Поднять перископ! Часть 4 - Сергей Лысак

— Вот так, господа. Похоже, достали мы «Сикисиму». Двух мин ему должно хватить. А не хватит, всадим еще одну. Тогда уж точно утонет.

— Но откуда у Вас такая уверенность, что мины попали в цель, а не взорвались раньше, Михаил Рудольфович? Ведь при стрельбе по «Якумо» у вас было одно преждевременное срабатывание?

— По времени хода мин, Николай Александрович. Обратили внимание, что я все время смотрел на секундомер?

— Обратил. Иными словами, Вы хотите сказать, что попадание определяется только по времени взрыва?

— В данном случае — да. Поскольку у нас нет возможности зафиксировать попадание путем наблюдения в перископ. Но если опасности для лодки нет, и не требуется срочно нырять на глубину сразу же после выстрела, то можно остаться на перископной глубине и рассмотреть результат трудов своих во всей красе. Сейчас же это, увы, невозможно…

Далее снова последовал экскурс в теорию боевого применения подводных лодок. Кроун и Колчак слушали с огромным интересом. Михаил так увлекся, что чуть не сказал о том, что их атака очень напоминает атаку U-331 обер — лейтенанта фон Тизенхаузена в Средиземном море, когда был потоплен английский линкор «Бархам». К счастью, он вовремя придержал язык, но от града вопросов отвертеться все равно не удалось. Оба офицера не могли успокоиться, откуда командир «Косатки» знает все эти премудрости?! Ведь весь его боевой опыт командования подводной лодкой — чуть больше месяца! Или чуть больше двух месяцев, если приплюсовать сюда стоянку в Порт-Артуре. Да плюс переход из Балтики на Дальний Восток. Колчак был откровенен.

— Михаил Рудольфович, но как Вам удалось создать эту теорию буквально на пустом месте за такой ничтожно малый промежуток времени?! Ведь на разработку методов применения нового оружия уходят иногда долгие месяцы, а то и годы! А у Вас буквально сразу — феноменальный успех в первый же день войны! Три броненосца за одну атаку!

— Так вот именно поэтому и удалось, Александр Васильевич. Не только японцы, но и вообще никто в мире не считал, что подобное возможно. Абсолютно для всех подводная лодка была чем-то несерьезным, не заслуживающим внимания. Вот японцы за это и поплатились, сами создав для «Косаки» максимально благоприятные условия для атаки. Именно на этом и основан успех возле острова Роунд. После подрыва первого броненосца японцы посчитали, что подорвались на минном поле и стали действовать соответственно. Это позволило уничтожить еще двух. Как видите, никакой мистики. Внезапность, точный расчет и немного везения.

— Но как Вы смогли предвидеть, что главные силы японцев окажутся именно возле Роунда?!

— Вот это и есть везение. А все остальное — внезапность и точный расчет…

«Косатка» отошла уже на довольно большое расстояние, и Михаил решил всплыть под перископ, чтобы осмотреться. «Сикисима» вряд ли уцелел, а вот «Адзума» вполне может ковылять в сторону берега, если устранил неисправность. Ведь неизвестно, из-за чего он отстал. И надо это безобразие устранить. То, что «Адзума» сумел удрать от русского флота, вовсе не означает, что он сможет удрать и от «Косатки»…

— Поднять перископ!

«Косатка» удалилась в сторону от места атаки, и обнаружить ее перископ для неподготовленного сигнальщика довольно трудно. Но на всякий случай, поднимать его высоко над водой не стоит. Поэтому, Михаил и не злоупотреблял им, приподнимая на короткое время, оглядывая горизонт. Наверху открылась очень интересная картина. «Сикисима» уже почти скрылся под водой и возле него находились четыре миноносца. Все ясно, флагмана уже списали со счетов. А вот «Адзума», хоть и лежал в дрейфе, уйдя кормой в воду почти по самую башню, но тонуть пока что не собирался. Возле него собрались все остальные миноносцы. Три бронепалубных крейсера не стояли на месте, а хаотично маневрировали на некотором удалении, часто меняя курс. Вдалеке виднелись «Ивате» и «Идзумо», уходившие полным ходом в сторону берега. Там рассудили правильно. «Сикисиме» и «Адзуме» они уже ничем не помогут. Поэтому, надо постараться спасти два оставшихся броненосных крейсера, срочно выведя их из опасной зоны. А спасением экипажа «Сикисимы» пусть занимаются миноносцы. До сегодняшнего дня «Косатка» игнорировала такие мелкие цели. Возможно, она и на этот раз поступит также?

— Вот, полюбуйтесь, господа. Оцените ситуацию, а потом выскажите свои планы о наших дальнейших действиях. Обстановка пока спокойная и как нельзя лучше подходит для тренировки.

Старший офицер, а за ним и все «пассажиры» по очереди осмотрели поверхность моря в перископ и сразу же высыпали на Михаила ворох планов, начиная, как принято на флоте, с младшего в чине. Поскольку «Сикисима» к этому времени уже затонул, и на месте его гибели остались только миноносцы, подбирающие экипаж из воды, то все сводилось к одному — подкрасться на перископной глубине и добить крейсер «Адзума». А то, что-то он самостоятельно тонуть не хочет. На этой мысли предложение дальнейших действий закончилось и все с интересом уставились на командира, ожидая его решение.

— Все верно, господа. «Адзума», почему-то, тонуть не собирается. Во всяком случае, в ближайшем будущем. Но и ход он тоже дать не может. Иначе, не остался бы на месте после подрыва «Сикисимы», а предпринял все возможное и невозможное, только бы уйти из опасного района. Но он этого не сделал. Из этого можно сделать вывод — крейсер гарантированно лишился хода. Во всяком случае, на ближайшее время. И бросать его японцы не хотят, иначе не устраивали бы вокруг него этот хоровод. Но здесь крутятся три бронепалубника во главе с «Читозе». Чтобы создать нам неудобства и сорвать атаку угрозой тарана, хватило бы одних миноносцев. Которые мы до сегодняшнего дня игнорировали и поэтому они нас совершенно не боятся. Думайте, господа. Для чего здесь остались крейсера адмирала Дева?

— Возможно, чтобы прикрыть «Адзуму» при появлении наших крейсеров?

— А может, просто помочь миноносцам? Все же, когда рядом топчутся три таких «слона», это создает «Косатке» большие неудобства. Есть вероятность случайного столкновения. А масса крейсера намного превышает массу миноносца.

— А может…

Предположения сыпались одно за другим, и Михаил внимательно слушал, иногда давая комментарии. Он сам уже предположил одну вещь, и ждал, не додумается ли до этого кто-нибудь еще. Но вот, все предположения иссякли. Оглядев офицеров, Михаил подвел итог.

— Все это, в принципе, возможно. Но, господа, есть еще одна вещь, которую никто не упомянул. И если это так, то у нас будет возможность поймать еще один бронепалубный крейсер. Точно так же, как и в случае с «Токивой». А потом спокойно добить «Адзуму».

— Но как, Михаил Рудольфович?! Ведь они крутятся, как уж на сковороде! А сейчас день и тихая погода. Они сразу же заметят след мины на поверхности и вполне смогут увернуться!

— Сейчас, когда крутятся, как уж на сковороде, смогут. А вот когда остановятся, то не смогут.

— Но зачем им останавливаться?! Ведь японцы прекрасно понимают, что станут в этом случае неподвижной удобной мишенью! Вряд ли они забыли «Иосино»!

— Не забыли. И именно поэтому будут водить этот хоровод до тех пор, пока не убедятся — «Косатка» ушла. Иначе, она бы не устояла перед искушением и добила неподвижного «Адзуму».

— А потом?

— А потом могут попытаться взять «Адзуму» на буксир. Миноносец для этой цели мало пригоден. Он не создаст нормальное тяговое усилие своими небольшими быстроходными винтами, достаточное для буксировки полузатопленного броненосного крейсера. Здесь нужен буксировщик покрупнее. С машинами и винтами, способными развить большую мощность и дать приемлемое тяговое усилие даже при небольших оборотах. И бронепалубные крейсера подходят для этой цели гораздо лучше, чем миноносцы.

— Ну, Михаил Рудольфович!!! А ведь могут попробовать! И что тогда?

— А тогда одному из крейсеров надо будет подойти к «Адзуме» и завести на него буксирный трос. И при этом он неизбежно ляжет в дрейф поблизости. Заводка буксира — это дело не пяти минут. С учетом маневров возле неподвижного «Адзумы», заводкой и креплением буксирного троса и непосредственным выходом на буксир ему потребуется не менее получаса, а скорее всего, гораздо больше. И все это время он будет неподвижной мишенью. А даже если и начнет буксировку, то вряд ли его ход будет больше четырех — пяти узлов. И мы имеем все шансы его поймать. Даже если крейсер заметит след от мины на воде и даст полный ход, оборвав буксирный трос, то за такое короткое время значительно изменить свою позицию все равно не успеет. А когда стрельба японцев утихнет, мы сможем спокойно заняться «Адзумой». Если он к тому времени сам не утонет. Оставшиеся две «собачки» сбегут, оставив миноносцы подбирать из воды спасшихся, но и черт с ними. Нельзя объять необъятное.