Полное собрание стихотворений - Сергей Есенин

Р. В. Иванову

Тихо в чаще можжевеля по обрыву.Осень – рыжая кобыла – чешет гривы.

Над речным покровом береговСлышен синий лязг ее подков.

Схимник-ветер шагом осторожнымМнет листву по выступам дорожным

И целует на рябиновом кустуЯзвы красные незримому Христу.1914 – 1916

* * *

Вечер, как сажа,Льется в окно.Белая пряжаТкет полотно.

Пляшет гасница,Прыгает тень.В окна стучитсяСтарый плетень.

Липнет к окошкуЧерная гать.Девочку-крошкуБайкает мать.

Взрыкает зыбкаСонный тропарь:«Спи, моя рыбка,Спи, не гутарь».

1914—1916

* * *

Прячет месяц за овинамиЖелтый лик от солнца ярого.Высоко над луговинамиПо востоку пышет зарево.Пеной рос заря туманится,Словно глубь очей невестиных.Прибрела весна, как странница,С посошком в лаптях берестяных.На березки в роще теневойСерьги звонкие повесилаИ с рассветом в сад сиреневыйМотыльком порхнула весело.

1914—1916

* * *

«По лесу леший кричит на сову…»По лесу леший кричит на сову,Прячутся мошки от птичек в траву.Ау!Спит медведиха, и чудится ей:Колет охотник острогой детей.Ау!Плачет она и трясет головой:– Детушки-дети, идите домой.Ау!Звонкое эхо кричит в синеву:– Эй ты, откликнись, кого я зову!Ау!

1914—1916

МОЛОТЬБА

Вышел зараня дедНа гумно молотить:«Выходи-ка, сосед,Старику подсобить».

Положили гурьбойЗолотые снопы.На гумне вперебойЗазвенели цепы.

И ворочает дедНемолоченый край:«Постучи-ка, сосед,Выбивай каравай».

И под сильной рукойВылетает зерно.Тут и солод с мукой,И на свадьбу вино.

За тяжелой сохойЭта доля дана.Тучен колос сухой —Будет брага хмельна.

1914 – 1916

Стихотворения 1915 года

ПЕСНЬ О СОБАКЕ

Утром в ржаном закуте,Где златятся рогожи в ряд,Семерых ощенила сука,Рыжих семерых щенят.

До вечера она их ласкала,Причесывая языком,И струился снежок подталыйПод теплым ее животом.

А вечером, когда курыОбсиживают шесток,Вышел хозяин хмурый,Семерых всех поклал в мешок.

По сугробам она бежала,Поспевая за ним бежать…И так долго, долго дрожалаВоды незамерзшей гладь.

А когда чуть плелась обратно,Слизывая пот с боков,Показался ей месяц над хатойОдним из ее щенков.

В синюю высь звонкоГлядела она, скуля,А месяц скользил тонкийИ скрылся за холм в полях.

И глухо, как от подачки,Когда бросят ей камень в смех,Покатились глаза собачьиЗолотыми звездами в снег.

1915

ЧЕРЕМУХА

Черемуха душистаяС весною расцвелаИ ветки золотистые,Что кудри, завила.Кругом роса медвянаяСползает по коре,Под нею зелень прянаяСияет в серебре.А рядом, у проталинки,В траве, между корней,Бежит, струится маленькийСеребряный ручей.Черемуха душистая,Развесившись, стоит,А зелень золотистаяНа солнышке горит.Ручей волной гремучеюВсе ветки обдаетИ вкрадчиво под кручеюЕй песенки поет.1915

* * *

О дитя, я долго плакал над судьбой твоей,С каждой ночью я тоскую все сильней, сильней…

Знаю, знаю, скоро, скоро, на закате дня,Понесут с могильным пеньем хоронить меня…

Ты увидишь из окошка белый саван мой,И сожмется твое сердце от тоски немой…

О дитя, я долго плакал с тайной теплых слов,И застыли мои слезы в бисер жемчугов…

И связал я ожерелье для тебя из них,Ты надень его на шею в память дней моих!

1915

ПОБИРУШКА

Плачет девочка-малютка у окна больших хором,А в хоромах смех веселый так и льется серебром.Плачет девочка и стынет на ветру осенних гроз,И ручонкою иззябшей вытирает капли слез.

Со слезами она просит хлеба черствого кусок,От обиды и волненья замирает голосок.Но в хоромах этот голос заглушает шум утех,И стоит малютка, плачет под веселый, резвый смех.

1915

ГРЕЦИЯ

Могучий Ахиллес громил твердыни Трои.Блистательный Патрокл сраженный умирал.А Гектор меч о траву вытиралИ сыпал на врага цветущие левкои.

Над прахом горестно слетались с плачем сои,И лунный серп сеть туник прорывал.Усталый Ахиллес на землю припадал,Он нес убитого в родимые покои.

Ах, Греция! мечта души моей!Ты сказка нежная, но я к тебе нежней,Нежней, чем к Гектору, герою, Андромаха.

Возьми свой меч. Будь Сербии сестрою.Напомни миру сгибнувшую Трою,И для вандалов пусть чернеют меч и плаха.1915

ПОЛЬША

Над Польшей облако кровавое повисло,И капли красные сжигают города.Но светит в зареве былых веков звезда.Под розовой волной, вздымаясь, плачет Висла.

В кольце времен с одним оттенком смыслаК весам войны подходят все года.И победителю за стяг его трудаСам враг кладет цветы на чашки коромысла.

О Польша, светлый сон в сырой тюрьме Костюшки,Невольница в осколках ореола.Я вижу: твой Мицкевич заряжает пушки.

Ты мощною рукой сеть плена распорола.Пускай горят родных краев опушки,Но слышен звон побед к молебствию костела.

1915

СТАРУХИ

Под окном балякают старухи.Вязлый хрип их крошит тишину.С чурбака, как скатный бисер, мухиУлетают к лесу-шушуну.Смотрят бабки в черные дубровы,Где сверкают гашники зарниц,Подтыкают пестрые поневыИ таращат веки без ресниц.«Быть дождю, – решают в пересуде, —Небо в куреве, как хмаровая близь.Ведь недаром нонче на посудеПоявилась квасливая слизь,Не зазря прокисло по махоткамВ погребах парное молокоИ не так гагачится молодкам,Видно, дыхать бедным нелегко».Говорят старухи о пророке,Что на небе гонит лошадей,А кругом в дымнистой заволокеВеет сырью звонистых дождей.1915

* * *

У крыльца в худой логушке деготь.Струи черные расхлябились, как змейки.Ходят куры черных змей потрогатьИ в навозе чистят клюв свой клейкий.В колымаге колкая засорень,Без колес, как лапы, смотрят оси.Старый дед прямит на втулке шкворень,Словно косу долбит на покосе.У погребки с маткой поросята,Рядом с замесью тухлявая лоханка.Под крылом на быльнице измятойЛовит вшей расхохленная канка.Под горой на пойло скачет стадо.Плачут овцы с хлебистою жовкой.Голосят пастушки над оградой:«Гыть кыря!» – и щелкают веревкой.1915

ГОРОД

Храня завет родных поверий —Питать к греху стыдливый страх,Бродил я в каменной пещере,Как искушаемый монах.Как муравьи кишели людиИз щелей выдолбленных глыб,И, схилясь, двигались их груди,Что чешуя скорузлых рыб.В моей душе так было гулкоВ пеленках камня и кремней.На каждой ленте переулкаСтонал коровий рев теней.Дризжали дроги, словно стекла,В лицо кнутом грозила даль,А небо хмурилось и блекло,Как бабья сношенная шаль.С улыбкой змейного грешеньяДевичий смех меня манул,Но я хранил завет крещенья —Плевать с молитвой в сатану.Как об ножи стальной дорогойРвались на камнях сапоги,И я услышал зык от Бога:«Забудь, что видел, и беги!»1915

* * *

Рюрику Ивневу

Я одену тебя побирушкой,Подпояшу оструганным лыком.Упираяся толстою клюшкой,Уходи ты к лесным повиликам.

У стогов из сухой боровиныШьет русалка из листьев обновы.У ней губы краснее малины,Брови черные круче подковы.

Ты скажи ей: «Я странник усталый,Равнодушный к житейским потерям».Скинь-покинь свой армяк полинялый,Проходи с нею к зарослям в терем.

Соберутся русалки с цветами,Заведут под гармони гулянкуИ тебя по заре с петухамиПоведут провожать на полянку.

Побредешь ты, воспрянутый духом,Будешь зыкать прибаски на цевнеИ навстречу горбатым старухамСкинешь шапку с поклоном деревне.

29 марта 1915 г.

ДЕВИЧНИК

Я надену красное монисто,Сарафан запетлю синей рюшкой.Позовите, девки, гармониста,Попрощайтесь с ласковой подружкой.

Мой жених, угрюмый и ревнивый,Не велит заглядывать на парней.Буду петь я птахой сиротливой,Вы ж пляшите дробней и угарней.

Как печальны девичьи потери,Грустно жить оплаканной невесте.Уведет жених меня за двери,Будет спрашивать о девической чести.

Ах, подружки, стыдно и неловко:Сердце робкое охватывает стужа.Тяжело беседовать с золовкой,Лучше жить несчастной, да без мужа.

1915

* * *

На лазоревые тканиПролил пальцы багрянец.В темной роще, по поляне,Плачет смехом бубенец.

Затуманились лощины,Серебром покрылся мох.Через прясла и овиныКажет месяц белый рог.

По дороге лихо, бойко,Развевая пенный пот,Скачет бешеная тройкаНа поселок в хоровод.

Смотрят девушки лукавоНа красавца сквозь плетень.Парень бравый, кучерявыйЛомит шапку набекрень.

Ярче розовой рубахиЗори вешние горят.Позолоченные бляхиС бубенцами говорят.

1915

* * *

Я странник убогий.С вечерней звездойПою я о БогеКасаткой степной.

На шелковом блюдеОпада осин,Послухайте, люди,Ухлюпы трясин.

Ширком в луговины,Целуя сосну,Поют быстровиныПро рай и весну.

Я, странник убогий,Молюсь в синеву.На палой дорогеЛожуся в траву.

Покоюся сладкоМеж росновых бус;На сердце лампадка,А в сердце Исус.

1915

РАЗБОЙНИК

Стухнут звезды, стухнет месяц,Стихнет песня соловья,В чернобылье перелесицС кистенем засяду я.

У реки под косогоромНе бросай, рыбак, блесну,По дороге темным боромНе считай, купец, казну!

Руки цепки, руки хватки,Не зазря зовусь ухват:Загребу парчу и кадки,Дорогой сниму халат.

В темной роще заряницаЧешет елью прядь волос;Выручай меня, ножница:Раздается стук колес.

Не дознаться глупым людям,Где копил-хранил деньгу;Захотеть – так все добудемТемной ночью на лугу!

1915

ПЛЯСУНЬЯ

Ты играй, гармонь, под трензель,Отсыпай, плясунья, дробь!На платке краснеет вензель,Знай прищелкивай, не робь!

Парень бравый, синеглазыйЗагляделся не на смех.Веселы твои проказы,Зарукавник – словно снег.

Улыбаются старушки,Приседают старики.Смотрят с завистью подружкиНа шелковы косники.

Веселись, пляши угарней,Развевай кайму фаты.Завтра вечером от парнейПридут свахи и сваты.

1915

РУСИ

Тебе одной плету венок,Цветами сыплю стежку серую.О Русь, покойный уголок,Тебя люблю, тебе и верую.Гляжу в простор твоих полей,Ты вся – далекая и близкая.Сродни мне посвист журавлейИ не чужда тропинка склизкая.Цветет болотная купель,Куга зовет к вечерне длительной,И по кустам звенит капельРосы холодной и целительной.И хоть сгоняет твой туманПоток ветров, крылато дующих,Но вся ты – смирна и ливанВолхвов, потайственно волхвующих.1915

* * *

Занеслися залетною пташкойПанихидные вести к нам.Родина, черная монашка,Читает псалмы по сынам.

Красные нити часословаКровью окропили слова.Я знаю – ты умереть готова,Но смерть твоя будет жива.

В церквушке за тихой обеднейВыну за тебя просфору,Помолюся за вздох последнийИ слезу со щеки утру.

А ты из светлого рая,В ризах белее дня,Покрестися, как умирая,За то, что не любила меня.

1915

КОЛДУНЬЯ

Косы растрепаны, страшная, белая,Бегает, бегает, резвая, смелая.Темная ночь молчаливо пугается,Шалями тучек луна закрывается.Ветер-певун с завываньем кликушМчится в лесную дремучую глушь.Роща грозится еловыми пиками,Прячутся совы с пугливыми криками.Машет колдунья руками костлявыми.Звезды моргают из туч над дубравами.Серьгами змеи под космы привешены,Кружится с вьюгою страшно и бешено.Пляшет колдунья под звон сосняка.С черною дрожью плывут облака.

1915

РУСАЛКА ПОД НОВЫЙ ГОД

Ты не любишь меня, милый голубь,Не со мной ты воркуешь, с другою.Ах, пойду я к реке под горою,Кинусь с берега в черную прорубь.

Не отыщет никто мои кости,Я русалкой вернуся весною.Приведешь ты коня к водопою,И коня напою я из горсти.

Запою я тебе втихомолку,Как живу я царевной, тоскую,Заману я тебя, заколдую,Уведу коня в струи за холку!

Ой, как терем стоит под водою —Там играют русалочки в жмурки,—Изо льда он, а окна-конуркиВ сизых рамах горят под слюдою.

На постель я травы натаскаю,Положу я тебя с собой рядом.Буду тешить тебя своим взглядом,Зацелую тебя, заласкаю!

1915

ПОМИНКИ

Заслонили ветлы сиротливоКосниками мертвые жилища.Словно снег, белеется коливо —На помин небесным птахам пища.

Тащат галки рис с могилок постный,Вяжут нищие над сумками бечевки.Причитают матери и крёстны,Голосят невесты и золовки.

По камням, над толстым слоем пыли,Вьется хмель, запутанный и клейкий.Длинный поп в худой епитрахилиПодбирает черные копейки.

Под черед за скромным подаяньемИщут странницы отпетую могилу.И поет дьячок за поминаньем:«Раб усопших, Господи, помилуй».

1915

ДЕД

Сухлым войлоком по стёжкамРазрыхлел в траве помет,У гумен к репейным брошкамЛипнет муший хоровод.

Старый дед, согнувши спину,Чистит вытоптанный токИ подонную мякинуЗагребает в уголок.

Щурясь к облачному глазу,Подсекает он лопух.Роет скрябкою по пазуОт дождей обходный круг.

Черепки в огне червонца.Дед – как в жамковой слюде,И играет зайчик солнцаВ рыжеватой бороде.

1915

* * *

Белая свитка и алый кушак,Рву я по грядкам зардевшийся мак.

Громко звенит за селом хоровод,Там она, там она песни поет.

Помню, как крикнула, шигая в сруб:«Что же, красив ты, да сердцу не люб.

Кольца кудрей твоих ветрами жжет,Гребень мой вострый другой бережет».

Знаю, чем чужд ей и чем я не мил:Меньше плясал я и меньше всех пил.

Кротко я с грустью стоял у стены:Все они пели и были пьяны.

Счастье его, что в нем меньше стыда,В шею ей лезла его борода.

Свившись с ним в жгучее пляски кольцо,Брызнула смехом она мне в лицо.

Белая свитка и алый кушак,Рву я по грядкам зардевшийся мак.

Маком влюбленное сердце цветет…Только не мне она песни поет.

1915

* * *

Наша вера не погасла,Святы песни и псалмы.Льется солнечное маслоНа зеленые холмы.

Верю, родина, и знаю,Что легка твоя стопа,Не одна ведет нас к раюБогомольная тропа.

Все пути твои – в удаче,Но в одном лишь счастья нет:Он закован в белом плачеРазгадавших новый свет.

Там настроены палатыИз церковных кирпичей;Те палаты – казематыДа железный звон цепей.

Не ищи меня ты в Боге,Не зови любить и жить…Я пойду по той дорогеБуйну голову сложить.

1915

МОЕЙ ЦАРЕВНЕ

<СОНЕТ>

Я плакал на заре, когда померкли дали,Когда стелила ночь росистую постель,И с шепотом волны рыданья замирали,И где-то вдалеке им вторила свирель.

Сказала мне волна: «Напрасно мы тоскуем», —И, сбросив, свой покров, зарылась в берега,А бледный серп луны холодным поцелуемС улыбкой застудил мне слезы в жемчуга.

И я принес тебе, царевне ясноокой,Кораллы слез моих печали одинокойИ нежную вуаль из пенности волны.

Но сердце хмельное любви моей не радо…Отдай же мне за все, чего не надо,Отдай мне поцелуй за поцелуй луны.

1915

* * *

Туча кружево в роще связала,Закурился пахучий туман.Еду грязной дорогой с вокзалаВдалеке от родимых полян.

Лес застыл без печали и шума,Виснет темь, как платок, за сосной.Сердце гложет плакучая дума…Ой, не весел ты, край мой родной.

Пригорюнились девушки-ели,И поет мой ямщик на-умяк:«Я умру на тюремной постели,Похоронят меня кое-как».

1915

* * *

На плетнях висят баранки,Хлебной брагой льет теплынь.Солнца струганые дранкиЗагораживают синь.

Балаганы, пни и колья,Карусельный пересвист.От вихлистого привольяГнутся травы, мнется лист.

Дробь копыт и хрип торговок,Пьяный пах медовых сот.Берегись, коли не ловок:Вихорь пылью разметет.

За лещужною сурьмою —Бабий крик, как поутру.Не твоя ли шаль с каймоюЗеленеет на ветру?

Ой, удал и многосказенЛад веселый на пыжну.Запевай, как Стенька РазинУтопил свою княжну.

Ты ли, Русь, тропой-дорогойРазметала ал наряд?Не суди молитвой строгойНапоенный сердцем взгляд.

1915

* * *

В том краю, где желтая крапиваИ сухой плетень,Приютились к вербам сиротливоИзбы деревень.

Там в полях, за синей гущей лога,В зелени озер,Пролегла песчаная дорогаДо сибирских гор.

Затерялась Русь в Мордве и Чуди,Нипочем ей страх.И идут по той дороге люди,Люди в кандалах.

Все они убийцы или воры,Как судил им рок.Полюбил я грустные их взорыС впадинами щек.

Много зла от радости в убийцах,Их сердца просты,Но кривятся в почернелых лицахГолубые рты.

Я одну мечту, скрывая, нежу,Что я сердцем чист.Но и я кого-нибудь зарежуПод осенний свист.

И меня по ветряному свею,По тому ль песку,Поведут с веревкою на шееПолюбить тоску.

И когда с улыбкой мимоходомРаспрямлю я грудь,Языком залижет непогодаПрожитой мой путь.1915

КОРОВА

Дряхлая, выпали зубы,Свиток годов на рогах.Бил ее выгонщик грубыйНа перегонных полях.

Сердце неласково к шуму,Мыши скребут в уголке.Думает грустную лумуО белоногом телке.

Не дали матери сына,Первая радость не впрок.И на колу под осинойШкуру трепал ветерок.

Скоро на гречневом свее,С той же сыновней судьбой,Свяжут ей петлю на шееИ поведут на убой.

Жалобно, грустно и тощеВ землю вопьются рога…Снится ей белая рощаИ травяные луга.

1915

ТАБУН

В холмах зеленых табуны конейСдувают ноздрями златой налет со дней.

С бугра высокого в синеющий заливУпала смоль качающихся грив.

Дрожит их головы над тихою водой,И ловит месяц их серебряной уздой.

Храпя в испуге на свою же теньЗазастить гривами они ждут новый день

*

Весенний день звенит над конским ухомС приветливым желаньем к первым мухам.

Но к вечеру уж кони над лугамиБрыкаются и хлопают ушами.

Все резче звон, прилипший на копытах,То тонет в воздухе, то виснет на ракитах.

И лишь волна потянется к звезде,Мелькают мухи пеплом по воде.

*

Погасло солнце. Тихо на лужке.Пастух играет песню на рожке.

Уставясь лбами, слушает табун,Что им поет вихрастый гамаюн.

А эхо резвое, скользнув по их губам,Уносит думы их к неведомым лугам.

Любя твой день и ночи темноту,Тебе, о родина, сложил я песню ту.

1915

* * *

Алый мрак в небесной черниНачертил пожаром грань.Я пришел к твоей вечерне,Полевая глухомань.

Нелегка моя кошница,Но глаза синее дня.Знаю, мать-земля черница,Все мы тесная родня.

Разошлись мы в даль и шириПод лазоревым крылом.Но сзовет нас из псалтыриЗаревой заре псалом.

И придем мы по равнинамК правде сошьего крестаСветом книги голубинойНапоить свои уста.

1915

* * *

В лунном кружеве украдкойЛовит призраки долина.На божнице за лампадкойУлыбнулась Магдалина.

Кто-то дерзкий, непокорный,Позавидовал улыбке.Вспучил бельма вечер черный,И луна – как в белой зыбке.

Разыгралась тройка-вьюга,Брызжет пот, холодный, терпкий,И плакучая лещугаЛезет к ветру на закорки.

Смерть в потемках точит бритву…Вон уж плачет Магдалина.Помяни мою молитвуТот, кто ходит по долинам.

1915

МИКОЛА

1

В шапке облачного скола,В лапоточках, словно тень,Ходит милостник МиколаМимо сел и деревень.

На плечах его котомка,Стягловица в две тесьмы,Он идет, поет негромкоИорданские псалмы.

Злые скорби, злое гореДаль холодная впила;Загораются, как зори,В синем небе купола.

Наклонивши лик свой кроткий,Дремлет ряд плакучих ив,И, как шелковые четки,Веток бисерный извив.

Ходит ласковый угодник,Пот елейный льет с лица:«Ой ты, лес мой, хороводник,Прибаюкай пришлеца».

2

Заневестилася кругомРоща елей и берез.По кустам зеленым лугомЛьнут охлопья синих рос.

Тучка тенью раскололаЗеленистый косогор…Умывается МиколаБелой пеной из озер.

Под березкою-невестой,За сухим посошником,Утирается берестой,Словно мягким рушником.

И идет стопой неспешнойПо селеньям, пустырям:«Я, жилец страны нездешной,Прохожу к монастырям».

Высоко стоит злотравье,Спорынья кадит туман:«Помолюсь схожу за здравьеПравославных христиан».

3

Ходит странник по дорогам,Где зовут его в беде,И с земли гуторит с БогомВ белой туче-бороде.

Говорит Господь с престола,Приоткрыв окно за рай:«О мой верный раб, Микола,Обойди ты русский край.

Защити там в черных бедахСкорбью вытерзанный люд.Помолись с ним о победахИ за нищий их уют».

Ходит странник по трактирам,Говорит, завидя сход:«Я пришел к вам, братья, с миром —Исцелить печаль забот.

Ваши души к подорожьюТянет с посохом сума.Собирайте милость БожьюСпелой рожью в закрома».

4

Горек запах черной гари,Осень рощи подожгла.Собирает странник тварей,Кормит просом с подола.

«Ой, прощайте, белы птахи,Прячьтесь, звери, в терему,Темный бор,– щекочут свахи,—Сватай девицу-зиму.

Всем есть место, всем есть логов,Открывай, земля, им грудь!Я – слуга давнишний Богов,В Божий терем правлю путь».

Звонкий мрамор белых лестницПротянулся в райский сад;Словно космища кудесниц,Звезды в яблонях висят.

На престоле светит зорчеВ алых ризах кроткий Спас.«Миколае-чудотворче,Помолись ему за нас».

5

Кроют зори райский терем,У окошка Божья МатьГолубей сзывает к дверямРожь зернистую клевать.

«Клюйте, ангельские птицы:Колос – жизненный полет».Ароматней медуницыПахнет жней веселых пот.

Кружевами лес украшен,Ели словно купина.По лощинам черных пашен —Пряжа выснежного льна.

Засучивши с рожью полы,Пахаря трясут лузгу,В честь угодника МиколыСеют рожью на снегу.

И, как по траве окосьяВ вечереющий покос,На снегу звенят колосьяПод косницами берез.

1915

ЛИСИЦА

А. М. Ремизову