По ту сторону черной дыры - Дмитрий Беразинский

— Нет, это уж вы меня извините, товарищ полковник, но вертолеты здесь были и есть. Да еще какие! Все посмотрели на него, как на сумасшедшего, но старший прапорщик уже кинулся в объяснения:

— Есть такой здоровенный ангар под номером сорок три, похожий на Дворец съездов. Вы думаете что там? Я, лично, думаю, что там, — он заглянул в список, — посмотрим:

1. МИ — 12, три единицы;

2. МИ — 26, четыре единицы;

3. МИ — 8, десять единиц;

4. МИ — 24, десять единиц. Вот! У нас есть даже парочка КА-50, только не пойму, на кой нам сдались эти «Черные акулы»? На оленей что ли охотится…

Норвегов откинул прилипшую ко лбу прядь волос.

— Ну, хорошо. Вертолеты у нас есть. Но какой от них прок, если у нас некому на них летать! Вы согласны со мной, Игорь Владимирович?!? — Вышинский шмыгнул носом.

— Я думаю, настало время открыть карты. Только в роте майора Булдакова четверо офицеров, имеющих необходимые навыки. Он сам и командиры взводов. Да и командиру роты материального обеспечения нужно показать свои крапленые. Встал капитан Уточка.

— Ну, открыть, так открыть. Половина состава офицеров моей роты, помимо водителей, еще и вертолетчики. Половина прапорщиков — бортмеханики и техники.

Норвегов расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.

— Они же все без практики! — заныл он, — я в данный момент подавляю в себе огромное желание застрелиться. Этак окажется, что моя жена — какой-нибудь «прохвессор» физико-математических наук! — он покрутил головой. Встал Худавый. Он осмотрел командира, а затем сощурился:

— Когда вы догадались? — выпалил он, вытянув скрюченный палец. Норвегов откинулся в кресле. Изо рта у него потекла тонкая струйка слюны.

— Бля! — выдохнул он, — жизнь новая, а песни старые. Ну зачем такие сложности?

— Товарищи офицеры и прапорщики! — майор Худавый осмотрелся по сторонам, — придя сегодня вечером домой, хорошенько расспросите своих родных… Правда, прежде запаситесь валидолом у капитана Львова.

— Кхе, бесполезно! — заявил Булдаков, — там одна зеленка была, есть и будет, несмотря на возражения Двадцать Восьмого съезда партии.

— Простите, товарищ майор, — очнувшись, Норвегов пристально посмотрел на особиста, — а ваша супруга кем по специальности вам доводится?

— Домохозяйкой! — злорадно заухмылялся тот, — но очень хорошей.

— Во, скотина! — не выдержал Рябинушкин.

— А вам, товарищ подполковник, я вообще рекомендую идти домой, накушавшись нитроглицерина, — лицо зам по тылу посерело, но вмешался Норвегов:

— Все, товарищи офицеры! — Норвегов пришел в себя настолько, что понял — совещание необходимо заканчивать, — последнее. Капитан Селедцов!

Названный поднялся.

— Необходимо обеспечить всех командиров подразделений какими-либо средствами связи. Это реально?

— Вполне, — слегка картавя под Гайдара, усатый, казалось сошедший со страниц гоголевских повествований, капитан Селедцов принялся объяснять, помогая себе руками, — при желании я могу обеспечить каждого третьего на Базе вообще. Сегодня утром мы ввели в режим активации установку транкинговой связи типа «Motorola». Радиус действия ее — около тридцати километров, а при увеличении мощности до четырех ватт — все сорок. Связь — симплексная. Поясняю — одновременно слушать и говорить нельзя, зато она раза в два меньше отечественной Р-148, а о радиусе действия и говорить не приходится. Завтра будут готовы списки с номерами абонентов, и будет осуществляться выдача личных транков. Для поддержания дальней связи у нас есть Р-111 и Р-123, соответственно на 90 и 80 км. При нефтеразработках, о которых вы упоминали, придется пользоваться коротковолновой Р-180, которая обеспечивает уверенные прием и передачу на расстоянии до 350 километров. Боюсь, это самая далекая связь, которой мы располагаем на данный момент. Сложности, однако, не представляет собрать что-нибудь и посерьезнее. Если необходимо, мы хоть спутник связи на орбиту запустим — возможности имеются.

— Этого вполне достаточно, товарищ капитан, — командир базы закрыл папку, — а теперь — всем отдыхать. Такие сюрпризы нужно под водку сообщать! Не база, а дом отдыха для параноиков!

Оставшись один, он покачал головой:

— Ну и ну! Хоть ты голову зеленкой намажь! Но Лиза! Кто бы мог подумать! Помимо всего, придется еще и с ней разговаривать! Мужайся, Костя! Ты должен быть сильным! — он застегнул рубашку, оправил китель и, надев головной убор, вышел на улицу.

Глава 4.

Утро выдалось погожее и на редкость теплое. Плац перед штабом уже подмели, и он блистал первозданной чернотой. Было семь часов утра. Из столовой пахло жареным окунем и, почему-то, чаем. На высоких березах кто-то чирикал о прекрасном.

У штаба уже стояли Булдаков и Ратибор. Вчерашний БТР, ночью вымытый, стоял рядом, а уже позавтракавший Довгалев самозабвенно протирал смотровые окна. Подкатил УАЗик Норвегова. Оттуда вылез Сам и пожелал доброго утра, а затем пожал руки всем присутствующим.

— А где наш бородатый друг? — поинтересовался он, глядя на часы.

— Прямо перед вами, — ответил майор.

— О, черт! — опешил Норвегов. Ратибор перекрестился, испуганно отводя глаза в сторону. Видя, как человек в военной форме осеняет себя крестным знамением, Норвегов совсем ошалел. Щека у него задергалась, рука попыталась повторить жест Ратибора, но усилием воли полковник вернул ее на место. Булдаков улыбнулся, наблюдая за поведением шефа. Тот, внезапно что-то вспомнив, подался вперед.

— Ну, кто? — шепотом спросил он у майора.

— Инженер по гибридно-пленочным технологиям, — ответил Булдаков и еще раз улыбнулся. Слушая эту абракадабру, Ратибор перекрестился вновь. Норвегова передернуло.

— Так она ведь телеведущая!!! Когда же они, чертяки, успели нашим бабам еще по одной профессии всучить?

— Кем не станешь, если, работая по специальности, протянешь ноги, — Булдаков гомерическим шепотом осведомился:

— А ваша кто? — командир базы застонал.

— Да не реагируйте вы так! — сказал Олег Палыч, — не то наш приятель подумает, что вы — слуга дьявола.

Показался капитан Селедцов с сумкой. Раскрыв ее, он достал из нее несколько транков. Один он вручил Норвегову, один — Булдакову, а еще один всучил Ратибору.

— А теперь — внимание! — Селедцов нахохлился, что не совсем отвечало его фамилии, и важно надул щеки, — хочу сказать пару слов. Штучка эта, — он похлопал себя по карману, — стоит столько же, сколько автомат Калашникова, а пользы от нее не меньше, если не больше. Хотелось, чтобы вы это все хорошенько запомнили. Транк необходимо подзаряжать. Для этого существует так называемое, подзарядное устройство. Для нашего друга Ратибора это — темный лес, поэтому на его номер настроено два транка. Один из них постоянно торчит в подзарядном, другой находится у него в кармане.

Теперь о том, как этой высококультурной хреновиной пользоваться. Повернув к себе рацию лицевой стороной, мы видим жидкокристаллическое табло (ЖКИ) и тастатуру, либо по-военному — кнопки. Сверху расположена антенна и переключатель режима работ с регулятором громкости (две крутелки). Правая одновременно является сорокопрограммным программируемым автонаборником. Для вас, джентльмены, пользоваться этим прибором очень просто. У полковника Норвегова номер 001, а у товарища майора — 010. Допустим, на душе у меня накипело, и я решил поговорить с Константином Константиновичем. Включаю транк — при этом раздается звуковой сигнал, затем набираю номер 001 и нажимаю клавишу на левой торцевой стороне. Транк полковника Норвегова издает препротивный сигнал. Товарищ полковник берет транк, нажимает на вышеупомянутую клавишу и очень внимательно меня слушает.

У Ратибора тастатура, то есть кнопки, отсутствует. Он, видимо, ни хрена не знает арабских цифр, а о латинском алфавите не слыхал и в самом страшном сне. Здесь управление еще более простое. Рация постоянно включена и поставлена на половину громкости. В этом положении ее хватает на двое суток. Через сорок восемь часов к нему приходит мамед из моего взвода и приносит дубликат, а эту уносит на подзарядку.

Теперь о главном. Видишь, Ратибор, эту клавишу, всю в пупырышках? Видишь? Хорошо! Как только тебе нужно будет передать что-то майору Булдакову (ибо с ним ты только и можешь поговорить), сразу же дави на нее. Через некоторое время он ответит. Ты его услышишь. Как только ты захочешь что-то сказать, сразу нажимай клавишу. Сказал, что надо — сразу отпускай. Вот и вся премудрость.

Минут десять мучались с Ратибором, натаскивая его по матчасти, пока он не стал почти профессионально вытаскивать рацию из кармана, и менее профессионально — жать заветную клавишу. Держал он рацию с опаской и все норовил дотронуться нательным крестом. Когда ему это удалось, вздохнул с облегчением, но все равно, поглядывал на нее подозрительно.

Наконец, все были готовы: и транспорт, и эскорт. Ворота КПП открылись, пропуская УАЗик с бронетранспортером. Водитель дороги не знал, но ориентировался по следам, оставленным вчера. В УАЗике, кроме Ратибора, устроился и Булдаков, считавшим своим долгом вернуть селению старейшину. В БТРе было всего трое: Мурашевич, Волков и водитель Довгалев. Вчерашний опыт показал, что газонокосилка вполне может заменить полвзвода автоматчиков. Мурашевич успел вздремнуть. Кавалькада на полном ходу въехала в Бобровку и остановилась у храма. Ратибор неуклюже вывалился из машины, а следом за ним молодцевато выпрыгнул майор. Из люков БТРа на белый свет таращились Мурашевич и Волков. Тотчас из церкви выглянули несколько человек и, холодно взглянув на них, скрылись внутри. Ратибор недоуменно почесал лысину: