Иисус. Человек, ставший богом - Хосе Антонио Пагола

Первым, кто требовал платить налоги, был Рим: tributum soli относился к возделываемым землям, a tributum capitis должен был выплачивать каждый взрослый член семьи[50]. Расплачивались натурой или деньгами: управляющие были рады в виде подати получить пшеницу, это помогало им избежать продовольственного кризиса, который зачастую случался в Риме[51]. Взимаемую подать тратили на кормление легионов, надзиравших за каждой провинцией, на строительство дорог, мостов или общественных зданий и, в особенности, на поддержание правящего класса. Отказ платить дань воспринимался Римом как мятеж, затеваемый против Империи; ответственными за сбор податей были цари-вассалы. Неизвестно, насколько могли вырастать налоги. Подсчитано, что во времена правления Антипы они могли достигать 12 % или 13 % от производимой продукции. Со слов римского историка Тацита нам известно, что это было очень тяжелое бремя для крестьян[52].

Антипа, как и его отец, имел собственную налоговую систему. Обычно он нанимал сборщиков налогов, которые, отдав ему положенную сумму, старались получить от плательщиков максимальную прибыль и для себя[53]. Проценты, по-видимому, были немалые. Ведь только так Ирод Великий мог воплотить в жизнь свою амбициозную программу строительства. Нечто подобное произошло и во времена Иисуса, когда Антипа за небольшой срок в двадцать лет реконструировал город Сепфорис, сожженный римлянами, и сразу после этого воздвиг новую столицу Тибериаду. Галилейские крестьяне должны были обеспечивать поступление денег в виде налогов.

Мы не знаем, ограничивались ли на этом сборы или Иерусалимский храм также требовал уплаты определенных пожертвований. В период хасмонеев, еще до времен Римской империи, правительство Иерусалима распространило на Галилею традиционную сложную иудейскую систему десятин и первых плодов. Это считалось святой обязанностью перед Богом, живущим в храме, а его представителями и посредниками были священники. Похоже, там было сосредоточено до 20 % годового урожая. То, что было собрано в поле, плюс налог в полшекеля, который должен был платить раз в год каждый взрослый иудей, шло, в частности, на содержание священства и левитов, по закону не имеющих права возделывать земли; на покрытие растущих расходов на храм и на поддержание священнической аристократии Иерусалима. Налоги взимались в тех же краях, и продукты хранились на складах храма. Рим не упразднил этот административный аппарат, и при Ироде продолжали собирать десятины. Мы не знаем, что произошло в Галилее в период правления Антипы, когда она стала отдельной от Иудеи юрисдикцией. Неизвестно, какие средства могли применять иерусалимские священники, чтобы оказывать давление на галилейских крестьян[54].

Все вместе взятые платежи были, по-видимому, достаточно обременительными. У многих семей на уплату налогов и податей уходило от трети до половины того, что они производили[55]. Трудно было уклониться от сборщиков налогов. Они сами приходили за продуктами, чтобы отвезти их в Сепфорис, главный административный центр, или Тибериаду. Основной задачей крестьян было сберечь достаточное количество зерна для следующего посева и дотянуть до следующего урожая, не влезая в долги. Иисусу было хорошо известно об этих бедах крестьян, которые, пытаясь извлечь максимум пользы из скудных участков земель, доходили до того, что засевали даже каменистую землю между репейником и территорию дорожек и тропинок[56].

Призрак долговой ямы пугал всех. Родственники помогали друг другу, чтобы защититься от давления и шантажа сборщиков налогов, но рано или поздно многие из них все равно становились должниками. Иисус видел Галилею, притесненную долгами. Главной опасностью для абсолютного большинства было остаться без земли и средств к существованию. Когда из-за задолженностей семья теряла свои земли, она распадалась. Некоторые становились поденщиками и вели трудную жизнь в поисках работы в чужих владениях. Кто-то продавал себя в рабство. Другие жили в нищете или занимались проституцией. Хватало и тех, кто объединялся в грабительские или бандитские шайки в малолюдных районах страны[57].

Города Галилеи

Сложное положение галилейских крестьян ухудшилось, когда в короткий двадцатилетний период Антипа реконструировал Сепфорис и построил новую столицу Тибериаду. Все это произошло до того, как Иисусу исполнилось двадцать пять. Те галилеяне, которые из века в век жили в деревнях и селах, возделывая свои скромные земельные участки, впервые ощутили на себе влияние близости двух городов, быстро меняющих облик Галилеи и провоцирующих серьезное социальное расслоение[58].

В Сепфорисе хасмонеями уже был поставлен вооруженный гарнизон, чтобы гарантировать контроль над территорией и исправность налоговых платежей. Ирод продолжал использовать город как главный административный центр Галилеи, и он оставался таковым до его смерти, пока не был разрушен при восстании Иуды и последующем вторжении римских солдат. Когда Антипа пришел к власти, он не испытывал сомнений по поводу его восстановления. Построенный на небольшой возвышенности посреди плодородных земель, этот город, пожалуй, стал лучшим местом для столицы Галилеи. Антипа назвал его «Империал» (Autocrátoris)[59]. Однако в этом качестве он просуществовал лишь до 18/19 года, когда была основана Тибериада, новая роскошная столица, воздвигнутая Антипой на берегу Галилейского моря на территории старинного кладбища.

В эпоху Римской империи города служили резиденциями правящих классов. В них жили начальники, военные, сборщики налогов, государственные служащие и управляющие, судьи и нотариусы, крупные землевладельцы и лица, ответственные за хранение продуктов. Город управлял деревней и собирал подати. Неравенство уровней жизни в городе и деревне было очевидным. В крестьянских селениях Галилеи люди жили в скромных домах из глины или необработанного камня, с кровлей из ветвей деревьев; улицы были немощеные, дороги представляли собой утоптанную землю; отсутствовали мрамор и другие декоративные элементы. В Сепфорисе, напротив, можно было увидеть отлично выстроенные здания, покрытые красной черепицей, с мозаичным полом и фресками; мощеные улицы и даже проспект шириной в тринадцать метров, окаймленный по обе стороны дорожками с колоннами[60]. Тибериада была еще более монументальным городом, с дворцом Антипы, различными административными зданиями и воротами, снабженными двумя округлыми башнями. Ворота носили чисто орнаментальный и символический характер, чтобы четко обозначить границу города и деревни.

В Сепфорисе проживало между 8000 и 12000 жителей; в Тибериаде — около 8 000. Ни по своим размерам, ни по властным полномочиям или богатствам они не могли сравниться с Кесарией Морской, резиденцией римского префекта, Скифополем или приморскими городами Тиром и Сидоном[61]. Они были меньше, но их присутствие порождало значительные изменения в Галилее. Теперь деревни должны были обеспечивать два городских центра, не возделывающих землю. Крестьянские семьи, привыкшие работать на своих полях, чтобы иметь все необходимое для существования, были вынуждены увеличить объем производства для поддержания правящего класса[62].

Сепфорис и Тибериада устанавливали цены и управляли всей Галилеей. Крестьяне впервые почувствовали давление и прямой контроль иродовых правителей. Невозможно было избежать платежа налогов и податей. Все эффективнее организовывался сбор пошлин и продуктов. На поддержание развивающихся административных центров каждый раз требовали больше средств. Пока в Сепфорисе и Тибериаде рос уровень жизни и увеличивались возможности приобретать изысканный товар, жители деревень все сильнее ощущали давление, все острее становилась проблема выживания. Сепфорис и Тибериада устанавливали невиданные ранее отношения контроля, административной власти и выжимания налогов.

Сельское хозяйство галилейских семей традиционно было многоотраслевым. Крестьяне выращивали на своих землях разные продукты, исходя из различных потребностей, как собственных, так и рынка, согласовывая свои действия с родственниками и соседями. Однако в новых условиях все чаще стали выращивать что-то одно. Крупные землевладельцы стремились увеличить объем продукции, облегчить уплату налогов и сотрудничать с продуктовыми складами. Между тем владельцы мелких участков земли, а вместе с ними и поденщики, каждый раз оставались менее защищенными. Городскую элиту не волновали потребности бедняков, питавшихся ячменем, фасолью, луком или инжиром, им нужна была лишь пшеница, масло или вино — более прибыльные и подходящие для хранения на складе продукты.

В тот же период в Галилее стали использовать серебряные монеты, отчеканенные в Тибериаде Антипой. Монетизация упрощала покупку продуктов и уплату податей Риму[63]. В то же время она позволяла богатым копить выручку, чтобы обеспечить себе безбедное будущее в эпоху дефицита. Обращение монет осуществлялось под контролем городской элиты и было выгодно наиболее зажиточным людям. В частности, серебряные и золотые монеты регулярно использовались с целью накопления «сокровищ» или таттопа, что помогало завоевать честь, репутацию в обществе и власть; только в городах можно было «копить деньги»[64]. Серебряные монеты служили для оплаты подушной подати, назначенной Империей, и различных налогов. Бронзовые монеты использовали, чтобы «уравновесить» взаимообмен продуктами; эта монета была в обращении у крестьян.