Адычанская трагедия - Виталий Михайлович Егоров

осекся и замолчал.

– Влад, тут дело такое, – Рогов сделал многозначительную паузу, – я пока не смог съездить в поселок, в тот, который заброшенный, где живут хищники, но зато встретился здесь с человечком, он рассказал интересные вещи. Этот Пугачев весной собрал отряд из трех человек, они были примерно в том районе реки Адыча, когда он отделился от них и пропал. Эти трое кое-как вернулись обратно и находятся в поселке. С ними уже Тарасюк разговаривал, если я у них поинтересуюсь, они сразу же ему стуканут. Короче, приезжай сюда, тут такие дела разворачиваются! Еще, у меня есть информация о темных делах Тарасюка, золотом ворочает, там, в аппарате, у вас его крышуют, да и начальник Сомов его…

– Хорошо, Валера, – перебил его Владлен, понимая, что и «чистый телефон» может быть не совсем чистым, – потихоньку продолжай, только осторожно! А я попробую попасть к министру, с Веденеевым кашу не сваришь, толку от него нет.

– Да они его используют втемную, старик и рад, – язвительно ответил Рогов.

– Давай, созвонимся, если что, найди меня сразу, – предупредил Рогова Владлен.

Вечером он позвонил судебному медику. Петрович бодрым голосом доложился:

– У парня черепно-мозговая, перелом основания черепа, у отца огнестрельное ранение, пуля застряла в позвоночнике, следователь уже звонил.

– У отца только одно ранение?

– Да, других нет, навылет нет, пуля семь шестьдесят два – как бы опережая вопрос Владлена, ответил медик и добавил, – гистология потом, звони.

– Хорошо, спасибо, Петрович, – поблагодарил старика Владлен. – На днях заскочу.

2

Потянулись дни, министр Димова не вызывал к себе, а самому инициировать встречу Владлен не хотел из-за возможной ревности начальника.

Веденеев, по принятому распорядку, каждое утро докладывал министру по наиболее тяжким преступлениям, по адычанской трагедии генерала ставил в курс дела только со слов Сомова. Сначала Владлен постоянно думал о деле, но текучка, другие, не менее жестокие дела, отвлекли его, и он головой окунулся в каждодневную, рутинную работу.

Так появилась неопределенность в этом сложном и неординарном деле, по мнению Димова, раскрытие дела пущено по задуманному кем-то сценарию, скорее всего, запутыванию следствия заинтересованными сторонами.

Однажды, в конце сентября, позвонил с Северного Рогов и сообщил, что Пугачева нигде нет, он с тайги еще не вышел. Предположил, что может выйти по снегу, когда земля подморозится, в конце октября-начале ноября.

– Этот зверь где-то прячется, все равно появится, ему идти больше некуда, – уверенно сказал Рогов, – хотя, если его только не грохнули. Но его грохнуть сложновато будет, фрукт еще тот, – закончил было друг, а затем добавил, – он живым не нужен, особенно Тарасюку, слишком много знает.

Где-то в середине октября Димова срочно вызвал министр. Когда он явился в приемную, секретарша его предупредила, что министр в плохом настроении, вызвал Веденеева, отчитывает его.

Прокручивая в голове, за какое-же нераскрытое преступление Веденеев получает взбучку, он открыл кабинет министра и доложил:

– Товарищ генерал, майор Димов по вашему приказанию прибыл!

Веденеев сидел перед министром как школьник перед строгим учителем, даже не взглянул в сторону Владлена. Министр, не пригласив Владлена присесть за стол, продолжал громко отчитывать Веденеева.

– Надо же, не знает, что творится в его вотчине, подчиненные водят его за нос, совсем нюх потерял, – грозно посмотрев на Димова, – срочно организуйте командировку. Выезжай лично сам! – указал генерал пальцем на Владлена.

Ничего не понимающий Владлен вышел с Веденеевым из кабинета министра и последовал за ним.

Из рассказа Веденеева стало ясно, почему так был рассержен генерал. Оказывается, геолог Меркулов, будучи проездом, зашел в отдел милиции Северного и попытался узнать, как продвигается раскрытие убийства старателей. Ему никто толком не смог ничего объяснить, более того, кто-то там сказал, что этим делом вообще занимается центральный аппарат. Взбешенный Меркулов, по приезду в город, был лично на приеме у президента и высказал все, что думает о милиции, вспомнив, между прочим, и о нелепой версии Веденеева о том, что старатели сами друг друга и поубивали.

– Надо готовиться к командировке. – Веденееву было трудно признаваться в своем провале из-за беззаветной веры Сомову, который его так подвел. – Определись, кого с собой возьмешь и ближайшим рейсом вылетайте в Северный.

Владлена терзали двоякие чувства.

С одной стороны, ему было жалко уже отслужившего свой срок полковника, с другой– возмущение тем, что столько времени упущено, что-то, которое помогло бы расследованию, могло быть утеряно безвозвратно. Успокаивало одно – Пугачев еще не вышел из тайги, и если он живой, то должен вот-вот объявиться в поселке.

Вопроса о том, кого взять с собой, у Владлена не возникало. В отделе у него в подчинении был Климов Эдуард, молодой, но опытный и умный оперативник. Несмотря на возраст, за спиной у Климова был ряд раскрытых тяжких преступлений и задержаний. Его отец работал в Северном на партийных должностях, позже перевелся в город. Климов никогда не терял связи со своей малой родиной, был хорошо знаком с Роговым, знал обстановку в районе.

Когда Климов зашел в кабинет, Владлен его сразу спросил:

– Ну, что, Эдик, нет желания съездить на родину, тут выдалась командировка.

– Что, серьезно?! – обрадовался Климов. – Конечно хочу, давно не был, больше года. По этому убийству старателей? Да, жаль отца и сына…

Владлен с удовлетворением отметил про себя, что Климов, как профессионал, в курсе дела о совершенном преступлении, хотя и не курировал его раскрытие.

– Молодец, что такой догадливый. Расскажи, что знаешь про район, введи меня в курс дела, я еще ни разу там не был.

– Район сложный, – начал Климов, – много приезжих, всех интересует золото. Народ недоверчивый, через одного таскают с собой диктофоны, записывают разговоры, на всякий случай. Там заправляет всем начальник валютного отделения милиции Тарасюк. Он еще в молодости перевелся в Северный откуда-то с западной Украины. В 90-х годах в районе органами госбезопасности руководил некто Бахарев. Он прибрал Тарасюка к своим рукам, через него делал свои грязные дела по манипуляции с золотом…

– А где сейчас этот Бахарев? – перебил Климова Владлен.

– Он уволился, переехал в соседний регион, работает по золоту, у него артель, систематически наведывается в Северный. Более того, вместо него стал другой руководитель фейсов, фамилия его Башков, он продолжает ту же политику, Тарасюк у него днюет и ночует.

– Фэйсы – значит ФСБ? Рогов тоже говорит «фэйсы, фэйсы», откуда это слово?

– Не знаю, но у нас, в Северном, все их называют фэйсами. В отделе милиции никому верить нельзя, – продолжил Климов, – Сомов всех держит крепко, по приезду определимся, на кого опереться, все же есть там нормальные люди.

– А Рогов как, не изменился?

– Рогову можно верить полностью, этот никогда не изменится, – обрадовал Владлена Климов, – у него конфликт с Тарасюком. До Тарасюка валютой руководил Разумовский– честный и порядочный мент. Он не нашел общего языка с Бахаревым и тот, через Тарасюка, подкинул через форточку в квартиру Разумовского несколько значков золота. Потом фэйсы изъяли это золото, Разумовского задержали, Бахарев предложил ему либо тюрьму, либо увольнение. Разумовский выбрал второе и уехал с Северного. Вместо Разумовского, не трудно догадаться, стал Тарасюк.

– А откуда такая информация? – удивился Владлен. Он столько лет работал в милиции, но даже в большом городе не помнит столь откровенных подстав милиционеров, такое видел только в фильмах.

– Я же говорю, район специфический, об этом знали все, но молчали, хотя многие уважали Разумовского. Тарасюк под крышей фэйсов настолько обнаглел, что действует почти в открытую, никого не боится, даже Сомова держит на крючке.

– Объясни, что такое «значки золота», – Владлен, работая всю жизнь по убийствам, не касался валютных преступлений, а теперь понял, что надо восполнить знания в этой области, т.к. при работе с убийством старателей придется столкнуться со множеством таких вопросов.

– Значки – это маленькие слитки, крупицы золота. Обычно их подбрасывают кому-либо, чтобы взять на компру. Это все равно, что подбросить наркотики.

– Хорошо, на сегодня хватит, еще поговорим, – Владлен остановил Климова, которого распирало от желания