Лесной житель - Шаманская Юлия

Мама рассказывала, что во времена ее молодости, был в моде именно такой тип фигуры, как у Ани. Маленькие девушки с узкой талией и пышными бедрами, считались эталоном красоты. Почему все переменилось, да еще и за такой короткий срок, мама не знала, но уверяла дочь, что все это относительно, и, в конце концов, совершенно не влияет на настоящее счастье.

Тогда в юности Аня маме не поверила, и с присущим возрасту максимализмом начала себя совершенствовать.

Сначала заявила родителям, что не прочь заняться спортом, поэтому, если они не против, пусть включат в ежемесячный бюджет, абонемент в фитнес зал. Родители были только за. Здоровый образ жизни только начинал входить в моду, и папа и мама Ани были просто счастливы, что их дочь избрала этот путь, а не угар дискотечных тусовок.

Теперь Аня три раза в неделю потела в зале с голыми стенами и большим зеркалом. От занятий она не отлынивала. Выполняла упражнения с присущей отличнице организованностью. Кроме того, безоговорочно придерживалась правил питания до, и после тренировки. В результате минус пять кило за два месяца  и слегка осунувшееся лицо. Изменений в фигуре не последовало даже через полгода занятий. Утомившись от фитнеса, Аня его бросила и сразу же стала терять вес. С чем это связано, ей так никто и не смог объяснить. Со временем Аня так увлеклась процессом потери веса, что перестала обращать внимание на свою внешность. Сам результат- стройная фигура, отодвинулся на второй план, на первый выдвинулись количество съеденных калорий, и граммы веса, потерянные в жесткой борьбе с собственным организмом.

Сначала родители поддержали отказ дочери от пирожных и фаст-фуда. Они решили, что это является продолжением модного стремления к здоровому образу жизни, но некоторое время спустя они поняли - их девочка явно зациклилась на низкокалорийных диетах, что уже привело к отклонениям в психике. Все приняло настолько угрожающие размеры, что мама взяла отпуск за свой счет и стала тщательно следить за тем, что ест дочь, каждый день, предлагая вкусное и разнообразное меню из полезных домашних блюд. Дочь с таким страхом смотрела на еду, что стало очевидно, она нуждается в помощи психиатра.

Аня не понимала, о чем с ней говорит врач. Что такого необычного в том, что молодая девушка с такой задницей, как у нее хочет немного похудеть и стать привлекательней?

Ане казалось, что ее родителей обманывает какой-то шарлатан в белом халате, который внушил им, что она больна и тянет деньги за свои «сеансы». За первую неделю, врач не продвинулся не на йоту, так и не смог пробить бронированный панцирь Аниного сознания, а в понедельник, он посадил ее в свой 10-летний нисан и повез в институт питания.

Там она познакомилась со Светой. Света была взрослая (около 20 лет), и все еще числилась среди студентов одного из престижных Вузов, но, взглянув на нее, Аня поняла, что та вряд ли когда-нибудь продолжит обучение. Света представляла собой яркую иллюстрацию к фильму «Узники Бухенвальда». Обтянутый синеватой кожей  скелет восседал на подушках, устилающих сидение инвалидной коляски. Врач представил девушек друг другу, на что скелет к ужасу Ани ответил «очень приятно», и оставил наедине. Аня молча смотрела на Свету. Казалось,  она смотрит в глаза смерти. Света заговорила первая:

-Что решили тебя напугать моим видом?

-Я здесь не по собственной воле, меня привез врач, - оправдывалась Аня.

-Не верь ему, не верь врачам. Имей свою голову на плечах. Когда-то я развесила уши, поверила, и видишь, к чему меня это привело.

-Мне сказали, что ты замучила себя голодом, - удивилась Аня.

-Все совсем не так, как они говорят. Они просто боятся, что откроются факты их вопиющего непрофессионализма. Именно врачи довели меня до такого состояния: я не могу ходить, плохо себя чувствую. Мой организм погибает от токсинов.

-Да ты что! Они тебя отравили?

-Травят каждый день. Они вливают мне еду через зонд и колют транквилизаторы, чтобы я не могла реагировать. Они утверждают, что меня спасет еда. А ведь сейчас самое худшее время, чтобы есть. Я болею, а значит, организму нужно отдохнуть, для него сейчас еда-это отрава. Читала Поля Брега? Вот гениальный врач! А эти наши - инквизиторы.

-Но…но от голода можно умереть,-  испуганно промямлила Аня.

-Глупости! Дремучее средневековье! Когда ты болеешь, ты хочешь есть?

-Ну… нет.

-Видишь, организм знает, что для того чтобы выжить, необходимо перекрыть доступ токсинов, которыми является еда.

Я поблагодарила Свету за советы и стала пробираться к выходу, когда меня догнали ее последние слова.

-А еще… еще они мне завидуют, ведь у меня такая красивая фигура!

Глава 12

Шок от знакомства со Светой не отпускал Аню несколько дней, в продолжении которых она послушно ела мамину стряпню, отвечала односложно, и больше помалкивала. Через неделю врач пришел к больной домой. Аня прознала о чем он говорил с родителями, с помощью  пустого стакана, приставленного к стене. Врач говорил о том, что сейчас самое время продолжить терапию, и что тот факт, что больная начала есть, не означает исцеления. Он знает - проблема глубже, и даже знает где.

Потом много дней они говорили о ее физической привлекательности. В этом и была проблема. Аня должна привыкнуть к собственной внешности, поверить, что счастье не в длинных ногах и торчащих ключицах. И даже не в плоском животе и пышной груди. Врач сполна отработал свои деньги и даже более того. Он научил Аню быть привлекательной. Развил силу ее безупречной улыбки, сияния,  несомненно красивых глаз, научил гордо держать спину и голову и изящно двигаться. Все это, к удивлению Ани, и в самом деле возымело действие, и молодые люди, хоть и не помирали от любви, но начали относиться к ней более бережно и внимательно, как к женщине.

К 18 годам Аня вылечилась окончательно. Она окончила кулинарный техникум и устроилась поваром в один из лучших ресторанов города. У Ани было много друзей и некоторые из них стали ее любовниками. Правда не надолго, периодически она сама разрывала отношения, понимая всю их несерьезность. Однако в этой несерьезности она обвиняла уже не свою внешность, а «не тех» партнеров. И это было не сложно, так как ее во всех отношениях красивые подруги, проходили те же этапы, да еще и чаще, чем она.

После того, как в Аню влюбился известный пожиратель сердец, ослепительный красавец Григорий, ее доктор решил, что пора писать диссертацию о влиянии самосознания на судьбу человека, а мама не переставая, причитала: «Я же говорила! Счастье не в модной внешности!». Папа же не понимал, по какому поводу столько шума. Говорил, что этот красавец, человек бесполезный, какой-то компьютерщик. Да и достоин ли он Анечки? С лица ведь воды не пить. Но когда Аня с сияющими глазами сказала, что любит Гришу всем сердцем, отец от души поздравил дочку, и заверил, что выходить замуж нужно вот так - по любви, а все остальное приложится.

Новая семья не знала проблем становления. Родители обеих сторон скинулись на однокомнатную квартиру. Гриша искренне любил  жену, и в сексуальной жизни у них была полная гармония. Зарабатывал молодой муж довольно сносно, и даже, когда Ане пришлось уйти в декрет, их семья не в чем ни испытывала нужды.

Неожиданно Гриша изменился. Сначала это выражалось только в чтении скучнейших на взгляд Ани книг с крестом на обложке, потом Гриша стал запираться в ванной с восковой церковной свечкой, молитвенником и картонной иконкой. Потом в определенные дни стал отказывать ей в сексе и отказываться от привычной еды. Просил Аню готовить что-нибудь растительное, и бывало, даже ложился спать без ужина, когда Аня по привычке добавляла в кашу сливочное масло. Аня возмущалась, обижалась, ворчала, жаловалась своим и Гришиным родителям, но неизменно сталкивалась с бетонным упрямством. В целом ее муж не так уж изменился, оставался добрым и внимательным, больше внимания стал уделять сыну и совсем перестал «зависать в сети». Ради такой перемены Аня была готова стерпеть даже потерю традиционного в их семье воскресного «валяния» в постели, хотя такая потеря для женщины была чувствительной. Теперь по воскресеньям Гриша уходил из дома и возвращался к обеду, пахнущий ладаном, с каким-то особым мечтательным выражением глаз. Аня никогда раньше не сталкивалась с серьезным проявлением религиозных чувств, и сперва серьезно испугалась. О так называемом «религиозном фанатизме» она много слышала из телевизионных передач. Все они рассказывали о жертвах тоталитарных сект, которых «щипали мошенники». Проверка скромного банковского счета супруга,  показала, что все на месте. Гриша еженедельно относил в церковь совсем смехотворную сумму: на свечки, в храмовый ящик и на милостыню местным оборванцам. На тайном семейном совете, который созвала Аня очередным воскресным утром, было решено, считать «увлечение» Гриши безобидным. Родственники успокоили Аню, утверждая, что традиционная религия не принесет неприятных сюрпризов. Однако «сюрпризы» ожидали Аню совсем скоро. Гриша ушел с работы и в тот же день вынес в гараж компьютер. Ане заявил, что больше не может работать по специальности, так как прочитал в книге одного знаменитого афонского старца, что все это от лукавого. В то время Аня не работала, и поэтому запаниковала. Она устроила мужу грандиозный скандал, и, видя, что слова не помогают, прибегла к крайнему средству - ушла к маме. Наплакавшись маме в жилетку, стала ждать звонка, но его так и не последовало. Тогда разозленная таким равнодушием Аня подала на развод. Гриша без второго слова пришел на суд и подписал все бумаги. Аня любила своего мужа, но от беспомощности растерялась. Ей казалось, что муж просто-напросто разлюбил ее, и воспользовался ситуацией, чтобы отделаться от опостылевшей супруги. Что делают жены, которые только что развелись с все еще любимым мужем и которые не могут найти утешение в работе? Впадают в длительную депрессию. Депрессировать Аня уехала к подруге в деревню, и, кстати, весьма неплохо там отдохнула. Когда тишина сельского домика перестала приносить отраду, и стала слишком уж оглушительной, Аня вернулась домой и узнала, что ее бывший муж ушел в монастырь. Родители Гриши обвиняли в этом происшествии именно Аню, ведь уходя, он сказал, что любит только ее, поэтому больше жениться не собирается никогда. Нужно ли говорить о том, что с этого момента Аня поклялась всем, что ей дорого, что достанет Гришу хоть из-под земли и вернет в лоно семьи.