Доктор, который научился лечить все. Беседы о сверхновой медицине - Александр Никонов

Онкологи удивляются, когда я им говорю, что метастаз должен быть вот тут и тут: «Откуда ты знаешь? Как ты это предсказываешь?» А я просто матчасть знаю, как идет раздача гемодинамических ресурсов. Я могу потрогать тело и определить, где поджало. Там и причина рака.

– Одним касанием?

– Сейчас да. Когда-то на расшифровку и постановку диагноза у меня уходили часы раздумий. Но за десятилетия так навострился, что теперь мне достаточно просто руку человеку на плечо положить – ощутить тонус мышц, и я все пойму про него… Или просто придержу дверь перед ним как бы невзначай и посмотрю, как он будет двигаться, чтобы в образовавшуюся щель пролезть. Мне порой достаточно посмотреть на то, как человек садится в кресло и встает, на цвет и выражение лица… У человека десятки разных отпечатков, которые наложила на него болезнь. И которые никто не видит, не считывает, потому что все уткнулись в анализы, и за ними не видят человека в целом.

– А этому можно научить? Жалко, если такой багаж уйдет вместе с вами.

– Научить этому? Я не могу за пять минут вложить в голову человека сорок лет своей практики. И за сто часов не смогу. Ведь за этим не только опыт, не только знания. Но еще и медитативные упражнения, как процессы образного представления. Вы не можете анатомию усвоить в том варианте, в котором она представлена в книге. По книге её можно только выучить. Но для того, чтобы в этом во всем ориентироваться, она у вас должна ожить. Морфология должна ожить! Вы должны внутрь анатомии погрузиться так, чтобы понять смысл каждой бороздки, каждой дырочки, каждого сочленения, и как это всё внутри живет, течет, перетекает и между собой взаимодействует. И это единственная тема, которая стоит медитации! Потому что вообще-то я к медитациям настороженно отношусь. Зачем люди ими занимаются?

Вот, скажем, известная поза – шавасана, – поза трупа. Что мы должны представлять, лежа в ней? Как легли в гроб и течет вода весенняя? Вас похоронили, вы умерли, вас закопали, вы разлагаетесь. На то она и есть поза трупа. Хотите помедитировать на эту тему? Нет? Тогда завязываем с медитацией… Или, может, хотите повспоминать прошлые жизни? Зачем? У вас нет настоящего и будущего?.. Медитация должна решать практические задачи, а не просто так выполняться по принципу «чтобы было». Я с её помощью решал практические задачи – ощутить тело человека, ощутить живую анатомию.

Рассказываю простую технику медитации для примера. Вот взяли представили стакан. Попробуйте ощутить этот стакан изнутри. В нем горячая вода налита, он определенной формы. Представили? Ощутили?.. Теперь бросили в эту горячую воду бумажку. Бумажка начнет намокать. И вы этот процесс должны научиться ощущать – что будет чувствовать кружка. Что чувствует другой человек, когда вы положили ему на плечо руку и стали одним целым. Ваши тела соединились… Это тренинг. Наложенный на знание матчасти. Диагностика через прикосновение. И теперь, когда я кладу руку вам на плечо, я за счет малейших ответных откликов вашего тела начинаю вас ощущать – вот там зажато, вот там смещение, вот там то, а там это. Ну и как этому научить?

– То есть анализы и снимки, в которые утыкаются другие врачи, вам не нужны?

– Нет, я же не врач. Когда был врачом, нужны были. А теперь без надобности, – говорит Блюм, и я не понимаю шутка это или великая мудрость… – Ну, представьте себе картину. Один врач говорит другому: «Вась, мы с тобой в этой больнице работаем не первый год, мы с тобой друзья. Слушай, найди мне невесту! Хочу жениться». Тот отвечает: «Не вопрос! Подберу тебе девок!» И на следующий день выкладывает на стол три рентгеновских снимка: «Вот, выбирай! Одна другой краше. Вот снимки таза, вот снимки хребтов!» И рядом кладет еще три анализа мочи: «Глянь! Не девки – загляденье! На какой будешь жениться?..» Тот ошалел: разве можно на анализе мочи жениться? Мне бы посмотреть, потрогать вживую.

И он прав. Есть живой человек, а есть тень от него – рентгеновский снимок. Что лучше? Что полнее характеризует Васю – его тень или сам Вася? Если Васи нет, давайте снимок. Но если есть Вася – снимок не нужен. Целый человек-то всегда лучше своего следа! При наличии живого больного, зачем вам его анализы и снимки? Что за бред!

Конечно, если врач матчасть знает, он и по снимкам разберется. Я когда-то консультировал в английской королевской клинике. И однажды под настроение местные врачи принесли мне снимки с томографа – 253 среза мозга. Ну, я все 253 и описал. Врачи обычно пишут немного, глядя на снимки, у меня же на их описание ушло более 100 страниц.

– Но вы ведь мозгом не занимаетесь, – удивился я. – Морфология мозга – очень сложная штука. У всех разные мозги.

– Да я много чем официально не занимаюсь. Попробуйте только сказать: я лечу онкологических больных. Всё, конец – клеймо городского сумасшедшего. Но это же интересная проблема! И почему бы в ней тоже не разобраться – с моей колокольни?

А так я формально занимаюсь биомеханикой. Которой врачи по большей части не понимают. И уж совсем никто из них не знает медицинской топологии. Потому что я её изобрел. Топология – это, скажем так, наука о вложенных полостях. Весь организм состоит из таких вот полостей. Это очень интересно. И это принципиальный момент! Вот представьте себе стаканчик или коробочку. Она заполнена жидкостью, а внутри – змеевичок из мягкой трубки, по которому течет другая жидкость. И то, как она будет протекать, зависит от давления жидкости внутри ёмкости. Но эта ёмкость и сама, в свою очередь, вложена в другую, большую ёмкость. В которой тоже есть какое-то давление жидкости. Вот так всё в организме и работает. А меняя давления, то есть прикладывая внешнее усилие к «главной ёмкости» с помощью рычагов в нужных местах, я меняю давление и течение жидкостей во внутренних структурах и сосудах. Это понятно?

Мне это было понятно. Я видел сам, как это происходило: лежит на банкетке человек, а на него сверху давят огромным рычагом через упругие прокладки. На миг эта картинка встала передо моим внутренним взором, и я едва не потерял нить беседы. Но вовремя ухватился за едва не ускользнувший кончик.

– И вот мы подходим к ответу на ваш вопрос – вы спрашивали, можно ли этому научить, есть ли у меня ученики, – сказал Блюм.

– Да! Мне это интересно из соображений общечеловеческой жадности – не хочется терять такой опыт. Хочется передать его людям или как-то овеществить.

– Овеществим. Об этом как-нибудь в другой раз… Но вообще мне часто подобные претензии мои бывшие коллеги по цеху выдвигают: почему ты не учишь? Почему забросил науку?.. Надоела, и забросил! А по поводу обучения рисую ситуацию, чтобы вы хорошо меня поняли. Пришел студент медвуза и начал учиться. Первые 4 курса – базовые дисциплины. Закончил. Дальше два года некоего обобщения, начало специализации. Седьмой год – интернатура. Затем пару лет ординатура и годик самостоятельной практики. Итого, десять лет прошло, и у нас получился законченный молодой специалист. Его возьмут в любую клинику, в любую больницу, он может сдать и на вторую и первую категорию, прекрасно!.. И вот этот молодой специалист приходит ко мне: ой, как здорово, мне нравится то, что вы делаете, научите меня, дайте немножко знаний.

Не вопрос! Держи немножко знаний по биомеханике! И вот, получив их, он жалуется: что вы со мной сделали, вы мне снесли крышу, мне теперь нужно всю картину мира, всё прежнее знание этой вашей механикой доукомплектовывать – неврология и биомеханика, ортопедия и биомеханика, генетика и биомеханика и так далее. На это у него уйдет, скажем, пять лет, чтобы пристыковать.

«Еще чего-нибудь хочешь?» – «Энергобаланс!»

Хорошо. Дал я ему, допустим, энергобаланс. И он пошел интегрировать энергобаланс со всем остальным, включая биомеханику. На это у него уйдет тоже лет пять-шесть, потому что надо со всеми теми дисциплинами это свести, которые он годами изучал.

Отлично. Топологию хочешь? На тебе и топологию медицинскую – науку о вложенностях, полостях, движениях жидких сред. Взял, понёс и несколько лет это с прежними знаниями сопрягал. И на всё про всё ушло у него четверть века. «Ну, что, – спрашиваю. – пойдешь теперь врачебный народ учить?»

«Нет, – отвечает, – не пойду. Не затем столько лет учился, полжизни активной потратил! С такими знаниями я теперь пойду настоящие деньги зарабатывать!»

Так вот, я этот путь проделал. Только меня никто не учил. Я сам его прошёл, без поводыря, я его сорок лет проходил. Да, было дело, занимался наукой, должности занимал – но только для того, чтобы под этим зонтиком решать свои вопросы. И вот теперь, пройдя этот путь, доукомплектовав гинекологию биомеханикой, гинекологию энергобалансом, гинекологию топологией… и остальные дисциплины доукомплектовав тоже, я имею на всё своё мнение. Только я держу его при себе: кто по-настоящему лечит, тот не учит.

– Отчего?

– А время терять не хочу! Я ведь, помимо моих больных и всего человечества, ещё и сам себе нужен!.. Знаете, как я расшифровываю знаменитый гамлетовский вопрос «быть или не быть?»? Нужен ты сам себе или нет – вот что он означает. Многие ведь люди сами себе не нужны. Всё для других стараются. Кто-то согласен в один конец на Марс лететь. Кто-то альпинизмом страдает, на вершину лезет. Залез. И что? Радуется: я стою на вершине мира! А я говорю: нет, ты стоишь на краю пропасти! Человек, который нашел себя, который сам себе нужен, впустую рисковать жизнью не будет. У него семья, у него дело, у него он сам… Приезжаю, помню, в Новосибирск, и мне знакомый говорит: а хочешь в шахту спуститься? Там интересно! Нет, говорю, что я там забыл, а вдруг завалит? И в подводную лодку не хочу. И на лыжах в горах не катаюсь – упасть можно. Когда ещё в институтские времена мы сидели в кабаках, я всегда уходил за полчаса до драки. Хотите драться – деритесь, а я тут при чем? У меня другие желания.