Домоправительница для Бездушника (СИ) - Мусникова Наталья Алексеевна

— Мне интересно, юная веми, если бы я подождал ещё немного, Вы бы продолжили раздеваться или просто уснули?

От неожиданности я взвизгнула и запустила в серебристо светящегося мужчину первым, что попалось мне под руку. Да, правильно, ботинком. Незнакомец поймал мою обувь, повертел её в руке, принюхался и брезгливо уронил мой ботинок на пол.

— Интересная Вы, веми, сначала сами вызываете, потом обувью кидаетесь.

Ой, как неловко получилось… Я смущённо потупилась, испытывая страстное желание пошаркать ногой по полу.

— Кстати, милая веми, — мужчина насмешливо улыбнулся, разглядывая нарисованные на полу символы вызова, — что именно Вы пытались здесь изобразить?

— Вызов Стража, — неохотно пробурчала я, безошибочно чувствуя иронию в каждом слове неупокоенного, — и, между прочим, у меня всё получилось! Вы же пришли.

Мужчина расхохотался, запрокинув голову, прямо-таки даже загоготал, точно гусак племенной. Пока Страж веселился, я внимательно изучала его лицо: чёткие, словно вышедшие из-под руки опытного скульптора, черты, слегка крупноватый нос, тонкие губы, больше привыкшие властно поджиматься, чем растягиваться в улыбке.

— Милая моя веми, кто Вам сказал, что эти детские каракули — символы вызова? Да ещё и Стража Справедливости?

— Но Вы же пришли, — упрямо повторила я

Мужчина беззаботно пожал плечами:

— Как и любой другой благовоспитанный мужчина, я просто не мог проигнорировать зов такой очаровательной веми. Тем более что Вы, моя дорогая, в ожидании меня даже раздеваться начали. И да, я никоим образом не намерен мешать Вам разоблачаться, напротив, буду весьма счастлив, если Вы продолжите и порадуете меня не только созерцанием Ваших нежных ступней, но и чем-нибудь более интригующим.

Вот почему из всех возможный Стражей ко мне явился этот насмешливый сладострастник?! Неужели никого другого не оказалось?! На моё плечо опустилась серебристо-сияющая рука.

— Не сердитесь, милая веми, я не хотел Вас обидеть или рассердить. Признаюсь откровенно, Вы первая за много лет, кто призвал меня, вот я и не смог отказать себе в удовольствии слегка подшутить над Вами. Если я обидел Вас, прошу меня простить. И да, позвольте представиться: Святополк Храбрович.

У меня от удивления даже рот приоткрылся. О Святополке Храбровиче в нашем государстве знали все от мала до велика, даже мимолётное сравнение с этим величайшим дознавателем считалось высочайшей похвалой. Ходили слухи, что господин дознаватель отличался не только острым умом и наблюдательностью, но ещё и владел даром некроманта, да непростым, а со способностью исцелять. Некроманты-целители рождались чрезвычайно редко, даром обладали очень мощным, а потому с момента пробуждения магии перед ними моментально распахивались все двери. И вот такой уникальный дознаватель-чародей явился на мой зов, а я в него ещё и ботинком кинула.

— Веми, Вы уснули или потеряли дар речи от изумления? Если последнее, тогда я очень надеюсь, что сие явление носит кратковременный характер. Что бы ни болтала обо мне досужая молва, даром телепатии я не владею и прочесть в Вашей ясной голове, за какой именно надобностью Вы меня призвали, не смогу при всём желании.

Я кашлянула, прочищая горло, и в который уже раз принялась рассказывать о Лиз, её, чтоб его порождения тьмы пожрали, поклоннике и трагической развязке их краткого романа. Не умолчала я и о проведённом в стенах университета расследовании, пылко озвучив своё честное, пусть и не совсем цензурное, мнение о декане и ректоре.

— Фи, милая веми, такой красивой девушке не пристало быть злюкой, — Святополк Храбрович укоризненно покачал головой. — История, вне всякого сомнения, весьма прискорбна, мне искренне жаль вашу подругу, но я вынужден задать Вам два важных вопроса. Во-первых, чего Вы хотите? Сформулируйте максимально чётко.

Я помолчала, формулируя ясный и лаконичный ответ:

— Я хочу, чтобы Лиз оправдали, а её обидчика наказали.

Дознаватель почесал бровь.

— Желание вполне исполнимое, но Вы, милая веми, немного лукавите. Признайтесь, Вы ведь хотите наказать обидчика Вашей подруги самостоятельно, даже уже решили, что именно сделаете. И в том, что Вы задумали, моя помощь Вам не потребуется.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Вот ведь дознаватель призрачный, а ещё говорил, что мысли читать не умеет! Я покраснела и опустила голову. Святополк Храбрович мягко улыбнулся:

— Накажете обидчика подруги Вы самостоятельно, я всего лишь помогу Вам узнать правду в сей истории. Однако, как Вам известно, Стражи Справедливости безвозмездно ничего не делают. Отсюда вопрос второй: что Вы готовы отдать в дар за мою помощь?

— Всё, — я прижала руки к груди, — всё, что только пожелаете!

По губам Святополка Храбровича скользнула ироничная усмешка:

— Как легко смертные дают обещания и как тягостно их исполняют.

И этот мне не верит. Да что же это такое, прямо проклятие какое-то, честное слово!

— Я не лгу.

Какое-то время дознаватель молча смотрел на меня, буравя прозрачными серебристо-серыми глазами, а затем хлопнул ладонью по колену:

— А вот это мы сейчас и проверим. В благодарность за мою помощь Вы, милая веми, станете домоправительницей.

Ой. В голове у меня стало гулко и пусто, словно в комнате, из которой вывезли всю мебель. Домоправительницами у нас становились самые слабые чародейки, не способные даже к целительству. В отличие от домовых, домоправительницы прикреплялись не к дому, а к конкретному человеку, вампиру или оборотню, в редких случаях даже к некроманту, если могли выдержать тёмную магию, и должны были опекать и оберегать своего подопечного. Это в теории, а на практике чаще всего домоправительницы становились прислугой для всех, от своего подопечного до распоследних домовых, которые без лишних колебаний сбрасывали на домоправительницу самую тяжёлую и грязную работу. Не удивительно, что желающих стать домоправительницами днём с огнём не находилось, и сия должность назначалась в качестве меры сурового наказания. Я глубоко вздохнула, словно перед прыжком в ледяную воду, и решительно выпалила:

— Я согласна!

Святополк Храбрович иронически улыбнулся:

— Что, даже имени своего подопечного не спросите?

Я лишь плечами пожала. Толку-то мне с этого имени? Как показал опыт последних событий, имена, должности, внешность и даже оттенок магии не гарантируют благородной души и честных поступков.

Дознаватель пару раз бесшумно хлопнул в ладоши:

— Браво, милая веми, Вы быстро учитесь. Я помогу Вам, тем более что для меня Ваша просьба — пустяк, не более. А Вы в ответ станете домоправительницей весьма достойного ворла и сделаете всё возможное, чтобы изменить его судьбу.

Святополк Храбрович помрачнел, даже серебристое сияние угасло:

— Таить не стану: я очень виноват перед этим ворлом, потому и упокоиться не могу. Подробности, уж простите, рассказывать не стану, не могу. Если Вы справитесь, то сами всё узнаете, а если нет — какая Вам разница, какой груз не даёт мне покоя? Итак, Вы согласны на мои условия?

Можно подумать, у меня огромный выбор!

— Я согласна.

По губам Стража скользнула лёгкая ироническая улыбка.

— Отлично. Тогда повторяйте за мной: «Я вступаю в сделку со Стражем, заключаю оную добровольно и без принуждения, магией и жизнью клянусь выполнить свою часть договора полностью и без увёрток».

Я послушно повторила всё сказанное и ойкнула, дёрнулась испуганно, когда по моей правой руке от кисти до плеча побежала серебристая вязь узора.

— Магия услышала и приняла клятву. Обратного пути для Вас нет, милая веми.

Дознаватель растаял, оставив после себя лишь лёгкий запах напоенного дождём луга. Что ж, буду верить, что он меня не обманет, клятву-то мы оба давали. А пока займусь-ка я сбором ингредиентов для одного очень интересного зелья, истинный облик показывающего. Слышали когда-нибудь истории про страшное чудовище, которое красавицу полюбило и прекрасным принцем стало? Так вот, никакие это не сказки, а реальные истории о высокомерных, жестокосердных спесивцах, которых зельем истинного облика угостили. Пока были они чудовищами в душе, облик их вызывал ужас и отвращение, а как изменились, любить да кем-то кроме себя дорожить научились, так и наружность их изменилась. Вот и Эстебана я зельем истинного облика угощу, если он весь такой из себя замечательный и никакого зла никому не причинял, ничего плохого с ним не случится.