Волчица и пряности - Том 2 - Исуна Хасэкура

Однако чтобы купить две штуки товара там, где денег лишь на одну штуку, естественно, нужны какие-то гарантии. Поскольку торговец фактически занимает деньги в долг, деньгодатель имеет полное право требовать гарантий с должника.

Хозяин, однако, был сейчас не в том положении, чтобы требовать таких вещей, именно поэтому Лоуренс и сделал столь неразумное предложение. Плохим надо быть торговцем, чтобы не извлечь выгоды из слабости соперника.

- Я, аа, ээ, я вряд ли смогу...

- Не сможешь? О, какая досада. Чувствую, я начинаю быстро трезветь.

Пот на лице хозяина мешался со слезами; влаги было столько, что, казалось, его лицо плавится.

То было уже не лицо, а маска отчаяния. Побежденный, он сник.

- Что до товара, давай посмотрим. С учетом суммы – возможно, качественное оружие? У тебя наверняка есть много товаров, предназначенных для Рубинхейгена.

- ...Оружие, говоришь?

Хозяин поднял голову; похоже, он увидел лучик надежды. Возможно, он ожидал, что Лоуренс вовсе не собирается с ним расплачиваться.

- С ним всегда есть хорошие шансы заполучить неплохую прибыль, и я смогу быстро вернуть тебе долг. Что скажешь?

Рубинхейген служил отправным пунктом для тех, кто занимался обращением язычников. Все военные товары там сметали с полок в любое время года. Продавая такие товары, понести убыток из-за их обесценивания трудно.

Поскольку Лоуренс купит в долг столько же товара, сколько за имеющиеся деньги, то его гарантии против обесценивания товара удвоятся. Одним словом, оружие было хорошим выбором для приобретения в долг.

Хозяин на глазах тут же вновь превратился в расчетливого и сметливого торговца.

- Оружие... говоришь?

- Я уверен, в Рубинхейгене есть лавка, с которой у тебя связи; так что если я продам оружие туда, мы сразу будем в расчете.

Иными словами, после того как Лоуренс продаст оружие, что купил на взятые в долг у Дома Латпаррона деньги, некоей определенной лавке в Рубинхейгене, ему не придется возвращаться в Поросон, чтобы уплатить долг.

В некоторых ситуациях получение и возврат денег оставались всего-навсего записями в торговых книгах.

И это было громадным достижением торговцев.

- Ну, что скажешь?

Иногда деловая улыбка торговца способна внушать ужас. Улыбка Лоуренса была особенно пугающей, когда он загнал в угол владельца Торгового Дома Латпаррона. Тот, не в состоянии отказать, в конце концов кивнул.

- Благодарю тебя! Я хотел бы погрузить товар немедленно, я собираюсь отправиться в Рубинхейген как можно скорее.

- Понял. Ээ, а насчет оценки...

- Предоставляю это тебе. В конце концов, я ведь верую в милость Господа.

Губы хозяина страдальчески дернулись, изображая что-то вроде улыбки. Теперь он непременно оценит оружие недорого.

- Ну что, вы двое закончили? – поинтересовалась Хоро, решив, что «силовые переговоры» подошли к концу. Хозяин обреченно вздохнул. Похоже, один человек здесь все еще имел что сказать.

- Кажется, мое опьянение тоже проходит, - произнесла Хоро, очаровательно склонив головку набок; но хозяину она наверняка казалась самим дьяволом. – Немного хорошего вина и баранины меня окончательно исцелят. Да, и чтобы баранина обязательно была с бочка!

В ответ на ее будничную властность хозяин мог лишь кивнуть.

- И побыстрее, - добавила Хоро наполовину в шутку, но, услыхав эти слова от девушки, столь ловко разобравшейся в его махинации с весами, хозяин выскочил из комнаты, словно свинья, которую внезапно шлепнули по заду.

Со стороны могло показаться, что хозяин слегка переигрывает, но ведь если его мошенничество вскроется, он лишится всего. Так что немного лебезения и несколько низких поклонов были вполне приемлемой ценой.

Лоуренс и сам получил бы приличный удар по своему состоянию, останься этот трюк незамеченным.

- Хи-хии. Бедняжечка, - с радостным смешком проговорила Хоро, отчего Лоуренсу она показалась еще более вредной, чем обычно.

- У тебя острый глаз, как всегда. Я ничего не заметил.

- Я сама красивая, и мех у меня на хвосте гладкий, но и мои глаза и уши тоже хороши. Я заметила сразу же, как только мы вошли в комнату. Но, думаю, он достаточно хитер, чтобы обманывать таких, как ты, - и Хоро, вздохнув, с безразличным видом помахала рукой.

Лоуренс предпочел бы, чтобы она сказала что-нибудь раньше, чем это произошло; но реальность была такова, что сам он мошенничества не заметил, а Хоро превратила большой убыток в большую прибыль.

Пожалуй, ничего не случится, если он побудет вежливым.

- Мне нечего сказать, - признал он. При виде этой неожиданной кротости глаза Хоро сверкнули.

- Ох-хо! Вижу, ты немного повзрослел.

Лоуренс – которому действительно было нечего сказать – лишь раздосадовано улыбнулся.

* * *

Есть такая болезнь – ее называют «весенняя лихорадка».

Чаще всего она нападает зимой в тех краях, где поблизости нет рек и морей. Ручьи замерзают, и люди целыми днями выживают на одном лишь соленом мясе и черством хлебе. Проблема не в том, что овощи не могут пережить холода, а скорее в том, что овощи лучше продавать, чем есть. Если овощи съесть, это не спасет от холода, а на деньги от их продажи можно покупать дрова и топить очаги.

Люди, питающиеся лишь мясом да вином, к весне нередко расплачиваются за это, покрываясь сыпью.

Это и есть весенняя лихорадка, и свидетельствует она о том, что человек не заботится о своем здоровье.

Естественно, все хорошо знают, что для спасения от такой участи необходимо удержаться от соблазна мяса и пренебречь уютом, что дарует вино. Питаться овощами, а мясом лишь в меру – каждое воскресенье Церковь читает такие проповеди.

Естественно, каждой весной людям, страдающим от весенней лихорадки, приходится выдерживать еще и нотации священников. Чревоугодие, в конце концов – один из семи смертных грехов, независимо от того, знает об этом сам обжора или нет.

Глядя на поглощающую немыслимое количество еды Хоро, Лоуренс лишь страдальчески вздохнул.

Она рыгнула.

- Уффф... было вкусно.

Запив превосходную баранину не менее превосходным вином, она пришла в отличное расположение духа.

Мало того, что все это было бесплатно, - наевшись и напившись от пуза, Хоро тут же направилась к повозке, где свернулась калачиком, намереваясь поспать.

Даже самый расточительный торговец думает о будущем и старается как-то умерять свои траты – но не Хоро.

Восторженно притопывая ногами, она ела и пила сколько хотела и останавливалась лишь на короткие перерывы.

Лоуренс подсчитал, что если бы это был их дорожный рацион, она бы сожрала трехнедельный запас; а уж вина она выпила сколько, что Лоуренс подивился, куда оно там девается.