'Стерва' для Ледяного Дракона - Татьяна Призрачная

кричал одуревший от услышанного родственник, — Просто сошла с ума!

— Ха-ха-ха, — от этой ситуации мне стало очень смешно. Реакция взрослого, красивого, сильного парня меня поражала. — Может быть, я наоборот прозрела и стала умнее? Такие мысли в твою светлую и бедовую голову не приходили?

— Ее надо срочно отвести к целителю! В нее кто-то вселился! — верещал, не слушая меня парень.

— Негорад, ты забыл, что сказал Великий Властитель! — шёпотом произнесла мать.

— Так нельзя оставлять, понимаешь? Нельзя! Представляешь, каких дел она натворит в таком состоянии?

— А не ты ли и такие же недалекие дети-переростки в этом виноваты? — вдруг представила, чтобы было с этой женщиной и с этим нелепым олухом, если бы моя душа не заблудилась и не вписалась в это тело. Ведь раз я тут. То Стеханы уже давно тут нет. Она умерла от рук этих недоумков. — Скажи мне, милый брат, что происходит в этих Владениях с теми, кто убивает?

В этот момент глаза женщины, что так нежно относилась ко мне, сделались особенно выразительными, большими и в них расплескался страх. А вот Негодяй сник. Парень задумался, опустил голову, расчесал пальцами свою небольшую бородку и резко посмотрел на меня исподлобья.

— Что? Я не думаю, что за смерть невинной девы вас бы всем селом на руках носили. Или я ошибаюсь? — посмотрела на брата, у которого лицо изменилось.

В моей комнате воцарилось молчание. Все собравшиеся смотрели друг на друга. А мне вдруг нестерпимо стало жалко красивую, умную, и судя по тому, что происходило до этого разговора и в эту самую минуту, очень добрую женщину. Она боролась за жизнь дочери не потому, что могла потерять выкуп за свадьбу, не потому, что если бы она умерла, то ее второго ребенка никто бы по головке не погладил. Она просто любила Стехану и боролась за нее, как боролась бы любая нормальная мать.

* * *

«Стерва»

— Это была случайность, — наконец обрел голос брат, — Ты сама виновата. Мы говорили тебе, не иди за нами. Вообще, что за дурная привычка таскаться за парнями? Тебе не восемь кругов. Ты взрослая девушка, а мы взрослые парни. Ладно, когда ты была ребенком, ты кружилась со мной в моей компании, но сейчас-то!

— И поэтому надо было меня убить? — впала в раздражение!

Бедная Стехана была вечным лишним звеном в компании старшего брата. И не любила она этого Кареслава. Сто процентов. Просто она знала его с детства, просто она других парней не видела. Придумала себе любовь и верила в нее. А они ее убили!

Разговаривать было уже бесполезно, и так понятно все стало. Но один вопрос все равно интересовал:

— Так что было бы вам, если бы не мужик в моей спальне, который приходил до того, как я отключилась?

— Это наш Властитель Земель. Великий и добрый Радигост! — пояснила мне мать.

Я не придала тогда значения слову «великий», да и не уточнила почему «Властитель»? Я и понятия не имела, что все эти слова употреблялись в прямом значении.

— Не суть! — отмахнулась от уточнений, — что было бы с этими шелопаями?

— Был бы суд. Судил бы Леонорий, так как это родственное дело, и не является делом государственной важности, — стала серьезной женщина и посмотрела на сына.

— А кто такой Леонорий? — надо потихоньку входить в суть дел в этом мире, раз я тут задержалась.

— Это брат Радигоста, — выпалил брат.

— Господи, в школу ведь ходил, — подошла и отвесила легкий подзатыльник женщина Негодяю, — Чем ты там занимался? Леонорий — дядя Радигоста. Младший брат отца Властителя. Он был внебрачным ребенком, и поэтому не мог претендовать на трон. Но он является главным советником, и влияет на дела в наших Землях.

— Бастард, значит? — усмехнулась. Времена, миры меняются, а во власти все та же чехарда.

— Кто? — не поняла женщина.

— Не обращай внимание. И так, к чему бы приговорил моего братца Леонорий? Что бы его ждало?

— Тут все зависит от него. Было бы разбирательство. И если у Радигоста нет сердца, то Леонорий сын простой женщины, поэтому, поговаривают, что он не лишен чувств. Надавили бы на жалость. Присудили бы им плети, работы исправительные. И не женились бы они. Негорад из-за того, что не было бы выкупа, да и ему и остальным запретили бы.

— Она жива, что об этом думать? — взвился братец.

— Молчи! — осекла его строго, как разговаривала с провинившимися работниками в другом мире, от чего у брата округлились глаза и он притих, — А если бы судил Властитель? — не сразу вспомнила его сложное имя, — Что было бы с ними?

— Да нужна ты властителю? — ощетинился брат, — у него государственных дел полно. Будет он еще с тобой возиться.

— Но излечить пришел ведь! — напомнила ситуацию не таких далеких дней, — Повторяю вопрос, что было бы с ними?

— Их бы в войска забрали. Всех, кто впадает в немилость или совершает плохие дела, забирают в войска. Причем не платят за это, как другим воинам, кто добровольно идет защищать нашу землю, — спокойно рассказала мать, но судя по взгляду на разбитного сына, она начинала тревожиться.

— А если бы он не справился со службой, или не захотел идти туда?

— То изгнали бы из земель без права вернуться, — с нервом сообщил брат.

— Значит так. Я выжила, но это не значит, что забыла твою выходку, дорогой родственник! Я не буду больше таскаться с тобой и с твоими недоумками. Я больше не хочу видеть в этом доме твоих друзей. И больше слышать о замужестве тоже не хочу, — выдала на одном дыхании.

Негодяй изумился, рассердился и вылетел из моей комнаты, а после и из дома. Мать стояла притихшей, но ничего не говорила, ни за кого не заступалась, только покачала очень неоднозначно головой, потом молча взяла в руки гребень, подошла ко мне и, надавив на ключицу, принудила меня сесть на пуф, покрытый шкурой с длинной шерстью.

Я ждала, что она начнет мирить нас. Рассказывать, что мы родственники, что должны прощать друг друга, успокаивать. Но она просто молчала и шустро перебирала тонкими прохладными пальцами у меня в голове.

— Мы не распутаем, — грустно заявила женщина, — кровь засохла. Придется выстригать.

— Зачем? — вынырнула из своих мыслей я, не сразу сообразив, зачем меня решили еще и волос лишить.

— Все засохло. — подергала меня за волосы женщина.

— Значит надо отмочить. За одно, рану обработать, — спохватилась я.

— Раны нет, ведь сам Радигост тебя лечил. А вот остатки крови, придется срезать. Раз ты замуж не собираешься, то это не