Под Знаком Исцеления - Ник О`Донохью

Справа от плиты стояли дровяной ящик и плетеная корзина с растопкой. Бидж выгребла золу, положила щепки и стружки и зажгла их. За стеклянной дверцей заплясало пламя, горячий воздух взметнул искры. Бидж немного подождала, потом добавила поленья побольше и снова закрыла дверцу.

Теперь пришла очередь полугаллонного кованого чайника, в котором Бидж обычно кипятила воду для медицинских целей. Десяток энергичных движений рукояткой насоса, который вместе с раковиной вел свое происхождение с фермы в окрестностях Голубых гор, и чайник был полон. Бидж поставила его кипятиться на плиту.

Девушка зажгла керосиновую лампу, тщательно подкрутив фитиль, чтобы стекло не закоптилось, потом, взяв лампу и тетрадь, вышла наружу.

Ночь была темной, но ясной. Звезды, как всегда, вызвали у Бидж чувство изумления. Она выросла в городе и всегда поражалась яркости звездного света в Аппалачах; здесь же, на Перекрестке, он был почти слепящим. Бидж прислушалась, но почти ничего не услышала. Большинство животных на Перекрестке предпочитали не привлекать к себе внимания.

Бидж прошла к деревянной скамье перед домом и села там. Перед ней из камней были выложены два круга, и девушка удостоверилась, что сидит точно там, где на дереве скамьи процарапана черта. Когда взошла луна, Бидж отметила время восхода, фазу луны и положение светила относительно камней. При следующей поездке в город она передаст эти данные доктору Эстебану Протере: профессор физики обратился к ней, через Конфетку, с просьбой провести некоторые наблюдения.

Когда Бидж уже собралась уходить, в небе мелькнула тень, полностью заслонившая луну. В следующую секунду она услышала донесшийся откуда-то издалека вопль и ощутила порыв ветра. Бидж поежилась и поспешила в дом.

В комнате было тепло, чайник начинал закипать. Дафни сонно мурлыкнула, но не двинулась с любимого места под столом. Бидж заварила чай и сняла чайник с плиты, чтобы вода не выкипела.

Перед отходом ко сну она проверила, все ли готово в ее «кабинете» — левой половине коттеджа, отведенной для приема пациентов. Чистый белый халат, который Бидж стирала и кипятила после каждого рабочего дня в баке, установленном в сарае, висел на отведенном для него месте; стетоскоп, фонарик и термометр были разложены по карманам. Бидж, нахмурясь, посмотрела на задвинутый а угол стальной операционный стол. Она прекрасно знала, как многих больных спасла легко дезинфицируемая металлическая поверхность; даже здесь, на Перекрестке, было жизненно важно иметь возможность оперировать на обеззараженном, а не впитывающем кровь и другие жидкости деревянном столе. Но уж очень дорого стоил операционный стол. уж очень трудно было доставить его сюда, да и выглядел он уж очень устрашающе. Бидж подумала — не в первый раз, — что нужно накрывать его чем-нибудь на ночь.

Бутыль с десятипроцентным раствором хлорной извести была полна; в плетеном ящике для перевязочного материала лежали чистые, продезинфицированные тряпки; ведро для использованных повязок было пусто.

В другом углу — напротив операционного стола — под чехлами, как положено, находились электроэнцефалограф и портативный рентгеновский аппарат, которые Конфетка Доббс при помощи паяльника помог Бидж приспособить к работе от небольшого генератора, помещенного в сарай рядом с коттеджем.

У стены находился деревянный грубо сколоченный шкафчик, где хранились истории болезни.

Адреса пациентов были по большей части описательными и экзотическими. «Рядом с пещерой около Ленточного водопада, по дороге, ведущей от Кендрика к Горной реке» — примерно так звучал самый короткий из них.

Описания самих пациентов были еще более экзотическими и подробными.

На шкафчике лежала пухлая, скрепленная кольцами папка. Бидж открыла ее на первой странице, где старательно выписанными буквами значилось:

«Справочник Лао по небиологическим видам. Дополнение. Составлено Бидж Воган, доктором ветеринарии».

Оглавление, аккуратно написанное вдоль прочерченных, а затем стертых карандашных линий, занимало полстраницы и кончалось на пункте «Смещение позвонков у кентавров».

Бидж с сожалением отложила папку: сегодня ей добавить было нечего. Закутавшись в шаль, она уселась в кресло с книгой и начала читать с того места, на котором остановилась:

«Я отправился в леса, потому что хотел приобщиться к истокам, иметь дело только с основополагающими сторонами жизни и посмотреть, смогу ли я извлечь из них уроки; я не хотел, умирая, обнаружить, что вовсе не жил».

«Уолден»note 2, включенный в университетский курс английской литературы, казался тогда странным и далеким от жизни; теперь же, ведя простое существование и переживая чудесное избавление от смертельной болезни, Бидж смотрела на эту книгу как на самую важную для себя и чудесную. Она читала не спеша, вникая в каждое слово.

Дафни свернулась клубочком у ног девушки, сначала громогласно мурлыча, потом, когда уснула крепко, начав похрапывать. Это обстоятельство заставляло Бидж регулярно выслушивать животное, выясняя, все ли у него в порядке с легкими. Бидж улыбнулась, вспомнив, как Ли Энн, которой она рассказала о своем беспокойстве, спросила: «Тебе что, скучно без телевизора и нечем себя занять?»

Кто-то громко постучал в дверь. Бидж поднялась, расправив шаль так, чтобы она скрыла ее правую руку с вынутой по дороге из ящика стола ловилкой — коротким мечом с широкой гардой, изогнутой с концов. Девушка поставила лампу так, чтобы она освещала ее сзади, оставляя руку в тени. Опыт, обретенный ею на Перекрестке, научил ее предусмотрительности.

Она отперла дверь и приоткрыла ее, стоя сбоку — так, чтобы видеть своих гостей. Раздался топот звериных лап, и Бидж отступила от двери, пригнувшись, и подвинула лампу так, чтобы свет падал за порог. Два круглоухих и тупоносых щенка с большими лапами с разбега затормозили около двери и принялись внимательно рассматривать Бидж. Третий щенок, меньший, налетел на них сзади; те оскалились на него, и малыш попятился.

Все трое были серыми, с серебряными глазами и маленькими задранными вертикально вверх хвостиками. Бидж немедленно влюбилась в них.

— Идите сюда, — позвала она, опускаясь на колени. — Да не бойтесь! — Когда она протянула руку, щенки отступили. Бидж отбросила в сторону шаль, спрятав под ней ловилку, и попробовала снова, издавая успокоительные звуки.

Дафни проснулась и зашипела. Бидж замахала на нее руками:

— Тихо!

Оскорбленная кошка-цветочница прыгнула на кровать и за неимением цветов — привычного камуфляжа — натянула на себя одеяло.

Постепенно щенки перестали прижимать уши и начали приближаться к Бидж. По-видимому, их испугала именно шаль — предмет, им незнакомый.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});