Всемирная история. Новый Свет: трижды открытая Америка - Роман Евлоев

class="title3">

1.3. Колумб и второе открытие Нового Света европейцами

Войдя в пролив, в том дальнем месте света,

Где Геркулес воздвиг свои межи,

Чтобы пловец не преступал запрета.

Данте Алигьери. Божественная комедия

Античные мифы утверждают, что во время своих странствий Геракл поставил на берегах Гибралтарского пролива два «столба», обозначив таким образом границу между миром людей и «морем мрака». Мореходам категорически запрещалось преступать ее, но… Даже величайшему из героев оказалось не под силу противостоять людскому любопытству и жадности. Проводником же этих старых как мир пороков в Новый Свет стал человек по имени Христофор Колумб. Именно ему, сыну простого генуэзского ткача, было уготовано до неузнаваемости перекроить мир.

О ранних годах жизни великого мореплавателя мало что известно достоверно. Историкам остается лишь по косвенным признакам угадывать момент озарения, навсегда изменившего и жизнь самого Колумба, и облик всего мира. Хотя к тому времени он уже состоялся как опытный морской путешественник и картограф, но ни успешная карьера, ни женитьба на дочери губернатора Порту-Санту не сделали Колумба богачом. Средства на задуманную им экспедицию Христофору пришлось искать по всей Европе, а порой и за ее пределами.

Разумеется, прежде всего Колумб обратился к своим землякам и первым нанимателям – генуэзцам. Вельможи знаменитого купеческого города даже не удостоили его ответом. В последующие годы Христофор искал финансирования всюду, где только было возможно. Он состоял в переписке с королем Англии Генрихом VII и якобы даже возлагал надежды на благосклонность османского султана Баязида II Святого[28]. Сложно представить, каким был бы наш мир, не сочти Баязид II идею Колумба безумной…

В 1483 году Колумб представил проект своего путешествия на запад португальскому монарху Жуану II Совершенному. Молодой король слыл человеком прогрессивным и, подобно своему великому дяде[29] Энрике Мореплавателю, живо интересовался географическими исследованиями, результаты которых могли бы принести пользу казне и короне. Эти качества делали его весьма популярным среди мечтателей и сорвиголов, надеявшихся вписать свое имя в историю за счет короля. Специально для рассмотрения многочисленных прошений Жуану II даже пришлось создать специальный ученый совет.

К несчастью и для Колумба, и – в гораздо большей степени! – для Португалии, начало 80-х годов было не самым удачным временем для крупных рискованных инвестиций. Жуан II боролся с заговорщиками и не мог уделить поданному проекту должное внимание. Саму идею поиска западного пути в Индию король воспринял очень благосклонно, однако окончательное решение вопроса отдал на откуп Математической хунте (так называли Лиссабонскую академию астрономии и математики). После долгого рассмотрения члены ученого совета постановили отказать Колумбу в его просьбе.

Впрочем, португальцы отвергли услуги Колумба, но не его смелые идеи. Два корабля под командой Фердинанда ван Ольмена отправились через Атлантический океан, чтобы открыть для короля лежащие за ним земли. Попытка не имела успеха, и когда надежда на благополучное возвращение экспедиции окончательно канула в «море мрака», Жуан II направил Колумбу письмо с приглашением вернуться в Лиссабон и гарантиями личной безопасности. К тому времени Колумб уже искал счастья в Испании.

Первые встречи с Католическими королями[30] не принесли ему желанного результата. Рекониста входила в завершающую фазу, и до падения последнего мусульманского оплота царственные супруги не желали – да и не могли – выделить просителю необходимых средств. Не случилось этого и после взятия Гранады 2 января 1492 года. Напрасно Колумб с воодушевлением маршировал на триумфальном параде – собранный королевский совет снова отклонил его проект.

Отчасти в неудаче было повинно и честолюбие самого Колумба. За еще не оказанные Испании услуги он потребовал небывало высокую для человека с улицы плату: титул Адмирала мирового океана, огромное пожизненное жалованье и должность вице-короля всех открытых им земель. Фердинанд II счел притязания генуэзца неприемлемыми и прервал всяческие переговоры с ним. Его супруга оказалась более дальновидной. Исследователи называют несколько возможных причин, которые могли заставить королеву принять сторону Колумба.

Во-первых, Изабелла Кастильская не желала отдавать лавры первооткрывателя более сговорчивому монарху – разочарованный очередным отказом Колумб во всеуслышание объявил о желании перебраться ко двору Карла VIII, прозванного Любезным. Во-вторых, будущий Адмирал мирового океана сыграл на религиозности «христианнейших королей», пообещав, что станет – от имени венценосных спонсоров, разумеется, – проводником истинной веры в открытых им землях. И наконец, в-третьих, османы таки сыграли свою роль в этой истории – в беседе с Изабеллой Колумб обмолвился, что успех его начинания вполне может открыть для уже прославившихся в борьбе с маврами испанцев путь для атаки на грозную Османскую империю с тыла, дабы Католические короли освободили от власти неверных Палестину и Гроб Господень.

Как бы то ни было, 17 апреля 1492 года стороны подписали долгожданное соглашение. Несмотря на прямой королевский указ в десять дней снарядить для Колумба три судна, на подготовку ушло десять недель. Однопалубные быстроходные каравеллы «Пинта» и «Нинья», а также более тяжелая каракка (или нао) «Санта-Мария» вышли из порта лишь 3 августа 1492 года. Капитаном флагманской «Санта-Марии» и командиром всей небольшой эскадры был сам Колумб, кораблями поменьше командовали Мартин Алонсо Пинсон и Висенте Яньес. Среди участников экспедиции были полицейские и чиновники, владевший арабским языком переводчик, но ни одного клирика – странное обстоятельство, идущее вразрез с одной из главных заявленных целей похода.

Колумб негодовал – по его словам, флагман был «плохим судном, непригодным для открытий». Немногим лучше обстояли дела и с меньшими кораблями. Едва успев лечь на курс, суда экспедиции на много дней встали на рейде одного из Канарских островов для ремонта «Пинты». После исправления рулевого управления и устранения течи на каравелле флотилии пришлось пережидать штиль. Возобновить движение по намеченному маршруту экспедиция смогла только 6 сентября.

В следующие 33 дня адмиралу[31], как теперь стали называть Колумба, пришлось использовать все свое красноречие и личное обаяние, чтобы ободрить людей и поддержать в команде веру в успех предприятия. Использовал Колумб и другие уловки – например, сознательно преуменьшал в судовом журнале пройденное флотилией расстояние.

Несмотря на все ухищрения, матросы были настроены бунтовать. Поводом для неповиновения становились даже отменная погода («Недостает лишь пения соловья!» – писал Колумб) и сильный попутный ветер – моряки боялись, что такое постоянство воздушных течений не позволит кораблям вернуться в Испанию. Открыто раздавались предложения бросить безумного адмирала за борт и спасаться самим. Найденные водоросли и замеченные птицы воодушевили было людей, но ненадолго.

10 октября Колумб обратился к роптавшей команде «Санта-Марии» и пообещал, что если в течение