Грехи купидона - Рейвен Кеннеди

через деревню генфинов и останавливаюсь, увидев одинокого генфина, который идет по улице. Становлюсь видимой и приземляюсь перед ним. Я чуть не перепугала беднягу до самого хвоста, и он замахивается на меня когтями, но, к счастью, я уворачиваюсь.

– Извините! – тотчас говорю я, поднимая руки вверх. Мне стоило подумать, прежде чем пугать хищника, но вот как я веду себя, запаниковав. – Я просто хотела узнать, какой сегодня день.

Он смотрит на меня с удивлением, рука с когтями все еще в замахе, но он наконец опускает ее и скрещивает руки на груди.

– Кто ты, черт возьми, такая?

– Я Эмили, – нетерпеливо говорю я. – Я…

Генфин замечает то, как я выгляжу, и его глаза расширяются.

– Ты – купидон.

Я смотрю на него с удивлением. Понятия не имею, откуда он знает.

– Мм, да. Слушайте, я просто хочу знать, какой сегодня день.

Проходит несколько секунд, и он наконец перестает удивленно на меня глазеть и отвечает:

– Сегодня день летнего солнцестояния.

– Что? – Я чувствую, как кровь отливает от лица, и машинально качаю головой. Я даже не осознаю, что, словно сумасшедшая, схватила генфина за руки, пока он не сбрасывает их. – Нет. Этого не может быть, – возражаю я. – До дня летнего солнцестояния оставалось… около четырех недель! – почти визжу я.

– Лучше бы тебе убраться отсюда, – говорит генфин, не утруждая себя заботой о моем потерянном времени. – Купидону небезопасно находиться на открытом пространстве. Даже здесь. У принца везде есть глаза, и я не хочу, чтобы меня с тобой видели.

Я даже не успеваю осознать смысл этих странных зловещих слов, как он уходит. Я все еще качаю головой и бранюсь посреди мощеной улицы. Я причитаю как сумасшедшая, но меня слышат только закрытые двери и пустые магазины.

Меня не было всего несколько часов. Как могли пройти целые недели?

– Ладно, Эмили, – говорю я себе, кружась по пустой улице. – Думай, думай, думай.

Слова Ронака эхом отдаются в моей голове. Три дня. Он дал мне три дня на слежку за королевскими особами и выяснение, что, черт возьми, происходит. Если бы я не вернулась к тому времени, мои генфины собирались сами отправиться во дворец. Что было бы плохим вариантом. Очень, очень плохим. Я до сих пор не знаю, на самом ли деле предала нас принцесса Сура. И если принц найдет их…

Нет. Нет. Нельзя думать об этом.

Когда я слышу звук открывающейся двери и громкий смех, я снова инстинктивно становлюсь невидимкой. Из паба выходит группа генфинов и, покачиваясь и спотыкаясь, направляется домой.

Если меня не было несколько недель, то парни наверняка сходят с ума от тревоги. И они наверняка уже отправились меня искать. Вопрос в том, где мне их искать? Проклятый Купидвилль и его дурацкие разрывы и искажение времени!

Зная Ронака, могу предположить, что он бы мгновенно направился прямиком во дворец. Но, может быть, Силред, более здравомыслящий, придумал бы другой способ найти меня, не такой губительный?

Я раздумываю одну пятую секунды и сразу же отбрасываю эту мысль. Генфины – сумасшедшие. А когда дело касается меня, даже самый спокойный из них спятит. Клянусь, если их поймали и убили… Не-а. Не думай об этом.

Сначала мне нужно отправиться на поиски во дворец, поэтому я взмываю в небо и невидимкой лечу на всех парах. Когда я добираюсь до острова королевства, солнце уже взошло и я купаюсь в пурпурных лучах рассвета.

По мере приближения становится очевидным одно – что-то пошло не по плану.

Глава 7

Повсюду солдаты. Прочесывают воздух и землю, они настороже. Похоже, они готовы к войне. Трепет наполняет меня, и желание поторопиться берет верх. Не обращая внимания на магический барьер вокруг дворцовых стен, я пролетаю во дворец.

Если принцесса Сура действительно предала меня и ребят, то я хочу знать, почему. Я направляюсь прямиком в ее покои, но там пусто, а когда я осматриваю остальную часть замка, то понимаю, что в нем необычно тихо. Мне на глаза попадается только пара слуг. Ничего похожего на обычную дворцовую суету. Ни одна из ламп на стенах не зажжена, только предрассветный свет пробивается сквозь окна. Обычно в этот час слуги как никогда заняты подготовкой к наступающему дню. Но сейчас здесь непривычно пусто.

Я поворачиваюсь и лечу в сторону тюремной башни. Если мои ребята здесь, то велика вероятность, что они в камере. Если кто-то причинил им вред, я использую свои новые гибридные способности, чтобы обрушить на их головы ад.

Я пролетаю сквозь стены и попадаю прямо внутрь зловещей тюремной башни. Она огромная. Не знаю, дело в магии или нет, но я все равно не ожидала увидеть тройные винтовые лестницы и девять этажей. Мне понадобится время, чтобы обыскать ее целиком, но я начинаю с самого низа и планомерно прохожу по камерам.

Тюрьма именно такая, как ей и положено быть. Темная, мрачная и унылая. Я обыскиваю камеры и вижу в каждой из них измученных фейри. Похоже, принц хорошо постарался. Тюрьма заполнена до отказа. В некоторых камерах содержится даже по два-три заключенных, и то, в каких убогих условиях они находятся, разбивает мне сердце. Где, черт возьми, мои ребята?

Обыскав нижние уровни, я поднимаюсь выше. Я обыскала уже почти все уровни, но моих ребят по-прежнему не видно. Разочарованная, я уже собираюсь возвращаться, когда замечаю движение в камере, которую посчитала пустой. Я приглядываюсь.

– Принцесса?

Мой переполненный шоком вопрос отскакивает от стен тюрьмы и жутким эхом скользит по камням. Я вздрагиваю, но фиолетоволицая фейри не двигается. Она лежит спиной ко мне на жалкой кучке соломы, свернувшись калачиком, чтобы согреться.

Я убеждаюсь, что вокруг нет стражей, шагаю вперед и хватаюсь за железные прутья.

– Принцесса? – От моего шепота фейри просыпается, и я вижу в слабом свете фонаря, как она переворачивается и садится. – Принцесса Сура, – вздыхаю я, прикрывая рот рукой.

Она выглядит плохо. Очень, очень, очень плохо.

Принцесса Сура всегда была воплощением грации и красоты. Ни одна прядь волос не выбивалась из ее прически, даже когда она спала. В ней не было ни капли слабости. Но фейри передо мной выглядит сломленной.

Под ее глазами залегли глубокие круги, а лавандовые волосы спутались в грязные колтуны. Ее кожа покрыта царапинами и синяками, а некогда красивое шелковое платье все в пятнах.

Принцесса несколько раз моргает, а затем, поморщившись, встает.

– Эмили? – шепчет она, и голос ее ломается, словно она несколько дней не говорила и не пила воды.

– Это я.

– Слава богам, – вздыхает она, и я вижу, как блестят от непролитых слез ее глаза. – Я знала, что