Любовница Черного Дракона (СИ) - Полански Марика

— Я буду очень благодарна вам. Но только прошу вас, не попадитесь на глаза моему опекуну. Он очень строг. Мне бы не хотелось, чтобы у вас и у меня возникли проблемы.

Де Виньи изумленно приподнял брови.

— У вас появился опекун? А как же ваш отец?

Нарцисса обреченно пожала плечами.

— Да. И уже давно. Знаете, у отца нет времени устраивать мою жизнь. Я его не осуждаю, но… — она серьезно посмотрела на барона и печально улыбнулась. — Вы же, как никто другой понимаете, как трудно сидеть и понимать, что ничего нельзя изменить в жизни. Я понимаю отца. Новая жена, дети, семейные проблемы. Здесь некогда думать об участи детей от первого брака. И потому я решила взять судьбу в свои руки.

— Странно, что он мне ничего не сообщил, — де Виньи сощурился и недобро ухмыльнулся. — Мы виделись с ним на прошлой неделе.

— Я ему об этом ничего не сказала. Не успела. Мы очень сильно повздорили, и я… Я от него отказалась. Жаль, конечно, но… Дела семейные, пожалуй, самые сложные. Должна сказать вам, но только по секрету, — Нарцисса наклонила голову и заговорщицки прошептала. — Мне кажется, он даже обрадовался. Теперь нет на его плечах обузы вроде меня. А вот, кстати, и дом моего опекуна. Простите, я должна идти.

Нарцисса быстро вошла во двор и плотно закрыла калитку. Поднимаясь по ступенькам к входной двери, она поймала себя на мысли: какой бы страх не внушал ей Эжен де Виньи, но вид изумленного барона от души позабавил ее.

Обычно к середине осени столицу Велирии уже плотно обнимал туман, а сквозь низко нависшие облака уныло проглядывало солнце. Но в этом году погода, видимо, решила побаловать жителей столицы: первые дни октября выдались на удивление ясными.

Натаниэль стоял возле окна в своем кабинете. На столе лежали непрочитанные письма от арендаторов, которые Стивен положил поверх гроссбуха еще ранним утром. Однако вместо привычных дел голова была забита совершенно другим.

Нарцисса до сих пор не вернулась домой. Она ушла сразу после обеда, сообщив, что вернется через два часа. Однако время приближается к ужину, а ее по-прежнему нет. Надо было пойти вместе с ней. На крайний случай отправить кого-нибудь из охраны покрепче, например, здоровяка Маркуса. Потому что если появится де Виньи…

В груди похолодело. Будто повеяло февральской стужей. Неожиданно для себя Дрейк понял, что не находит себе места от волнения. Но что еще хуже — внутри обеспокоенно заворочался дракон. Безмолвно, но решительно требуя выпустить его наружу.

Рука непроизвольно потянулась к медальону, спрятанному под сорочкой. Когда-то давно Дракон уже вырвался, и это привело к трагедии.

Натаниэль зажмурился, стараясь отогнать от себя дурные воспоминания. Но они подобно яду просачивались из глубин подсознания. Он смотрел на сад, одетый по-осеннему в желтые и багровые цвета, а обрыв в Драконьем Чертоге. Когда-то Лилибет, его жена, любила это место. Она говорила, что ей нравится море, которое расстилается под обрывом, и чувство будто воспаряешь над ним…

И это море стало для нее могилой. Дрейка арестовали, но он ничего не мог вспомнить. Кроме слепой огненной ярости дракона, вырвавшегося наружу. Черный бриллиант закованный в яманское белое золото стал для него тем спасительным артефактом, что теперь сдерживал дракона внутри.

Натаниэль тряхнул головой и открыл глаза. Между аккуратно подстриженных мелькнул коричневый плащ Нарциссы. Дрейк спешно покинул кабинет, подгоняемый желанием устроить выволочку подопечной за легкомысленное поведение.

Нарцисса невольно вздрогнула, столкнувшись с Натаниэлем на лестнице. Прижимая к груди книги в оберточной бумаге, она попыталась молчаливо проскользнуть между ним и перилом. Однако пальцы ухватили за рукав плаща и потянули в сторону.

Все еще не отошедшая от разговора с де Виньи, Нарцисса не удержалась на ногах. Дрейк едва успел ее подхватить. Только сейчас он обратил внимание, она дрожит. На бледном лице горел лихорадочный румянец, а в глазах плескался подавленный страх.

Гнев как рукой сняло

— Нарцисса, что произошло?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Натаниэль мысленно отругал себя. Идиотский вопрос. Он и так догадывался какой будет ответ. Но ничего другого, как назло, не пришло в голову.

Нарцисса не сразу ответила. Как будто не услышала вопроса. Было видно — она старается держать себя в руках, чтобы не поддаться страху и не впасть в истерику. Натаниэль не торопил ее, по опыту зная, что лучше дать возможность ответить ей самой.

— Де Виньи, — голос Нарциссы звенел от напряжения и судорожно втянула воздух. — Я шла из книжной лавки, когда меня догнал де Виньи. Он был сама вежливость, но… В жизни не встречала более жуткого человека. Я так испугалась.

Натаниэль негромко выругался и притянул к себе женщину. Книги уперлись ему в грудь. Дрейку вдруг подумалось, что в этом есть некая символичность: словно между ними не книги, а стена.

Нарцисса едва слышно всхлипнула в его объятиях. Натаниэль нашептывал нежные слова, ласково гладя ее по голове, как маленького перепуганного ребенка. Умом она понимала, что лучше всего будет отстраниться, но в то же время ей вдруг сделалось спокойно. Словно его слова зажгли в ней маленький фитилёк надежды, что все будет хорошо.

Нарцисса осторожно высвободилась из его объятий и пристыженно растерла остатки слез по щекам.

— Простите, я не так часто плачу.

Мягко улыбнувшись, Дрейк протянул ей носовой платок.

— Все в порядке. Расскажите подробнее, как это произошло.

Она прикрыла глаза и, порывисто вздохнув, пересказала разговор. Натаниэль нахмурился.

— Пообещайте мне, что вы больше не покинете дом без сопровождающего, хорошо? Если вдруг нужно куда-то отправиться, Маркус в вашем полном распоряжении.

На ее лице отразилось взволнованность.

— Не думаю, что все настолько серьезно. Де Виньи знает, что я нахожусь под вашей опекой и…

— …это его не остановит, — губы Дрейка стянулись в тонкую линию. — Поэтому не пренебрегайте своей безопасностью. Я не хочу отвечать перед судом за вашу неблагоразумность.

Нарцисса сдержанно улыбнулась и медленно кивнула.

— Хорошо, ваша светлость. Я вас услышала.

— Зовите меня Натаниэль. Пожалуйста.

Сидя на скамейке в беседке, Нарцисса разглядывала фронтоны столичного дома лорда Валлори и наслаждалась затишьем, царившем в ее душе. Прошло две недели после встречи с бароном. Страх, охвативший ее при виде де Виньи, постепенно сошел на нет.

Дни текли тихо и размеренно. Для Нарциссы, привыкшей к неопределенности и борьбе, жизнь без надрыва оказалась в диковинку. Даже Натаниэль не спешил пользоваться своим положением, и Нарцисса невольно предположила, что он ее жалеет. Возможно, потому что сам помнил, какого это оказаться в роли отчаявшегося и лишенного выбора человека. А, возможно, потому что сожалел о своем опрометчивом условии.

Нарцисса провела пальцем по завиткам скамейки, стараясь не смотреть в сторону окон второго этажа, где находился кабинет Натаниэля. Она несколько раз замечала тень, наблюдающую за ней, которая тут же исчезала, стоило Нарциссе поднять глаза. В этом было что-то особенное, хрупкое, едва уловимое, что заставляло краснеть от волнения и удовольствия.

Ненавящевая, в чем-то даже трогательная забота Натаниэля резко контрастировала с его образом жизни. Нарцисса догадывалась, что происходит по вечерам, когда на пороге появлялся граф Сен-Пол в компании друзей и броско одетых женщин. В душе поднималась волна скрытого недовольства, но она тотчас же забивала его в дальний угол сознания. Она, Нарцисса, лишь гость в этом доме и подобные эмоции вовсе неуместны.

Холодный порыв ветра заставил Нарциссу поежиться. Солнце клонилось к горизонту, разлив по небу малиновые мазки, и женщина медленно направилась к дому.

Когда Дрейк не появился за ужином, Нарцисса как бы невзначай поинтересовалась у горничной, где хозяин дома.

— Его светлости нет сегодня дома и, скорее всего, не будет, — Марси доложила запеченного лосось на тарелку. — После разговора с господином Сэвиджем, его светлость собрался и уехал, не сказав ни слова. Но вид у него был мрачный.