Сегодня ты встретишь свою любовь - Мария Котляр

вошло у них в привычку.

— Ясно, — усмехнулся он. — А бабушка где?

— Умерла пять лет назад.

— Мм, — задумался он. — А почему бабушка жила здесь, а родители в Нижнем Новгороде?

— Если вкратце, то дело было так: мама жила здесь, но когда влюбилась в папу, то переехала жить к нему в Нижний Новгород. Мы с Настей родились и выросли там, а сюда вернулись, когда поступили в вузы. Сначала я, потом она.

Мы остановились у подъезда. Саша передал мне букет и глубоко вздохнул.

— Иди. Тебе нужно в тепло.

— Так нечестно. Я все про себя рассказала, а ты нет, — сказала я, заглядывая ему в глаза.

— Я живу один в квартире, которую подарили мне родители при разводе. С родителями отношения хорошие, но у каждого из них новая семья и они счастливы. Мать живет в Берлине, а отец, как ты уже знаешь, в Москве.

Я округлила глаза, не зная, как реагировать на эту информацию.

— И как ты… Давно один живешь? — проговорила я, пытаясь подобрать правильный вопрос.

Он склонился ближе и прислонился лбом к моему лбу.

— Достаточно, чтобы захотеть перемен.

— А ты…

— Пожалуйста, иди домой. Уйти первым я не в силах.

Я потянулась к его губам, нежно целуя напоследок, и, не оглядываясь, забежала в подъезд.

Наконец-то наступила пятница. Я считала минуты до конца рабочего дня. Мой стол блестел от чистоты и порядка, так как все дела были сделаны, собраны и убраны. Карандаши наточены, а прочая канцелярия разложена по цветам, формам и принадлежностям. Жаль, что среди коллег не нашлось перфекциониста, способного оценить эту работу. Я уже не могла спокойно сидеть за столом и направилась к зеркалу. Поправила макияж и прическу, покрутилась, осматривая себя со всех сторон. На мне было теплое синее платье, отлично подчеркивающее фигуру. Хороша Женя, поставила я себе твердую пятерку. Жаль, что не в новом платье, но для работы и театра оно было бы неуместно.

Часы подали сигнал о завершении рабочего дня, и я самая первая побежала за курткой. Очень спешила, так как знала, что Саша уже ждет меня снаружи.

Он стоял напротив входа. Я с писком кинулась ему на шею. А он крепко обнял меня и закружил в объятиях. Счастливые мы смеялись, безотрывно глядя друг другу в глаза. Хотелось, чтобы эти секунды тянулись вечность, но так не бывает. Саша аккуратно поставил меня на тротуар.

— Привет, — тихо проговорил он.

— Привет, — повторила я за ним. — Давно ждешь?

Он отрицательно покрутил головой, продолжая улыбаться.

— Нам точно нужно в театр?

— Да. Я ждала этого события всю неделю! — со смехом воскликнула я.

— Хорошо. Во сколько начало? Мы успеем поужинать?

Я посмотрела на часы. С учетом дороги времени было немного.

— Давай после спектакля. Я знаю хороший ресторан поблизости.

— Хорошо, как скажешь, — согласился он, и мы пошли к ближайшей станции метрополитена.

На платформе, я вспомнила нашу первую встречу и напомнила об этом Саше. Он сказал, что знакомиться в метро было тяжелым испытанием. Но увидев меня, он решился.

— Ты стояла такая уставшая и все равно мне улыбнулась. Просто так.

— Ты мне понравился. Совершенно не докучал, даже не приставал, — рассмеялась я. — Хотя, когда телефон забрал, чтобы номер записать, я немного напряглась.

— Я в тот момент понял, что не хочу тебя потерять. Добровольно ты свой телефон говорить не хотела, поэтому пришлось поступить подобным образом.

Незаметно, вспоминая различные моменты нашей первой встречи, мы добрались до театра; поспешили занять свои места и тихонько общались, ожидая начала. Все время Саша держал меня за руку, периодически поглаживая то пальчики, то ладошку. Это было так естественно и в то же время очень волнительно. Улыбка не покидала моего лица, так как рядом с ним я чувствовала себя невероятно счастливой.

Спектакль начался. Первое время я внимательно наблюдала за происходящим на сцене. Потом начала осознавать, что мне это представление совершенно не нравится. Вскоре заметила, что Саша начал тихонько посмеиваться и коситься в мою сторону. Я не понимала причину его веселья. Представление было очень скучным и однообразным. Внутри меня бурлил поток энергии. Хотелось наблюдать за фейерверком, а приходилось сидеть смирно и смотреть унылый спектакль. Саша продолжал посмеиваться, и мне очень хотелось к нему присоединиться. Я непонимающе смотрела то на него, то на сцену. Представление было специфичное и крайне атмосферное. Танцоры выступали по одному, и это был то танец, то медленная трансформация из одного положения тела в другое. Временами музыка прекращалась, и со сцены доносились различные стуки, звяканье и щелчки. Именно в такой момент Саша не выдержал и расхохотался. На него тут же начали шикать сидящие рядом зрители. Он закрыл ладонью глаза и трясся в беззвучном хохоте. Я придвинулась ближе, пытаясь понять и перенять его веселье.

— Что тебя так рассмешило? — проговорила я шепотом, и на меня тут же начали недовольно коситься со всех сторон.

Он отрицательно покрутил головой, пытаясь сдержать смех. Музыка остановилась, и танцовщик на сцене громко топнул. Зазвонили колокольчики, и он посмотрел направо. Застучали барабаны, и танцовщик посмотрел налево. Медленно переваливаясь с одной ноги на другую, он обошел вокруг своей оси и снова замер. Саша расхохотался, вжимаясь в кресло. А на сцене танцовщик очень медленно и замысловато начал что-то выводить рукой. Как назло, в зале стояла полная тишина. Зрители, сидящие на соседнем ряду, начали недовольно цокать языками и шипеть. От абсурдности ситуации я тоже засмеялась. В отличие от Саши, мой смех был очень звонким. Постепенно на нас ополчились все сидящие рядом зрители, и не было сил терпеть их недовольные лица. Схватившись за руки, мы быстро покинули партер. Но даже после выхода из зала мы продолжали хохотать. От смеха у меня болела челюсть и мышцы лица. Растирая щеки, я пыталась успокоиться, но стоило только посмотреть на Сашу, и я вновь продолжала хохотать.

Вскоре он обнял меня и прижал к себе.

— Прости, что не дал досмотреть постановку до конца.

— Шутишь? Я вообще не понимала, что там происходит. Хорошо, что раньше ушли. И я давно столько не смеялась!

— Я тоже, — улыбнулся он.

— А что тебя так развеселило?

— Выражение на лицах некоторых людей. Я ничего не понял и смотрел то на сцену, то на реакцию зрителей. И один тип попался очень забавный. Он бурно реагировал на малейшее движение танцоров, это было невыносимо смешно. Я думал, ты его заметила.

— Нет. Я от тебя заразилась и тоже начала хохотать, как ненормальная.

— Не выйдет из меня театрала, — с грустью проговорил Саша