Звездам не дано любить - Оксения Владимировна Бурлака

жизнью. Они вынуждены взрослеть раньше положенного срока. Их воспитывают как стадо, несмотря на то, что каждый ребенок по-своему специфичен и требует индивидуального подхода. Детям нужна ласка, нужны эмоции и любовь. Когда в сердце живет энергия, вдохновение, а у тебя просто нет возможности выплеснуть ее наружу, ты начинаешь гнить, портиться изнутри. Вот так из одаренных детей вырастают неблагополучные взрослые, совершающие паршивые поступки. Родить ребенка это не сложно, а вот воспитать Человека, дано не каждому. Была бы моя воля, я запретила бы рожать пьяницам, наркоманам, и неблагополучным женщинам, ведь они ломают жизнь чистой, лишь появившейся на свет, души. Дети словно глина. В талантливых руках они становятся настоящим творением искусства, гениальной статуей или, по крайней мере, простым изящным горшком. А вот бездарные ладошки способны превратить самых прекрасных малышей в уродливые творения, отходы общества, которые своим присутствием оставляют лишь осадок и пятна».

По словам моей наставницы, единственным спасением от серых стен детдомовского здания были книги. Она много читала художественной и автобиографической литературы. Любила мечтать и представлять картины своего светлого, красочного будущего, в котором у нее будет настоящая семья, муж, дети и свой уголок.

Музыкой моя наставница начала заниматься в 17 лет, когда ей выделили комнату в общежитии и отправили на работу в хлебокомбинат. В доме, где она поселилась, в маленьком холле на первом этаже стояло коричневое пианино. Рядом с потертыми стенами и выцветшими обоями оно выглядело очень возвышенно и аристократично. Пианино было довольно старым, но, на удивление, абсолютно исправным. Получив свою первую зарплату, молодая девушка записалась на частные уроки музыки. Почти каждый день она посвящала этим занятиям. С нетерпением ждала вечера и спешила на урок, благодаря которому она чувствовала себя человеком, личностью.

«Когда я начала заниматься музыкой, то поняла, что именно в этом волшебном искусстве заложен смысл моей жизни. Я научилась играть буквально за три месяца. Учитывая, что люди посвящают этому занятию десятки лет, у меня все получалось намного быстрее. Иногда, мне казалось, что мои пальцы уже давно знали, как это делается, просто нужно было им напомнить», – рассказывала учительница.

Отучившись два года в музыкальной школе, Мария решила поступать в консерваторию. Но, в первый раз она провалилась, не добрав всего несколько баллов. Мечта стать музыкантом горела в ее груди очень ярко. Прошел год и она, конечно же, добилась желаемого.

Мария Федоровна была очень талантливой. Преподаватели видели в ней потенциал и возлагали большие надежды. Молодая девушка виртуозно играла на рояле, исполняя сложные произведения. Ей пророчили блестящее будущее пианистки. Она побеждала на международных конкурсах, ее фотография висела на доске почета. Перед ней открывались самые радужные перспективы, она наконец почувствовала себя счастливой.

Переломный момент в ее жизни произошел, когда Мария впервые влюбилась. Будучи на четвертом курсе, она встретила обаятельного скрипача. Эта была любовь с первого взгляда. Несмотря на все морали, принципы, они отдались страсти. Гуляли под луной, целовались, просыпались в одной постели и наслаждались каждым мгновением, проведенным вместе.

«Страсть, это страшная сила. Ты просто не контролируешь себя и пускаешь на самотек все, что происходит. Забываешь то, что было важным и ценным. Теряешь рассудок, здравый смысл, забываешь мечты, забываешь себя. А ведь демоны не спят. Они с радостью вставляют палки в колеса твоей кареты, движущейся к счастливому будущему. В жизни нужно всегда задумываться над тем, что ты делаешь и как. Я потеряла голову, отдалась мимолетным страстям, сошла с правильного пути и потеряла все, что имела. Я заплатила высокую цену за мимолетную эйфорию. Это была самая большая ошибка моей жизни. Но, я ни о чем не жалею. Судьба всегда расставляет гениальные капканы, чтобы проучить глупых людей. Все в нашей жизни происходит неспроста, а ради чего-то. В каждом событии есть свой смысл, есть логика и замысел».

Мария Федоровна забеременела. Молодой скрипач, узнав эту новость, просто сбежал. Забрал документы из консерватории и исчез в неизвестном направлении. Больше Мария никогда не видела этого мальчика, который так жестоко исковеркал ей судьбу. Не имея в своей жизни ни родных, ни близких, она осталась совсем одна. Ловя на себе презрительные взгляды осуждения, она шагала вперед, стараясь оставаться сильной.

От отчаяния и страха Мария хотела избавится от ребенка. Денег на аборт не было, поэтому молодая девушка начала травить плод таблетками и травами. Настрадавшись от собственных пыток, она все же смирилась со своей участью и начала привыкать к мысли о том, что вскоре станет матерью.

«Когда ты молода и полна сил, когда твое сердце горит мечтами и верой очень тяжело смирится с крахом. Беременность обернулась для меня отчаянием, она перечеркнула все светлые надежды, мечты, планы. Очень страшно в такой момент остаться совершенно одной, никому ненужной. Я понимала, что ребенок – это дар, счастье, что многие женщины на все готовы пойти, ради того, чтобы оказаться на моем месте. Но… Когда ребенок запланирован, когда его ждут оба родителя – это чудо. У меня все произошло иначе. Мужчина, которому ты посвятила всю себя, просто испарился. От обстоятельств хотелось выть. Я почти все время плакала и желала смерти себе и собственному ребенку. Мне казалось, что подобное вынести невозможно. Но, в один момент иллюзии испарились, испарился и юношеский максимализм, и я смирилась со своей участью. Иногда мне кажется, что судьба, таким образом, просто проучила меня за чрезмерную гордыню. Да, я и вправду была уверена, что стану самой известной пианисткой. Ах… Я расправила крылья, взобралась на скалу, прыгнула ввысь и вдруг оказалось, что я просто не умею летать».

На восьмом месяце беременности Мария Федоровна с трудом сдала все экзамены и получила диплом. От нее отвернулись все.

«Все надежды рухнули, как старый шкаф. В меня перестали верить. На третьем курсе все преподаватели обещали мне, что я останусь в консерватории преподавать, но, после окончания вуза никто и не вспомнил об этом. Я оказалась совсем одна, в своей старенькой, унылой комнатке, в общежитии, где на первом этаже все также стояло старое, потертое пианино. Помню, это был теплый летний день, семнадцатого июля. Я аккуратно спустилась вниз по лестнице и присела на твердый стульчик. Я коснулась пальцами старых желтых клавиш. Глаза запекли болью, я начала играть, будто освобождая каждой нотой душу от железных цепей боли и разочарования. В тот вечер я играла без остановки около трех часов. В голову приходили самые яркие мелодии за все годы моего обучения. Слезы лились рекой, а я продолжала играть. На душе было невыносимо больно. Потом неожиданно заболело внутри. Когда отошли воды, мои соседи вызвали скорую