Пуля для бизнес-леди - Лев Корнешов

В парной Олег уложил её на полку и легонько, умело отхлестал вениками. Настя совсем забыла, что она голышом, на ней ничего нет. «Какая я все-таки, оказывается, бесстыдница», — подумала, подставляя под веники по командам Олега спину, живот, плечи, руки, ноги. Она испытывала неимоверное блаженство от подчинения этим командам, от того, что взрослый, большой и сильный мужчина нежно охаживает её вениками с увядшей, но не облетающей с ветвей листвой.

Потом Олег, после очередного нырка в парилку, поддерживая на скользких ступеньках, вывел её к проруби и велел:

— Окунайся!

— Не могу! — завопила Настя.

— Лезь в воду! Здесь мелко, не утонешь! Лезь, сказал!

И, схватив её сильными руками под мышки, приподнял и «солдатиком» опустил в прорубь.

— Ой, мамочка! — что есть мочи закричала Настя. — Родненькая моя, спаси меня!

— Еще не встречал такую, которая бы в самый ответственный момент маму не позвала! — весело скалился Олег.

Он снова затолкал Настю в парную и велел три минуты сидеть спокойно, отдавать холод и впитывать теплоту.

Элеонора и Алексей тоже чертиками вертелись между парной, бассейном и прорубью.

Наконец, набросив махровые халаты, они снова сели за стол. Олег наполнил рюмки, разлил в стаканы квас. Настя выпила с удовольствием. Водка показалась ей какой-то бесхмельной, словно охлажденная водичка. И все-таки успела подумать, что никогда ещё столько не пила, и вот странно — не пьянеет. И без боязни подставила стопку, чтобы ей налили снова.

Олег и Алексей сейчас пьянели почти на глазах, они заговорили громко и шумно о каких-то своих делах, кого-то, неизвестного Насте, дружно ругали по-черному, о ком-то отзывались с уважением: «Мощный мужик! За него надо держаться!»

Они уже не очень заботились, налито ли у девушек, и опрокидывая свои рюмки, чокались со звоном. Олег вдруг остановил взгляд на Насте, поднялся:

— Пойдем в бассейн, освежимся.

Как только они вошли в воду, Олег подтолкнул её к стенке, обхватил бедра руками, приподнял и раздвинул её ноги своими ногами. Она почувствовала, что он уже в ней, забилась, стараясь сделать так, чтобы ему было удобно. Но ей ничего не хотелось, словно бы обволокла пустота. Все это длилось несколько беспамятных минут, после которых Олег поцеловал её в губы, но как-то вяло и словно бы нехотя, и пробормотал: «Спасибо, ты отзывчивая девочка». Настя хотела сказать, что ей было неловко, неудобно и противно, но сдержалась — все равно хмельной, не поймет её. Они вернулись к столу и тут же в бассейн пошли Элеонора с Олегом.

Настя вдруг подумала, что весь этот банный «ритуал», как и вся охота, у них расписаны, разлинеены наперед, и, попав в эту круговерть, она будет вертеться в ней, пока не выйдут сроки. И даже то, что произошло в бассейне, было заранее предусмотрено, очевидно, все это происходило на других «охотах», с другими девочками.

Ее не мучили сожаления, что она попала в ситуацию, превратившую её в куколку, в игрушку для забав обладающих деньгами и если не властью, то влиянием мужчин. Эту сторону жизни, которую она увидела, Настя никогда не знала и могла бы не узнать: смазливенькая «вожатка», которую нередко приглашали бы случайные знакомые в кафе-рестораны и требовали бы за это сполна расплату «натурой». А здесь хоть обставлено все с экзотикой, с размахом. «Имей в виду, — сказал ей, когда ехали сюда Олег, — ныне в цене девочки без комплексов». «Но я же не хочу этого! Не хочу!» — эта мысль заставила её вдруг увидеть все вокруг себя таким, каким все и было на самом деле: заваленный объедками стол, полупустые бутылки, крепко выпившие голые мужики, то обнимающиеся, то матерящиеся по причинам, которые ей были непонятны.

Они были заняты сами собой, и к ней подсела Элеонора.

— Давай шлепнем, Настасья. Ты мне нравишься.

Настя выпила и почувствовала, что «поплыла» — все вокруг неё покачивается, двоится.

— Не пила раньше?

— Нет… Рюмку-две вина разве что…

— И с двумя одновременно не спала? — допытывалась Элеонора.

Настя задохнулась от возмущения:

— Да я… Да у меня…

— Всего лишь и было, что первая случайность? И чистенькой себя держишь? Мол, всего-то и было, что первый, а теперь вот — второй? Только не сочиняй сказочки про небесную любовь и прочую чепуху.

— Олег — четвертый, — честно призналась Настя.

— Что же, кое-какой опыт уже накопила, — рассудила Элеонора. — Три — это уже счет.

— Да нет, — смущенно объяснила Настя. — Самый первый, мне было тогда тринадцать, — одну ночь, и сразу сбежал…

— В пионерлагере? — Настя кивнула и Элеонора ехидно прокомментировала: — Что бы делали простые советские девочки, если бы не было пионерских лагерей и пионервожатых… А остальные?

— Мимоходом, без повторения. От злой тоски и одиночества. Сама себя терзала: до чего опустилась. А у тебя?

— Не считала, — рассмеялась Элеонора. — И честно говоря, даже имена всех не упомню. Иногда, как в тумане, вижу лица, а как звать — не помню. Да и ни к чему помнить… А ведь они, — Элеонора кивнула на парней, — ночью меняются… Так было прошлый раз.

— И ты согласилась?

— Потрепыхалась и дала. А что было делать? Как говорят про подобные случаи — расслабься и получи удовольствие.

Элеонора сказала все это с усмешечкой, но глаза у неё были грустные.

Олег и Алексей не прислушивались к ним, вели свой полупьяный разговор, поминая какого-то мужика, который оказался дерьмом и сволочью.

— Олег тогда тоже с кем-то приезжал? На охоту? — поинтересовалась Настя.

— С какой-то комсомольской активисточкой. Так возбудилась, что чуть не на столе выплясывала. Алексей потом только башкой вертел да обзывал её сучкой ненасытной. А рассчитались они с нею не по-мужски — намекнули на какую-то должность.

— Я с двумя не смогу! — до Насти наконец дошел смысл того, что говорила Элеонора. — Лучше в снегу замерзну!

Она действительно готова была выскочить на мороз, во тьму и сугробы, лишь бы избежать того, что казалось ей надругательством не только над нею лично, но и над теми естественными, нормальными отношениями, которые должны существовать между мужчиной и женщиной. Какая уж тут любовь! И все-таки в глубине души у Насти теплилась надежда, что Олег Петрович лучше, чем сейчас ей видится, просто мужик забылся — раскрепостился: охотничья удача, водка, доступность женского тела. Протрезвеет и снова станет самим собой, добрым и внимательным.

— Нет, с двумя не буду! — глухо повторила Настя.

Во взгляде Элеоноры — пьяном, бесшабашном, циничном, — мелькнуло что-то сочувствующее. Она тихо проговорила, чтобы не услышали мужчины:

— Тогда напивайся. Срочно и до беспамятства. С пьяной девкой — какой кому интерес… — Она налила ей стакан водки.

— А ты?

— Что я? Мне они оба наощупь хорошо знакомы. Не убудет…

Настя выпила, давясь водкой и Элеонора тут же налила ей второй стакан… Комната вдруг опрокинулась и сознание у Насти отключилось.

…Больше на охоту она никогда и ни с кем не ездила… А Элеоноре при случае сказала: «Спасибо, что поняла меня и спасла. Тогда, на охоте».

Счастливый билет в будущее

С Нинкой Настя и раньше поддерживала приятельские отношения, а теперь её подругой стала и Элеонора. Они могли по вечерам трепаться по телефону до умопомрачения, поверяя друг другу разные свои «тайны». Все разговоры обычно вертелись вокруг «мужиков». Элеонора работала на телевидении диктором в одной из маленьких познавательных программ и трезво оценивала свои возможности: если бы не Алексей Дмитриевич, её бы давно выперли.

Настя как-то под рюмочку коньяка спросила у Элеоноры, спит ли она с Алексеем сейчас, после охоты. Элеонора спокойно ответила:

— А то… С какой это стати мне ему отказывать, если захочет?

Такой «раскованный» взгляд не очень удивил Настю, она уже давно заметила, что у Элеоноры секс не вызывает божественного трепета.

Элеонора посчитала нужным объяснить младшей подружке:

— Без Алексея мне — каюк. Мои коллеги сотрут меня в порошок и по ветру развеют.

Алексей Дмитриевич Юрьев был человеком влиятельным в журналистском и писательском мире — заместитель главного редактора крупной центральной газеты «Российские новости», автор нескольких книг и сценариев, по которым были сняты документальные и два художественных фильма. Но не в этом была его сила. Алексей мог в своей газете, в которой «курировал» культуру, поддержать ту или другую телепередачу или перьями, то бишь шариковыми ручками своих «орлов» напрочь её уничтожить.

Алексей и Олег были не просто друзьями-приятелями. Настя вскоре поняла, что они связаны каким-то общим делом, о котором никогда не говорили при них, «дамах». Так, мелькнувшие загадочное словечко, интонация, намек на ожидаемое событие…