Щит и меч Венеры - Ольга Степнова

— Врет! — фыркнула я.

— Она потрясающе врет! — Константин Жуль блаженно прикрыл глаза.

Нужно было встать и сказать: «Я больше тут не работаю!», но я снова запустила пасьянс, загадав свое единственное в жизни желание, на которое ни один пасьянс никогда не сходился.

В дверь неожиданно постучали.

— Зайдите! — крикнула я голосом, в котором явственно слышались слезы.

— Можно? — в щель просунулась голова юноши с простоватым лицом. Убедившись, что никто ничего против него не имеет, юноша прикрыл за собой дверь и тоном рыночного покупателя поинтересовался:

— И почем у вас алиби?..

* * *

Он откашлялся в кулак и еще раз окинул взглядом приемную.

— Кофе нет, — предупредила я шефа.

— Что?! — не понял Константин Жуль. Появление третьего клиента за утро ввело его в ступор. Нужно было не допустить, чтобы он бросился в пляс, прихлопывая ногами в воздухе.

— Проходите, — пригласила я юношу в кабинет шефа.

Юноша не двинулся с места.

— Я хочу знать, почем у вас алиби! — настойчиво повторил он.

Он был какой-то странный, нарочито грубый, невысокого роста, одетый в неуклюжий, поношенный, словно с чужого плеча костюм, — рукава были ему длинны, плечи широки, а брюки гармошкой собирались у пола.

— Смотря, какое алиби вы хотите, — сказала я. — Стандартное алиби — «подставной телефон», стоит шестьсот рублей, если захотите купить месячный абонемент на эту услугу, то заплатите три тысячи. Если же вас интересует что-то другое, то цена будет зависеть от сложности поставленной перед нами задачи. Но предупреждаем — никакого криминала! Только помощь в маленьких личных проблемах!

Жуль по-прежнему молчал. Шеф или сошел с ума от радости, или не увидел в этом «поношенном» парне серьезного клиента.

— Садитесь, — кивнула я на стул рядом со своим столом, решив, что ни к чему приглашать юношу в кабинет шефа.

Скорее всего, парень неплатежеспособен, так и быть, послужу ему бесплатной жилеткой.

— Два кофе, — отомстила я Жулю.

Константин усмехнулся и ушел в свой кабинет.

— Расскажите мне вашу проблему, — сочувственно обратилась я к юноше, — и мы подумаем, как за меньшие деньги ее решить.

— Зря вы так, — насупился юноша, усаживаясь рядом со мной. — У меня есть деньги! А про цену уточняю только затем, чтобы потом не выглядеть идиотом. Я вот вчера в ресторане суши поел, а у них там к цене, которая в меню указана, оказывается, приплюсовывается еще цена за вход! Представляете, просто за вход — деньги берут! За то, что, я зашел в этот вшивый японский ресторан, сел за вшивый японский стол и заказал вшивые суши!! Ох……ренеть! — вовремя изменил он глагол на более удобоваримый. — У вас за вход денег не платят?

— Мы ж не суши торгуем, — усмехнулась я. — Давайте, выкладывайте, что у вас там.

— Любовь у меня, — потупился юноша.

— Ну, слава богу! Хоть один нормальный человек!

— Что вы имеете в виду? — отчего-то перепугался юноша.

— Де нет, это я так, о своем. Рассказывайте, больной.

— Я здоров! Я совершенно здоров! — Юноша так радостно сообщил мне об этом, что я испугалась, не шизик ли он. — Понимаете, я полюбил девушку. Девушка полюбила меня. Все было хорошо, но… я взял и полюбил еще одну девушку.

— Занятно, — не удержалась от комментария я.

— Да, и получилось, что я люблю сразу двух девушек.

— Это бывает! — перед нами возник Константин Жуль с двумя дымящимися чашками в руках. В воздухе витал аромат кофе. Оказывается, в своем кабинете шеф ни в чем себе не отказывал!

Он поставил чашки на стол.

— Так вот, — продолжил юноша свой рассказ, — с тех пор жизнь моя превратилась в какую-то бешеную гонку с элементами эквилибристики. Я вечно куда-то бегу, вечно опаздываю, голова моя занята тем, что бы такое соврать и при этом не запутаться. Мне нужно все время помнить, что я говорю одной, а что говорю другой. Я постоянно слежу, чтобы не перепутать их имена! С одной стороны это тяжело, с другой — волшебно, фантастически здорово! Дело в том, что я не могу бросить ни одну из них, я люблю их обеих! — На глазах у юноши вдруг показались слезы и я позавидовала этим двум девушкам: пожалуй, если бы я проходила у господина Жуля под номером два, меня бы это устроило, с поправкой, что он сходил бы с ума по обеим.

— Я люблю и Дашку и Наташку, и Наташку и Дашку. Я организовал свою жизнь так, что успеваю каждой из них уделять много внимания. Я все успеваю! Встречаю Дашку из университета, провожаю домой, — я снял ей квартиру, — потом говорю, что иду на работу, а после работы бегу к Наташке. Наташка с бабкой живет, бабка слепая, глухая и нам не мешает. Так и кручусь между ними как белка в колесе, но ни от одной из них не могу отказаться. Вымотался весь, измотался, исхудал, обносился вот… — он сунул мне под нос потертый рукав пиджака, — потому что все, все свои заработанные денежки я трачу на Дашку и Наташку. И знаю, что умру, если откажусь хоть от одной из них! И вот, понимаете, случилась странная, невероятная вещь. Обе они… — он смутился и замолчал.

— Забеременели? — решил помочь ему Жуль выговорить страшную правду.

— Нет, тьфу, тьфу, тьфу, что вы, что вы! У меня скоро день рождения, и они решили мне сделать подарок. Знаете, женщины всегда прячут свои сюрпризы не очень оригинально — в стопке белья, под матрасом, или в шкатулке на тумбочке. Так вот, абсолютно случайно я обнаружил, что собираются мне подарить любимые девушки. Вы не поверите, но это оказались совершенно одинаковые подарки — билеты на показательный бой между звездами кикбоксинга, легендарным Джерри «Зверем» Канниганом и надеждой нашего города Сергеем «Щитом» Дьяченко. И Наташка и Дашка знают, что я без ума от кикбоксинга, они в курсе, что я фанат Джерри. И вот он приезжает в наш город! Уж не знаю, как девчонкам удалось достать билеты на бой, — за ними полгорода в кассы ломилось, люди ночами в очередях стояли, костры жгли, в палатках возле Дворца спорта жили! Но факт остается фактом, пятнадцатого июня, в день моего рождения, я буду приглашен на самое удивительное шоу, которое было когда-либо в нашем городе. Не знаю, как это получилось, но места, указанные на обоих билетах, находятся рядом! То есть мы должны будем сидеть в следующем порядке — Дашка, я, Наташка и снова я. Это невозможно. — Юноша схватился за голову. — Но и не пойти на бой я не могу. Во-первых, девчонки знают, что никакие обстоятельства не заставят меня отказаться от такого подарка. Во-вторых, я действительно должен попасть на этот бой! За автограф Джерри «Зверя» Каннигана я полжизни готов отдать! А тут… места прямо в первом, самом блатном ряду!! Я не могу упустить такую возможность, потому что никогда, ни-ког-да не случится больше такого чуда, что Джерри приедет в наш город. Нужно придумать мне два железных алиби, почему я не смогу пойти с Наташкой, и почему не смогу пойти с Дашкой. Без меня они во Дворец спорта точно не попрутся, я их хорошо знаю. А тем временем я, сказав им, что сохраню билеты на память, воспользуюсь ими, попаду на бой и, даст бог, пообщаюсь с самим Джерри «Зверем»! Понимаете?!

— Что уж тут непонятного, — усмехнулся Константин Жуль. — Простите, как нам вас называть? Вы можете не говорить своего настоящего имени, просто как-нибудь назовитесь, чтоб нам завести клиентскую карточку.

— Слава Лавочкин меня все зовут. Вячеслав, если угодно. — Юноша зачем-то подпрыгнул и поклонился. Видимо, у него были какие-то свои представления о хороших манерах. К кофе он не притронулся.

— Слава, давайте определимся сейчас, какие алиби были бы убедительны для ваших девушек.

— Я точно знаю, какие! Наташке мне нужно показать телеграмму из села Алешкино от моей сестры. Текст нужен такой: «Мама тяжело заболела, срочно приезжай. Люба». Наташка она такая — для нее семейные проблемы святые. Она нисколечки не обидится, что я к больной маме на электричке ринусь, она еще и подарков мне с собой соберет. Только вот от мамы ей тоже гостинцев привезти надо — сала там домашнего, варенья, соленья, всякой муры из огорода. А еще лучше фотки ей показать семейные, как я с больной мамкой в обнимку у кровати сижу. Наташка подозрительная очень, сразу чует, когда я ей вру. Телефона в моей деревухе нет, позвонить она мне не сможет, а вот фотки для нее лучшим доказательством будут. Сумеете смонтировать? Я оригиналы вам принесу. А телеграмму сможете от лица Любки из моей деревни дать? Деревенские подарки организуете? Сейчас на рынке такую дрянь продают, на деревенские соленья это не тянет. Наташка сразу поймет, что не домашнее это, не для себя заготовлено…

— Сумеем, сможем, организуем, — вздохнул Константин Жуль.

Видно было, что Лавочкин как клиент ему не очень-то интересен. Вернее, был бы он первым клиентом, Жуль бы в лепешку расшибся, чтобы угодить парню, но на фоне чертовой Милды и усатого папика юноша бледно смотрелся.