Условие Эвелин - Бетти Райт

Наконец она закончила и, подняв взгляд, обнаружила, что Джек смотрит на нее с таким выражением, словно не верит собственным глазам.

— В чем дело? — сердито спросила она. — Я делаю что-нибудь не так?

— Напротив, — возразил Джек, в голосе которого слышался лишь слабый намек на улыбку. — Никогда еще мне не доставляло такого удовольствия наблюдать за человеком, поглощающим омара. — Предоставив ей истолковывать его слова, он попытался сменить тему. — Прежде чем нас отвлекут следующим блюдом…

— Еда не отвлечение, — возразила она. — Разве можно так говорить?

— Ладно, я плохо воспитан, — признал Джек. — Я мог бы заказывать омаров на завтрак, если бы захотел. Но меня мучает один вопрос…

— Разве? По-моему, вы знаете все.

— Далеко не все. Во всяком случае, далеко не все понимаю. — Джек задумчиво и внимательно посмотрел на Вики. — Ваш отец… как он мог так безответственно распорядиться своей жизнью? Неужели у него не осталось никаких родительских чувств?

— Отец… — начала она и тут же замолчала. Нет! Это его не касается. Это никого не касается.

Но Джек был очень серьезен, и Вики подумала: он действительно хочет это знать. Ему небезразлично.

Ему небезразлична я.

Эта мысль была такой неожиданной, что Вики смешалась. Она никогда никому о себе не рассказывала, но ей вдруг почему-то захотелось рассказать ему. Хотя бы раз.

— У меня остались самые счастливые воспоминания о раннем детстве, — медленно начала она. — Но затем отец очень быстро и необъяснимо изменился. Его словно затянуло в какой-то водоворот и неумолимо тащило ко дну. Единственное, что оставалось на поверхности, — это непомерный эгоизм. Он требовал от всех нас одного: чтобы его потребности немедленно обеспечивались. Чтобы его кормили, чтобы всегда были деньги на выпивку и чтобы в доме никто не вопил и ничего от него не требовал. А поскольку я последовательнее, чем остальные, пыталась достучаться до того, прежнего человека… — Вики поглубже втянула в себя воздух, — он, мне кажется, меня возненавидел.

— Судя по тому, что я знаю, это весьма справедливая оценка.

Она покачала головой.

— Может быть, не стоило бы так обвинять его… Я и сама бывала несносной. После смерти матери единственным его желанием было напиться до бесчувствия, а я пыталась помешать ему.

— И как вы его останавливали?

— О, это было непросто. Я тайком вынимала деньги из его кошелька, и, когда он приходил в бар, ему не хватало на выпивку. Воришкой — вот кем я была. — Она помолчала, затем продолжила: — Иногда, когда я болела или была измучена до предела, мне удавалось, пристыдив его, заставить что-то сделать по дому. Порой казалось, что на моих руках оказались не двое, а трое детей… Но ведь он был моим отцом. А потом… потом, однажды ночью, когда он вернулся домой в полном беспамятстве, случился этот пожар, в котором мы все чуть не сгорели…

— Боже, какой ужас, — выдохнул Джек. — Об этом я ничего не знал.

— Мы с мальчиками проснулись и смогли потушить пламя. Но отец, спавший в каморке на первом этаже, задохнулся от дыма…

Пока убирали тарелки и меняли приборы, Джек молчал, думая о том, что, несмотря на сведения из архива Эвелин и информацию матери, он даже не представлял, что за жизнь приходилось вести этой девушке. И нужно было иметь огромную силу духа, чтобы сохранять при этом свойственные ей ясность ума и жизнерадостность.

Принесли основное блюдо. И тут уж никакие радости или горести этого мира не смогли бы отвлечь Вики от фаршированного фазана — произведения кулинарного и оформительского искусства.

Джек, не столь усердно занимавшийся своей порцией, не отрывал от нее изумленного взгляда. Он никак не мог привыкнуть к тому, что женщина за обедом все свое внимание сосредоточивает на еде!

Наконец, подчистив остатки соуса с тарелки, она смогла вернуться к более прозаическим вопросам — вроде его предложения выйти замуж — и тут же перешла к делу.

— Я могу понять причины, побудившие Эвелин включить в завещание подобный пункт. И могу понять причины, побуждающие вас выполнить его. Но неужели вы способны так бесцеремонно обойтись с чувствами и самолюбием Сибил?

Джек слегка поморщился.

— Поначалу я и слышать не хотел об этой затее, но вмешалась сама Сибил. Она нашла план моей матери весьма удачным и вполне безопасным для себя. Главной гарантией этого она считает то, что вы — американка.

Эти слова заставили Вики нахмуриться.

— Вам придется объяснить.

— В конце нашего брака, — сказал Джек, вертя в пальцах вилку, — вам нужно будет незаметно и бесследно исчезнуть. Я не хочу, чтобы вас потом преследовали нанятые Джорджем законники, а также журналисты. Думаю, вы тоже не заинтересованы в этом.

— Нет, — испуганно произнесла Вики.

— Наша свадьба наверняка привлечет внимание средств массовой информации, учитывая славу Майлстоуна и некоторую мою известность. — Джек немного помолчал, нахмурившись. — Вы знаете, что когда-то я уже был помолвлен?

— Я слышала об этом, — осторожно заметила Вики. Джек тогда редко появлялся в Майлстоуне, но лет восемь назад это было главной темой разговоров старших девочек на переменах. Драматическая история внезапного разрыва двух влюбленных каким-то образом достигла их ушей. — Ее звали Кэтрин, кажется, и она внезапно уехала накануне свадьбы. — В голосе Вики звучало сочувствие.

Джек пожал плечами. Сочувствие было ему ни к чему. Он только хотел объяснить, что означала для него та давняя история.

— В таком случае, вы, думаю, поймете, почему я избегаю эмоциональной привязанности к кому бы то ни было.

— В том числе и к Сибил, — задумчиво кивнула Вики. — Я понимаю.

Теперь в ее голосе звучало легкое неодобрение — сродни тому, которое чувствовалось и в голосе матери, когда она спрашивала у Джека, уверен ли он, что хочет жениться на Сибил. Это задело его.

— Сибил будет очень хорошей женой.

— Не сомневаюсь.

Джек прищурился, но Вики была сама сердечность.

— Однако вы ее не любите.

— Я никого не люблю.

— Никого?

Она похожа на веселого любопытного воробья, подумал Джек. На нее невозможно обидеться. Но Вики была к тому же настойчивой, она все еще ждала ответа.

— Нет, я никого не люблю, — натянуто повторил он. — После Кэтрин это невозможно.

— Кэтрин была единственной и неповторимой?

— Мы знакомы с детства. — Его голос смягчился. — И всегда были лучшими друзьями.

Вики, внимательно глядя на него, обдумывала эти слова.

— Значит… вы были лучшими друзьями, а потом вас внезапно охватила такая страсть, что вы решили пожениться…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});