Журнал «Вокруг Света» №06 за 1962 год - Вокруг Света

— Маршрутный зеленый!

— Вижу зеленый!

— Выходной зеленый!..

Проскакивают километровые столбы. Стрелка скоростемера замирает у числа 90. Машинист открывает дверь в отделение электромоторов. В кабину врывается мощный гул. У пульта помощник. Это молодой, очень чисто, даже, пожалуй, щеголевато, одетый человек.

— А паровоз вы водили?

Помощник поднимает брови.

— Нет, конечно. Не успел. Вот Николай Тимофеевич водил. Ему досталось.

Николай Тимофеевич слышит мой вопрос. Вытирает ветошью руки.

— У нас теперь курорт. Ни чада, ни дыма, ни жары, ни холода.

— Проходной желтый!

Следующий перегон занят. Легкое движение рукоятки от себя — и состав замедляет скорость.

— Значит, довольны электровозом? — спрашиваю у машиниста.

— Еще бы! — восклицает он. И добавляет: — Но и это еще не предел.

О какой же машине он мечтает?

— Мощность бы побольше. Да и скорость. Можно ездить еще быстрее. И у нас уже есть первые сверхскоростные локомотивы.

Он замолчал, задумался. Несколько указаний помощнику — и я снова вижу его лицо.

— Да, скорость! «Скорость!» — один из лозунгов нашего времени.

Стоит ли сравнивать сегодняшнюю скорость товарных поездов со старой, «паровозной»? Нужно смотреть в завтра. Вот скоро Черусти. Сто шестьдесят километров от Москвы. Два часа движения. Раньше поезда тащились четыре. Придет время — и этот перегон будет занимать час с небольшим. Недолго ждать…

Развивая совершенно непозволительную скорость, я забегу далеко вперед, к финишу нашего железнодорожного пробега. За первые сутки наш вагон пробежал 600 километров, за вторые — 700. Весь путь от Москвы до Казахстана занял всего-навсего шесть суток. На такую скорость мы не рассчитывали. Ведь и командировку выписали на двадцать дней.

Видно, мы оказались пленниками устаревших представлений о темпах, по которым живет и развивается наш железнодорожный транспорт. Вступая на свой капитанский мостик, мы помнили лишь одно выражение: «тащиться как товарняк». Вот мы и думали, что будем часами, а то и сутками наблюдать неторопливую жизнь маленьких станций, собирать ромашки на разъездах и завязывать длинные беседы с машинистами. Но тут приходится констатировать отставание литературы от жизни. Нам даже недостает времени увидеть все, что хотелось бы увидеть. Словом, мы были и огорчены и обрадованы неожиданной скоростью товарняка.

И тем, кто захочет совершить путешествие на тормозной площадке, мы советуем: не забывайте, отправляясь в путь, кое-каких цифр. Не забывайте, что через 10 лет будет электрифицировано более 45 тысяч километров железных дорог. Что изменится облик «тяговой силы», как зовут железнодорожники свои локомотивы. На пути выходят новые, все более мощные, экономичные и скоростные локомотивы. Скорость тяжеловесных товарных поездов превысит 100 километров в час. Приходит время небывалых скоростей.

Нет, вы не успеете собрать ромашки на разъезде...

Башмачник и электроника

Большая остановка. Узловая станция. Здесь формируют новый эшелон. Я пробираюсь между составами. Длинный темный коридор. Наконец он кончается. Я вижу большую площадку, исполосованную отполированными рельсами. Впереди светлеет двухэтажное здание с балконом. Видимо, диспетчерская.

— «4-765-900» на двадцать пятый! — гремит голос из десятков репродукторов.

белоснежная цистерна катится с горки на свой двадцать пятый путь. Она тяжело покачивается.

— «5-802-421» на седьмой! Коричневый пульман катит на меня. Его слегка заносит на стрелках. «Это к нашему эшелону», — думаю я.

К пульману спешит коренастый человек. Он наклоняется и кладет на рельс металлический брусок. Металл скрежещет о металл. Брус от удара колес отскакивает в сторону. А человек успел опередить пульман и снова подкладывает брусок. Теперь вагон катится очень медленно. Снова скрежет.

Пульман ползет юзом. Кусочек неба между ним и эшелоном исчезает. Я останавливаюсь и жду около бивня автосцепки. «Тра-дзи-дзинь-да-да-да...» Наш товарняк вырос на один вагон. Нашего полку прибавилось.

Я иду к коренастому человеку. А сзади снова удар, снова «тра-дзи-дзинь-да-да-да...».

Он подбирает с земли продолговатые бруски. На нем промасленная телогрейка, брезентовые штаны и большие ботинки.

— Здравствуйте.

— Доброго здоровьечка.

Человек наблюдает за катящимися вагонами.

— Что ж, поглядите на мою работу.

Он держит в руке полуметровую металлическую болванку, похожую на башмак.

Я иду за ним. Он наклоняется, «притирает» башмак к рельсу. На нас катится платформа с голубыми тракторами «Беларусь». Человек спокойно ожидает ее. Достает измятую пачку «Прибоя». Говорит с усмешкой:

— Башмачник я. Не сапожник, а башмачник. Платформа натыкается на башмак, дергается, как норовистый трехлеток, и замедляет ход. Башмак валится на гравий. Солнечный луч сверкает на его изъезженной поверхности.

— Такая вот моя работа. Тридцать лет с ними, — он смотрит в сторону вагонов. — Многое изменилось. А башмачники еще живут. Верней, доживают.

Через полчаса башмачник кончает работу. Мы сидим на тормозной площадке и ведем неспешный разговор.

— Да, башмачники отживают свое. Башмак — тормоз для всей железной дороги. С ним не больно поднимешь производительность труда на сортировочных станциях. А ведь сортировочные — важнейший участок в работе железнодорожного транспорта. Кайло шахтера, лопата землекопа — разве они не отжили свой век? Так будет и с башмаком. Но пока что башмачники нужны...

Мы смотрим на горку, на катящиеся сверху вагоны. Они сбегают безостановочно, как капли... Без башмаков вагоны разобьются.

Какое требуется от башмачника профессиональное умение, чутье, глазомер! Представьте, что на платформах не массивные, тяжелые бульдозеры, которым все нипочем, не уголь, не металлическое литье, а сложные, хрупкие машины, измерительные приборы. Как повлияет на них даже самый незначительный удар!

...Кто же сможет заменить башмачника?

Позже в одной из диспетчерских комнат мы услышали рассказ о том, как ученые помогают железнодорожникам решать самые сложные вопросы их работы. Новая техника, сконструированная нашими специалистами, в ближайшее время придет на сортировочные станции. В Ленинграде уже проходит успешные испытания электронная машина. Она сортирует эшелоны, командует движением вагонов, на которых установлены особого рода тормоза-замедлители.

Представьте картину недалекого будущего. На станции отправления стоит сформированный товарный состав. Десятки цельнометаллических вагонов грузоподъемностью в 100—125 тонн вытянулись в полукилометровую линию. Впереди красавец электровоз повышенной мощности. Сирена его приветствует зеленый свет светофора. Состав рванулся и помчался, наращивая скорость. Впереди только зеленый свет... Но вот большая узловая станция. Стоянка 5—6 минут. В диспетчерской уже получены перфокарты всех вагонов. Тепловоз выталкивает состав на «горку» Сложный, электронно-счетный «мозг» читает перфокарты вагонов, формирует новые эшелоны. Вагоны, цистерны, платформы скатываются с «горки», вы не увидите здесь башмачников в промасленных спецовках. Пневматические вагонные замедлители действуют осторожно и четко. И вот уже маневровый электровоз вытягивает состав на станцию отправления, уступая место более мощному локомотиву. Зеленый глаз выходного светофора — и снова бросок на сотни, а может, и тысячи километров...

Что же будут делать башмачники? Уйдут на пенсию? Нет, башмачники сменят профессию. Они станут операторами, как это уже сделано на узловой станции Юдино под Казанью. Сядут за пульты диспетчерских. Они будут обслуживать электронные машины. Словом, найдется им работа. Но само слово «башмачник» исчезнет...

Дорожные встречи

Наш вагон отличается от остальных, запломбированных. У нас всегда открыта дверь. На борту нашего вагона надпись «Проводник». Открытая дверь привлекает людей. Всяких людей.

— Случайно, может, зверюшек везете?

Объясняем, что не везем. Осмотрщик вагонов усмехается:

— Не угадал. А то, случается, циркачи со зверьем ездят. Интересно!

В Красноуфимске из-под вагона вынырнул широкоскулый парень з меховом треухе. Воровато спросил:

— Гвозди есть? Может, договоримся? Может, лезвия? Беру оптом.

— Загляни.

Парень втиснул голову в щель двери. В темноте ничего не увидел.

— Что везете? Почем?

— Косилки, — сказал Фарид. — Для обработки личных наделов. Марка «Радость собственника». Можно в кредит.

Спекулянт злобно выругался и снова нырнул под вагон. Он принял нас за «своего брата». Видно, какие-то его «братья» разъезжают с разным товаром.