к бару, Кроукер знаком подозвал бармена и заказал для себя мескаль, а для Сони коктейль «Маргарита».

Взяв бокалы, они пересекли зал, битком набитый посетителями, и вышли через стеклянные двери во внутренний дворик, отделанный деревом. В лицо им ударил влажный, прохладный воздух, приятно контрастировавший с духотой бара. Ночной воздух был напоен ароматом мангровых зарослей. Волны океана мягко накатывались на прибрежный песок и с нежным шелестом возвращались обратно.

Забыв о буйном веселье, царившем в зале за стеклянными дверями, они слушали тихий плеск океанских волн, и им казалось, что они очутились на другом краю Вселенной.

Взглянув вверх, они увидели звезды, казавшиеся нестерпимо яркими на фоне бархатного тропического ночного неба.