Итерация II - Корольков

чтобы покупатели, уставшие или не желающие самостоятельно готовить, могли приобрести себе что-то на ужин.

Замзава Сергачёва быстро перемещалась по торговому залу, казалось, что она летает по огромному помещению, мгновенно появляясь в местах, требующих её внимания и принятия деятельных мер. Вот она у места «аварии», распекает рабочего и даёт указания уборщице, а вот она уже у выхода к подсобным помещениям, беседует с начальником транспортного отдела:

— Аркадий Михайлович, что у нас с выгрузкой?

— Прибывшую утром колонну полностью разгрузили, документы оформили, отправили восвояси, полчаса назад пришли ещё три фуры, сейчас встанут под выгрузку.

— Что там? — уточнила Замзава. — скоропорт?

— Одна с цитрусовыми, одна с консервами экзотических фруктов: ананасы, папайя, манго, персики, и третья — бананы.

— Отлично! Скоро отправите?

— Минут через сорок начнём. Водилы в столовой, сутки за рулём, вымотались. Заказ, говорят, спешный. Обком начальнику автоколонны такого «фитиля» вставил!

— Знаю! — с оттенком гордости сказала Нина Сергеевна, незадолго перед этим обивавшая пороги большого начальства и выбившая для нового магазина дефицитов.

— Как Вы их уговорить-то смогли, Ниночка Сергеевна? — чуть заискивающе прогнулся Аркадий. — Другие директора ждут, когда к ним завезут, а Вы на недельку в область съездили, и еле успеваем товары выгружать! Да какие!

— Это у меня семейное. — улыбнулась Сергачева, — Что у наших соседей?

— В спортивном или в «Строймастере»? уточнил Аркадий Михайлович.

— У строителей. Они обещали людьми помочь.

— Помогли. Их мастера на всех точках трудятся, в самом магазине человек с пяток.

— Вот и ладно! — Оправив халат, надетый поверх ГДРовского женского костюма, цокая импортными туфлями на невысоком каблуке, Сергачёва устремилась в сторону касс.

Самохвалов проводил взглядом невысокую, слегка полноватую, фигуристую начальницу, в очередной раз восхищаясь роскошным бюстом, побрёл в зону выгрузки, а Нина Сергеевна, поправив выскользнувшую из-под косынки прядь русых волос, уже давала разнос девушкам, выставлявшим ценники.

* * *

По сравнению с продмагом, в расположенном на втором этаже гиганте «Мебель», можно сказать, что царила тишина и спокойствие. Сияли стёкла и полировка шкафов, стенок, сервантов, горели многочисленные настенные бра, люстры, разнообразные светильники. Товар ожидал своего покупателя.

Продавцы бесшумно передвигались в этом царстве спокойствия и неги, огибая диваны, кровати, шкафы и прочие предметы. Разве что изредка раздавалось тихое шипение и негромкие ругательства. Не иначе, кто-то из невнимательных работников врезался в угол стола или ещё чего-то твёрдого и угловатого.

Но, и эта тишина — кажущаяся. Вот, в отделе мягкой мебели, закипели страсти.

— Иван Николаевич! Ну куда Вы тащите раскладушку, этот раритет прошлого века? Вы её ещё в центр выставки воткните! — шипела невысокая, худощавая дама, в возрасте, приближающемся к «ягодке». Активно молодящаяся, с короткой стрижкой крашенных, в цвет воронова крыла, волос, чрезмерно увешанная драгоценностями, в модном, но слишком уж молодёжном костюме, блузке, откровенно расстёгнутой сразу на три пуговицы, требовавшая, чтобы к ней обращались только «Наталия», а не Наталья или Наташа.

— Наталия Александровна! Как показывает мой, личный опыт, раскладушка — это и настоящий век, а возможно — даже будущий. Да и как покупатель сможет понять, что мы готовы исполнить каждое его пожелание, предоставив любую спальную принадлежность. — отвечал ей невысокий, слегка сутулый продавец, в очках с тонкой металлической оправой.

— А как говорит мой личный опыт, выставлять необходимо только то, что пользуется спросом, престижно, красиво, удобно и стоит гораздо дороже этого переплетения трубок и ткани.

Готова предложить Вам пари: если хотя бы кто-то, за неделю, попросит показать, а уж тем более купить это чудо человеческой фантазии, то я готова на следующую неделю уступить Вам место начальника отдела, а сама переквалифицируюсь хоть в продавца, хоть в уборщицу.

— А если правы окажетесь Вы, то я могу попрощаться с премией?

— Да, но не только. Раз уж я согласилась на понижение, то и Вам, в случае проигрыша, предстоит месяц поработать грузчиком.

— Согласен. Официально оформлять пари не будем?

— Достаточно того, что мы договорились и оба приняли условия.

Помимо мебельного, на этаже кипела жизнь в «Военторге», аптеке, трех одежных и одном обувном магазинах, новогодней ёлкой сверкал и переливался «Музыкальный киоск», предлагающие покупателям отечественные и импортные шедевры кино и музыки.

* * *

На третьем этаже, где обширное пространство занимала «Площадь Общепита» царило типичное, для такого места, движение. Название «Площади» фигурировало во всех документах и схемах, а любые попытки любителей иностранных названий назвать её «Фуд кортом», немедленно пресекались работниками многочисленных кафе и ресторанов. Кто-то из них, разбирающийся в спорте и знающий, что «фут» в слове футбол означает «нога», а корт — это площадка для тенниса, пояснил остальным, что их пытаются оскорбить, дескать «всё у нас приготовлено не пойми, как, левой ногой». Не терпели работники и названия «фаст фуд», и всё из-за той же пресловутой «ноги».

Гремела посуда, то тут, то там, раздавалось шипение пара, к некоторым кафе выстроились очереди из работников различных магазинов. Самаябольшая очередь выстроилась в кафе-столовую со странным названием «Быстрая точка». Неизвестно, кто и когда придумал такое название для столовых быстрого питания, но они имелись во многих населённых пунктах страны, пользуясь огромной популярностью среди молодёжи.

Вот, в хвост очереди пристроились ещё два любителя быстро и сытно поесть, работники небольшого магазинчика «Военторг», торгующего различными предметами для военнослужащих, а также охотников и рыбаков.

Один из них, высокий блондин, крепкий и мускулистый, обратился к своему другу, невысокому, рыжеволосому, плотно сбитому пареньку:

— Ну и намаялся, я Лёха, сегодня. Что это Леонидович удумал? Зачем ему эти тяжеленые кирасы, каски, бронежилеты? Он взвод конкистадоров формирует или взвод спецназа ВДВ? Это никто, никогда не купит, так и будет хламом пылиться.

— Коль, ты разве не слышал о клубе реконов, который Леонидович создал? Вся эта «красота» — для него.

— Когда он ещё в этот клуб желающих наберёт, а амуниция — она денег стоит. Немалых. — Николай поднял вверх указательный палец, — Уж я-то разбираюсь.

— Это всё реплики, поделки, только издалека похожие на настоящие. Прикинь, Шеф где-то раскопал документы по довоенным испытаниям нагрудников, что-то через связи и знакомства порешал, по старой технологии всё воссоздал, вот и привёз, пока есть возможность. — восхищаясь возможностями начальства сказал Алексей.

— Ну не знаю… Я такую тяжесть ни в жисть бы не стал таскать. — возразил Николай.

— Жизнь заставит, ещё не так раскорячишься!

— Я занимал! На меня занимали! Правда, ведь? — позади раздался знакомый голос.

Друзья, как по команде, обернулись и увидели своего хорошего знакомого — Георгия, продавца из «Музыкального киоска». В попытке побыстрее перекусить, он, работая локтями и не обращая внимания на возгласы возмущения, он протиснулся через очередь, почти