Подземелье - Кирилл Партыка

Репин, как истинный профессионал, терпеть не мог журналистов. Он их просто не переваривал. Гоняясь за «жареным» и «чернухой», они ни черта не смыслили ни в криминале, ни в борьбе с ним. А всякое сказанное тобой слово умудрялись так переврать, что впору было либо хохотать до упаду, либо морду бить. Если, конечно, не какая-нибудь очаровательная журналюшка…

Командировка по заданию редакции? Тра-ля-ля-ля шагать, тря-ля-ля-ля не спать ради нескольких строчек в газете. Исследовав взглядом незнакомку, Репин подумал, что неплохо бы по прибытии не потерять ее из виду.

Дверь со стороны взлетной полосы отворилась, и в барак вошел некто в телогрейке, перепачканных машинным маслом «техсоставовских» штанах и кирзовых сапогах.

Нечесаную шевелюру новоприбывшего венчала на удивление крохотная шапчонка военного образца.

— Кто в Октябрьск, прошу на посадку, — возвестило сомнительного вида должностное лицо.

Вскоре куцая цепочка пассажиров брела к нахохлившемуся у края летного поля «кукурузнику».

Рыжеволосая проворно перебирала походными туфельками в затылок кудлатому поводырю, и Сергей, глядя сзади на ее округлые, в меру подвижные ягодицы, перекатывающиеся под тонкой тканью брюк, вдруг ощутил себя угрюмым бобылем, день за днем остервенело мечущимся между работой и выпивкой. Он глубоко вздохнул, сдерживая неожиданно подкатившую дурноту.

В салоне «кукурузника» по обеим сторонам вдоль бортов тянулись жесткие скамьи.

От сидения на них моментально начинала деревенеть спина и ныла шея. Сергею досталось место рядом с рыжей особой, и нельзя сказать, что это вышло случайно.

Наконец по трапу поднялся замешкавшийся провожатый, проследовал к пилотской кабине и отворил дверь. Там в кресле развалился другой такой же субъект в ватнике и замасленных штанах. Провожатый угнездился в кресле перед штурвалом, и тогда выяснилось, что это летчик.

Двигатель заработал, из двери пилотской кабины в салон повалил сизый дым. Сергей опасливо отметил, что некоторые части летного оборудования подвязаны алюминиевой проволокой, явно не предусмотренной конструкцией аэроплана.

Однако от земли они оторвались благополучно, хотя знакомство с соседкой пришлось отложить из-за поднявшегося грохота и лязга.

До Октябрьска тащились, как с повинной. Небесный тихоход жался к земле, его тень путалась в верхушках кедров и лиственниц, которыми ощетинились невысокие округлые сопки, разбегавшиеся из-под крыла во все стороны до самого горизонта. С высоты ландшафт напоминал сплошь покрытое кочкой болото, и если бы не яркое разноцветье осенней тайги, могло показаться, что самолетик медленно скользит в нескольких метрах над нескончаемой марью. Поблескивающая в падях серая гладь многочисленных речек и озер усиливала этот обман зрения.

Аэродром Октябрьска проступил желтовато-бурой проплешиной в мохнатой шкуре тайги. Сергей, всматриваясь с высоты в грунтовое покрытие, представил, что могут натворить здесь дожди. Заряди они, и дату обратного вылета смело можно откладывать до заморозков.

Посадка тоже прошла благополучно. Летающая рухлядь, судя по всему, давно израсходовала свой технический ресурс, но, вопреки физическим законам, умудрялась не развалиться на ходу, что, в представлении Сергея, очень роднило ее с жизнью в целом.

Октябрьская милиция не больно-то расстаралась по части встречи. Из «аэровокзала», совсем уже смахивающего на сарай, Сергей тщетно пытался дозвониться до райотдела, но то ли связь была ни к черту, то ли местные сотрудники дружно подались на передний край борьбы с преступностью — телефоны, включая не знающий отдыха «02», глухо молчали. Работница аэропорта, толстая добродушная тетка в черном заштопанном халате сочувственно взирала на безуспешные старания городского, которому предстояло топать до поселка несколько километров.

Чтобы не задавать глупых вопросов, о рейсовых автобусах Сергей спрашивать не стал и вскинул на плечо ремень увесистой сумки.

В этот момент телефоном завладела рыжеволосая. Дождавшись, когда и ее постигнет неудача, Сергей, ни к кому конкретно не обращаясь, высказался в том смысле, что самый надежный вид транспорта — это собственные ноги. Незнакомка неприязненно покосилась на него: высокий, широкоплечий, на вид ничего себе, хотя вроде слегка поддатый, с дурацкой ухмылочкой оторвавшегося от дома, от семьи блудоискателя.

Короче — командировочный. Знаем, видали.

Тетка в халате, широко жестикулируя, растолковала приезжей дорогу. Сергей проводил взглядом удалявшиеся в сторону выхода брючки и направился следом.

От дверей аэросарая начиналась грунтовая дорога, прорезанная вдоль двумя глубокими колеями, и метрах в двадцати исчезала в зарослях. По словам тетки, тракт сей вел прямо в райцентр.

— Дела командировочные? — осведомился Сергей, догоняя рыжую.

Она глянула искоса, неопределенно кивнула, не проявляя особого дружелюбия.

— Пресса?

— С чего вы взяли?

— Догадался.

— Вы ясновидящий?

— Я внимательно смотрящий.

— Всех рассматриваете?

— Ну, на вас не засмотреться…

Она поморщилась.

— Все ясно. Умеете.

— Что?

— Подклеиваться.

— И в мыслях не имел!

Хоть какое-то начало. Сергей зашагал рядом.

— Письмо позвало в дорогу? — И не дождавшись ответа, продолжал: — Да уж. В этих краях эпохальные темы вьются в воздухе, как комары. Кстати, как вас зовут?

— Зовут меня Раиса Петровна, — ответствовала незнакомка, поворачивая лицо к настырному попутчику и ослепительно улыбаясь. — Областное радио, двадцать восемь лет, рост сто шестьдесят восемь сантиметров, вес шестьдесят пять кэгэ, гетеросексуальна, ненавижу маленьких собак и приставучих мужиков. Занимаюсь у-шу. Размер лифчика… Или это пока лишнее? Еще вопросы?

«Ого, — на секунду растерявшись, подумал Сергей. — А насчет размера как раз бы неплохо. Хоть и так видно…»

Однако она зря надеялась смутить оперуполномоченного.

— Репин Сергей Павлович, тридцать четыре года, рост сто восемьдесят семь, вес… не знаю, давно не взвешивался. Группа крови вторая, резус фактор… опять же не помню. Насчет собак согласен. Приставать не собирался. Но скучно же одному в такую даль. Да и лес, все-таки, мало ли что…

Повисло молчание. Она, похоже, раздумывала, послать его к черту или вдвоем, действительно, веселей.

— Ладно, не обижайтесь. Просто я злюсь. Командировка эта так не кстати, да еще и не встретили. А вы сюда по каким надобностям? От супруги отдохнуть?

— Тоже, однако, в командировку. — Замечание насчет супруги Сергей пропустил мимо ушей. — Мало-мало тайга ходи, здешний люди смотри, проверяй, умный бумага пиши.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});