Надежда Румянцева - Элеонора Тадэ

Секрет Надиного успеха заключался в том, что она работала над ролью с полной отдачей, с увлечением. Главное, считала молодая актриса, - создать на съемочной площадке правильное самочувствие. Она старалась вообразить

полуденный зной южного города, белые опаленные солнцем стены домов, лиловые тени. Представляла, как после работы Мэй, отдыхая, сидит в тени густой агавы, в руках ее огромный оранжевый апельсин, оглушительно звенят цикады, а Мэй, надорвав прохладную крепкую кожу апельсина, с

удовольствием вонзает зубы в мякоть плода. Душистый сок брызжет ей на платье и плечи, а лучи жаркого южного солнца пробиваются сквозь листву старого дерева. Этого нет в фильме, но все это видела Надя, торопясь на съемки, гримируясь на студии, с удовольствием наблюдая, как ее белые руки и лицо покрываются великолепным золотистым загаром. Сейчас исчезнут светлые кудряшки и из зеркала глянет на актрису маленькая машинистка Мэй, которая никогда не видела русских снегов и каждый вечер, ложась спать, прислушивалась к неумолчному реву морского прибоя.

Затем Румянцева снялась в картинах "Море зовет", "Сын", "Очередной рейс", "Гори, моя звезда", "Звездный мальчик". Как правило, актрису хвалили, отмечали ее искренность, обаяние, иногда высказывались опасения, как бы Румянцева не заштамповалась, как бы не иссяк ее талант. Но даже такие замечания были редки.

'Очередной рейс'

Казалось бы, актриса должна быть довольна: дела идут хорошо, киностудии приглашают сниматься, зрители встречают доброжелательно, критики хвалят. . . Чего же больше? Но Надя чувствовала себя неудовлетворенной, ей хотелось яркой комедийной роли, эксцентричной и свежей. Мечтая о комедии, Надя вносила живые, смешные детали в свои далеко не комедийные роли. Все это в совокупности и создавало тот привлекательный образ румянцевской героини, который так покорял зрителей. А комедии, веселой комедии все не было!

Время шло, сыгранные роли не приносили ни большого творческого удовлетворения, ни успеха. Но они все же не проходили бесследно: каждая из них, даже самая

незначительная, эпизодическая, внутренне обогащала актрису, заставляла присматриваться к людям. Румянцева изучала человеческую психологию, пыталась анализировать, обобщать приобретенный в работе опыт. Все это составило творческий багаж актрисы, который так пригодился ей в дальнейшей работе. Шаг за шагом она шла по пути к мастерству, к актерской зрелости.

Но не только съемки в фильмах развивали актерскую фантазию Румянцевой - главной школой была жизнь. Многочисленные поездки, случайные встречи, общение с людьми разных профессий - все это складывалось в тот огромный материал, который питал и обогащал ее творчество. Умение видеть, наблюдать и размышлять по поводу тех или иных событий расширяло актерское "видение" Румянцевой, делало ее работу жизненной и достоверной. Мелкие, даже случайные детали не проходили мимо ее внимания, оставляя в памяти свои зарубки и следы. Об этом рассказывает сама актриса, об этом пишет она в записной книжке.

Из записной книжки Н. Румянцевой

- Я часто ухожу из дома одна. Маршрут мой случаен и неопределенен. Куда я иду, зачем? Не знаю... Просто мне хочется побыть в толпе, послушать незнакомые голоса, увидеть блестящие глаза девушек, закружиться в уличном водовороте. Нигде себя не чувствуешь так одиноко и свободно, нигде так вольно не отдаешься своим мыслям, мечтам, как бесцельно следуя общему движению людей. Навстречу мне бежит улица, шумная, говорливая и монотонная. Вот группа оживленных девушек с высоко взбитыми волосами, в модных туфлях. Я смотрю им вслед. Мне немного грустно и завидно. Хочется так же бездумно или озабоченно спешить куда-то...

Хожу по городу... Все то же, и все новое. Приметы времени. Значительные и случайные - они одинаково интересны. Как важно их подмечать. Тротуар стал рябым, словно лицо человека после оспы, это дань современной моде, каблукам-шпилькам.

Но главные приметы времени - в людях. В их манерах, походке, в одежде, в разговорах. Я внимательно к ним приглядываюсь: это мои герои. Кто знает, может быть, завтра я буду так же, как эта девушка, за огромным толстым стеклом витрины что-то отсчитывать на тяжелых счетах. Как ловко и быстро она это делает! Может быть, это сложные денежные операции? Наверное, страшно ошибиться. Нет, я бы не смогла! Мне кажется, я совсем забыла математику. . .

Мое внимание всегда привлекают продавщицы в магазинах. Они прекрасно овладели одним из сложнейших компонентов актерской техники - "публичным одиночеством". Посмотрите, как спокойно и интенсивно идет их жизнь по ту сторону прилавка, они научились ничего не замечать и все видеть одновременно. Вот, например, пожилая, несомненно, приезжая женщина с тяжелыми сумками, перекинутыми через плечо, тщетно пытается привлечь внимание продавщицы. Она задает один и тот же вопрос, но слова ее не долетают до слуха продавщицы, они отскакивают и падают в пустоту, ударяясь в невидимую, но твердую стену ее невнимания. Зато девушка замечает вбежавшую в магазин подругу, слышит телефонные звонки за стеной, видит красивую кофточку на молоденькой покупательнице. У нее даже выражение лица какое-то особое, чисто профессиональное, - эдакая смесь равнодушия и надменности. К сожалению, сейчас такая картина стала обычной в наших магазинах.

Там за прилавком кипит своя жизнь: совещания, выговоры, интимные разговоры, ссоры, слезы, переживания. И, наверное, если бы мне предложили роль продавщицы, я бы постаралась прежде всего передать логику поведения тех, кого я так часто наблюдаю в жизни. Это сразу было бы знакомо и правдиво.

Впереди вышагивают девчонки, школьницы, ужасно смешные в своем желании казаться взрослыми. Черные чулки на худеньких детских ногах, поднятый воротник дешевенького пальто, модный начес, на растопыренных пальцах мамины капроновые перчатки,- они очень похожи на растрепанных, взъерошенных воробьев. Помню свои первые шелковые чулки какого-то удивительного ярко-оранжевого цвета. Мама купила их на рынке, я больше таких никогда не видела.

До чего все-таки живо в человеке чувство собственности! Вот, например, большой зеленый двор, полный цветов. Нет, нужно отгородить крошечный кусочек земли под своими тремя окошками с пыльными кустами золотого шара и повесить огромный ржавый замок. Это мое! И смешно, и досадно...

Тренировать свою наблюдательность можно бесконечно, для этого не нужно каких-то специальных условий, определенного настроения. Самая любимая наша игра в студенческие годы была на наблюдательность. Едем мы, например, в метро или сидим на бульваре - обязательно выбираем какого-нибудь человека и пытаемся по его виду определить, кто он, чем занимается, какие у него привычки, есть ли семья? В общем, сочиняем биографию. И как мне пригодилось все это в дальнейшей работе!

В жизни нет ничего неинтересного, незначительного, примитивного, все при ближайшем рассмотрении оказывается сложным, красивым и оригинальным. Надо только хотеть видеть и уметь наблюдать. Жизнь поэтична именно своей неповторимостью. Невольно на память приходят слова Константина Паустовского: "Поэзия всюду, даже в траве. Надо только нагнуться, чтобы поднять ее". Находить великий смысл, прекрасное в самых обычных и привычных вещах - это задача артиста, этому нужно учиться всю жизнь...

Глава III

В неделе семь дней. Шесть из них будни, седьмой воскресенье - праздник. Хорошая роль, действительно отвечающая индивидуальности актера,- это настоящий праздник. А праздники бывают не каждый день. И случается так, что талантливый актер сойдет с экрана, со сцены, так и не сыграв свою роль, не найдя своей темы в искусстве.

Найти свою тему в искусстве - это дело всей жизни художника. И когда он находит ее, он обретает свой голос, единственный и неповторимый.

Амплуа Надежды Румянцевой определилось еще на студенческой скамье. И тем не менее прошел не один год, прежде чем она получила роль, действительно отвечающую ее творческим данным.

Это была Надя Берестова в фильме "Неподдающиеся".

Собственно говоря, роль была задумана очень давно. Еще на выпускных экзаменах во ВГИКе председатель государственной комиссии И. А. Пырьев сказал, что Румянцева именно та актриса, для которой нужно специально писать сценарии. Такой сценарий был заказан студией "Мосфильм" сценаристке Татьяне Сытиной. Но готов он был через пять лет.

1 Неподдающиеся '

Ставить "Неподдающихся" предложили дебютанту в кино, выпускнику ВГИКа Юрию Чулюкину. Вот тут-то и началась серьезная работа над сценарием. Ни Сытина, ни Чулюкин не предполагали создать кинокомедию, они стремились просто и чистосердечно рассказать о судьбах своих героев. И вдруг в процессе работы увидели, что помимо их воли характеры и ситуации получаются смешными. Бесконечно ссорясь, споря по каждому пустяку, обсуждая сцену за сценой, режиссер и сценаристка то и дело бегали за советом к своему художественному руководителю Юлию Райзману. Вместе с ним решались все вопросы, придумывались диалоги, новые сцены.