Неизлечимый детектив - Андрей Кокоулин

– Конечно.

Я расплатился, получил ворох пыльных, остро пахнущих шкур, то ли волчьих, то ли собачьих, и поделился ими с Родериком.

Сиденье впечаталось в зад, заскрипели колеса, мы остановились на несколько секунд, необходимых, чтобы Том прикрыл ворота сарайчика.

Девочки помахали ладошками.

А затем Пейн-роуд осталась слева, потянулся лес, стало мокро и мрачно, влажно чавкала грязь, и я думал: куда еду? Зачем?

Глава 3. Убийство!

Дневной сон – муторный, прерывистый.

Бруэм потряхивало, я скользил по скамье, Родерик сладко похрапывал, как-то умостившись и не сползая на шкурах вниз.

Снаружи мелькали стволы пихт.

Края казались совсем дикими, недалеко от Лондона, а ни человека, ни его следов. Ни зарубок, ни пней, ни просек. Лишь дорога, которая тянется глинистой полосой с отпечатками колес и назад, и вперед.

По крыше кэба убаюкивающе постукивали капли.

Я достал было записную книжку, но не смог написать ни строчки. Карандаш обрел склочный характер и прыгал в пальцах, царапая бумагу и придумывая несуществующие буквы – плящущие пьяные палочки и закорючки.

Наверное, такими вот палочками можно было бы обозначить весь алфавит. Сделать, например, что-то вроде шифра. Жалко только, и сам забудешь, что писал, и подсказать будет некому.

Вот, например, «Элизабет».

Простая прямая. Прямая с крючком внизу. Косая с наклоном вправо… От танца палочек зарябило в глазах. Косая с крючком. Бр-р…

Бруэм вдруг встал.

Наш извозчик тяжело спрыгнул с козел – выглянув, я увидел, как он, загребая жижу сапогами, охлопав коня, проходит вперед.

– Что там? – крикнул я.

Том не услышал. Зато услышал Родерик, завозился, приоткрыл один глаз.

– Что за манера, Джонатан, рвать глотку при каждом удобном случае? Такой сладкий сон… Представляете: мертвец, закрытая комната и шесть подозреваемых!

– А вы?

– Ну, и я, конечно, – Гарпаст шевельнул плечами, натянул шкуру на живот. – Как они все выкручивались… Убийцы!

Он зевнул.

Фигура кэбмена стояла неподвижно. Я открыл дверцу и выбрался наружу, натянув до ушей кепи.

Дорога спускалась вниз. Том, не обращая внимания на темнеющее от мороси пальто, разглядывал что-то видимое ему одному.

– Ах ты ж!

Подойдя, я увидел пологий песчаный берег, две размытые колеи, столбики свай и клокочущую свинцово-серую воду. С той стороны низкого берега дыбились остатки помоста.

– Как есть снесло, – произнес Том.

– А объезд? – спросил я.

– Куда ж без него. Только как бы и там тоже… – Том повернулся. Пышные усы его живописно прилипли, размазались по щекам, нос был красный. – А был-то, сэр, ручей, меленький, до щиколоток не доходил.

Я пожал плечами.

– Так мы что?

– Едем. Попробуем через Холмер Грин. Но, скажу вам, сэр, с нынешней весной ни в чем нельзя быть уверенным.

И снова был лес, бруэм поскрипывал на поворотах, меня гоняло по скамье, а проснувшийся Гарпаст морщился на каждой кочке.

– У него ж, мерзавца, нет рессор, – шипел он и привставал, пытаясь предугадать новый толчок, – во сне как-то не чувствовалось…

– Он же сказал, кэб рухнул с обрыва. Немудрено, – говорил я.

– Мог бы и починить.

В низинках, которые мы преодолевали, стояла вода.

Из-под колес плескало как из-под катера, Том покрикивал на неторопливого Мартина, пол под ногами потемнел от сырости и потрескивал.

– Как бы нам не потонуть, Джонатан, – обеспокоенно сказал Гарпаст через полчаса то ли езды, то ли плаванья. – Если уж Виндзор затопило…

– В этой части Королевства нет крупных рек, – сказал я.

– Рек нет, а наводнение есть.

– Не умеете плавать?

– Вы исключительно догадливы, мой умеющий плавать друг!

Сказав это, Гарпаст обиженно отвернулся от меня, уделяя внимание голым, растущим из воды деревьям. Лицо у него сделалось кислое и бледное.

Бруэм покачивало, и сходство с речным путешествием только усиливалось. Не случилось бы у Родерика морской болезни, подумал я.

Впрочем, скоро мы проехали опасный участок, дорога взяла выше, по правую руку мелькнула вырубка. Лес то редел, то сгущался, норовя просунуть еловые лапы в салон. Дождь припустил. С протекающей крыши закапало.

– Какой-то мокрый ад, Джонатан, – сказал Родерик, клюнутый каплей в шею.

Я потер промокший рукав.

– Может, переждем где-нибудь? В Холмер Грин?

– Если он еще не скрылся под водой.

Защищаясь от протечек, Гарпаст натянул капюшоном одну из шкур.

– Родерик, – сморщился я. – Она пахнет.

– У меня насморк, – сказал мой друг.

Я высунулся в проем.

– Том! Том! Есть ли здесь где остановиться?

– Нет, сэр! – прокричал Том, перевесившись набок, чтобы мы могли встретиться глазами. – Мы взяли правее Холмер Грин, если повезет, – он показал куда-то за серый от дождя лес на взгорке, – то доберемся до одного из поместий, Эмберхилла или Чемпершира.

– Тогда давайте туда.

Том кивнул и выпрямился.

Я нырнул обратно в кэб, с мокрым, как у утопленника, лицом.

– Ну что? – спросил Родерик.

Со шкурой на голове он производил странное впечатление. Казалось бы, респектабельный джентльмен в макинтоше, и вдруг – это.

– Эмберхилл или Чемпершир, – сказал я, вытирая щеки ладонью.

– Прекрасно.

Гарпаст откинулся назад.

Тяжело проворачивались колеса. С чавканьем отлипала грязь. Краем губы хмурый Гарпаст сдувал лезущие в глаза волоски.

Мы протащились мимо останков каменной стены, может, еще римской, мелькнула просека, затем лес расступился, ноздреватый склон холма оскалился черным провалом выработки. А дальше уже дорога потянулась через кочковатое поле.

– Слышите? – напрягся вдруг Родерик.

– Нет, – сказал я.

– Шумит.

– Что шумит?

– Вода, мой друг, вода.

Я выглянул.

Сквозь дождь ничего не было видно. Том повернул, травяной клок утянулся под днище, щелкнул об обод валун, невидимая канавка плеснула водой.

– Да нет же, Родерик…

– Да-да, тешьте себя, тешьте.

– Но почему? – спросил я.

И услышал.

Шумело впереди. Все громче и громче. Рычало, шипело, бурлило. Звало.

И бруэм спешил на этот зов!

– Наш кэбмен сошел с ума! – воскликнул я.

Гарпаст хмыкнул.

– Джонатан, а где логические посылки? Мне вот сдается, что нас ждет мост и хорошая тряска. На вашем месте я бы сел поудобнее.

– Скажете. Я и так…

Нас затрясло, и я прикусил язык. А еще приложился виском к боковой стенке.

Снаружи взревел бурный поток. Он предстал моим глазам, выхлестывающий из-под бревен, грязный, пенный, кажущийся бесконечным в пасмурном сумраке дня, несущий ветки и землю и вскипающий бурунами.

Заржал Мартин. Мы встали.

Выругался Том, щелкнул вожжами. Мост качнуло, и бруэм обдало брызгами.

– Мартин, чтоб тебя!

– Джонатан, – мертво произнес Гарпаст, – приготовьтесь меня спасать.

– Том! – крикнул я, приоткрыв дверцу. – В чем дело, Том?

Прямо под ногой, в двух футах, клокотала бездна.

Бездна казалась холодной и алчущей. Ее выпирало вверх. Пена набрасывалась на колеса. Вода снизу, вода сверху.

Того и гляди водяной вцепится в каблук.

– Том!

– Боится, зараза! – услышал я приглушенный ревущим потоком голос.

– Кто?

– Конь, сэр!

Том, возникнув на мгновение сбоку, взмахнул руками.

– Какого черта, Том? – крикнул я.

И тут бревна под нами треснули.

Мост повело, устрашающий треск раздался снова. Взбесившийся ручей, казалось, с новой силой набросился на преграду.

Повернувшись, я заметил в руке у Родерика «бульдог».

– Родерик!

Я попытался выхватить оружие у Гарпаста. Несколько секунд мы боролись, и я проиграл.

– Стреляться – это не выход!

– Тьфу на вас, Джонатан! – Родерик, отпихнув меня, высунулся из бруэма.

Револьвер его нацелился в сторону козел.

– Родерик, если вы застрелите Тома, это нас не спасет!

– Умолкните.

– А если коня…

Выстрел показался мне громовым раскатом.

Бруэм, подпрыгнув, рванул вперед, меня свалило между сидений, а носком ботинка я пробил дыру в днище. Позади со страшным шумом и плеском, похоже, обрушился-таки мост.

Нас вынесло на взгорок, и здесь мы остановились – Том совладал с испуганным конем.

– Ну вот, – удовлетворенно отметил Родерик, – утопление откладывается.

Не сговариваясь, мы с ним вышли под дождь. Бруэм застыл на глинистой проплешине, колесный след полого вел вниз.

Там, где должен быть мост, торчало, то скрываясь под водой, то появляясь вновь, одинокое бревно.

– Все, джентльмены, – сказал вставший рядышком Том, – назад дороги нет. Добро пожаловать в Эмберхилл.

– Это далеко? – прищурился Родерик.

– Минут пять, сэр, и мы будем в поместье.

– Нас примут?

– Не дать приют в такую погоду могут только свиньи, сэр, – сказал Том и высморкался.

Я зачарованно смотрел на серую бурлящую воду ручья, возомнившего себя рекой, пока Гарпаст не хлопнул меня по плечу.