Закат и падение крошечных империй. Почему гибель насекомых угрожает существованию жизни на планете - Оливер Милман

причем треть находится под угрозой исчезновения или окажется в группе риска «в ближайшие десятилетия». Темпы вымирания насекомых в восемь раз выше, чем у млекопитающих и птиц, а общая биомасса всех насекомых мира снижается с головокружительной скоростью – 2,5 % в год.

По данным ученых, которые проанализировали 73 отчета о сокращении численности насекомых по всему миру, больше всего пострадали отряды чешуекрылых (в который входят бабочки и мотыльки) и перепончатокрылых (пчелы, осы и муравьи) наряду с жуками-навозниками. Согласно исследованию, отряды надводных насекомых, например стрекозы и Plecoptera (веснянки), «уже лишились значительной части своих видов».

Исследование представляет собой всемирный калейдоскоп отчаяния, сообщая о вымирании шмелей по всей территории США, сокращении численности бабочек в Японии, исчезновении жуков-навозников в Италии и отсутствии стрекоз над ручьями Финляндии. Статья написана в откровенно апокалиптическом духе, подобный стиль редко встретишь в рецензируемых научных работах. «Если мы не изменим способы производства продуктов питания, через несколько десятилетий биоразнообразие насекомых необратимо сократится», – утверждается в статье, причем плачевное состояние насекомых объясняется разрушением сред обитания, использованием пестицидов, распространением инвазионных видов и изменением климата. «Для экосистем планеты последствия будут по меньшей мере катастрофическими».

Согласно этой работе, наибольшую тревогу вызывает тот факт, что кризис насекомых уничтожает не только специализированные виды, привязанные к определенным местам обитания или конкретным растениям-хозяевам, но и «генералистов, которые когда-то были широко распространены в разных странах». Это позволяет предположить, что неблагоприятное воздействие оказывается на насекомых повсеместно, а не в отдельных «горячих точках». Стремительное сокращение численности насекомых рассматривается в контексте нарастающих процессов массового вымирания других видов, однако исследователи говорят, что масштабы кризиса превосходят все прочие современные процессы, равно как и в том числе вымирание, истребившее динозавров 66 миллионов лет назад.

В статье утверждается, что «мы, очевидно, являемся свидетелями самого массового вымирания на Земле с конца пермского и мелового периодов», то есть с момента катастрофы, разыгравшейся 252 миллиона лет назад. Пожалуй, это было самое ужасное время для живых существ за всю историю Земли. По предположению ученых, извержения вулканов вызвали массовое вымирание видов, которое называют «Великим». Погибло около 96 % морских видов и 70 % наземных позвоночных. Это также было самое страшное и, возможно, единственное массовое вымирание насекомых до настоящего времени. Учитывая возможность повторения подобного катаклизма, необходимо инициировать «быстрые, решительные действия для предотвращения катастрофического разрушения экологических экосистем», предупреждают ученые, указывая на огромное количество насекомых и их бесчисленные функции в поддержании жизни на планете. «Хотя нам пока мало что известно о положении отдельных неизученных групп, можно с уверенностью говорить, что это период кризиса для всех насекомых», – отмечает Санчес-Байо. Он признается, что знал о наличии проблем у некоторых видов, например пчел и бабочек, но то, что жуки, стрекозы и другие насекомые также находятся в опасности, стало для него большой неожиданностью.

Описание грядущей катастрофы вызвало волну тревоги по поводу вероятного истребления насекомых, в средствах массовой информации, и общественности. Энтомологи, ошеломленные тем, что их деятельность оказалась в центре внимания, начали копаться в своих записях о численности насекомых, чтобы представить доказательства того, что они уже давно обсуждали между собой.

Одним из таких ученых стал Себастьян Зайбольд из Мюнхенского технического университета. Он состоял в группе исследователей, которые почти десять лет, вплоть до 2017 года, изучали биологическое разнообразие примерно трехсот участков травяных угодий и лесов в немецких землях – Бранденбурге, Тюрингии и Баден-Вюртемберге. Когда крефельдское исследование получило широкую огласку, ученые поняли, что у них в руках огромная база данных. «Мы читали ту статью и говорили друг другу: "Хотя наше исследование не столь продолжительное, у нас есть неплохая выборка. Давайте посмотрим"», – рассказывает Зайбольд.

В лесу ученые использовали ловушку для летающих насекомых, которая представляет собой натянутый между деревьями прозрачный пластиковый барьер. Насекомые врезаются в него и через воронку попадают в расположенную внизу емкость для сбора. На лугах насекомых отлавливали с помощью энтомологической сети в июне и августе. Работа занимала много времени. Каждое пойманное насекомое нужно было отвезти в мюнхенскую лабораторию, выдержать в этаноле и поместить к своему виду. Исследователи собрали и отправили таксономистам более миллиона членистоногих, включая пауков. Согласно заключению, собранные образцы относились к 2700 разным видам.

По словам Зайбольда, выявленная динамика колебаний популяций насекомых за это десятилетие оказалась крайне неожиданной. Коллега Зайбольда, Вольфганг Вайссер, охарактеризовал ее другим словом – «пугающая». На лугах численность видов снизилась на треть, а биомасса всех насекомых сократилась на две трети. В лесах биоразнообразие также лишилось трети видов, а биомасса упала на 41 %. Неудивительно, что травяные угодья, окруженные сельскохозяйственными полями, показали худший результат, но, что касается видов, деградация наблюдалась у всех: плотоядных, травоядных и падальщиков. В лесах уменьшилась численность всех видов, кроме травоядных, но последнее произошло главным образом за счет смены древесных пород: хвойные деревья уступили место лиственным.

На этот раз СМИ были готовы к катастрофическим выводам ученых. Статья была опубликована примерно два года спустя после крефельдского «грома среди ясного неба», в семь часов вечера, и уже через час о ней заговорили в новостях на немецком телевидении. В течение следующих нескольких дней эстафету подхватили крупные газеты Германии, Франции, Швейцарии и Австрии. Зайбольд, когда его завалили твитами, понял: люди чувствуют, что могут лишиться того, что им дорого. «Конечно, тигры и носороги прекрасные животные, но они живут где-то далеко, – говорит он. – Что люди могут сделать, так это позаботиться о тех, кто живет рядом, в их саду или регионе. Важно, чтобы все понимали последствия решений, которые они принимают каждый день». Шквал привлекающих внимание исследований насекомых вызвал в научном мире критику по поводу отнюдь не научного уровня истерии. Заявления о катастрофе кажутся несколько преждевременными, когда МСОП присвоил статус охраняемых видов лишь 1 % насекомых, а среди позвоночных таковыми считаются целых две трети. Исследование Зайбольда, как и прочие, содержит оговорки и неизвестные. Оно ничего не говорит нам о темпах вымирания насекомых за пределами Германии, а десять лет, по сути, не такой уж большой промежуток времени. Что, если численность жуков, мух и пчел восстановится в течение следующего десятилетия?

Но давайте взглянем на эту работу вкупе с крефельдским исследованием. В одной части Германии биомасса насекомых сократилась на три четверти, а в другой – темпы снижения биомассы такие же, хотя и за более короткий промежуток времени, и каждый третий вид исчез. В любой другой сфере, касающейся, например, медицинских исследований, безопасности полетов, результатов школьных экзаменов, такая ужасающая динамика запустила бы серию экстренных мер. Однако, когда речь идет о насекомых, мы продолжаем ждать