Последняя граница - Говард Фаст

— Опусти ружье, — приказал Келли следопыту.

Селение шайенов раскинулось полукругом по берегу пересохшей реки, образуя букву «С». Лошади находились вне этого полукруга, в загоне, окруженном плетнем. Когда солдаты и следопыт приблизились к селению, индейцы выбежали из вигвамов. У некоторых было в руках оружие. Их скудная одежда едва прикрывала тело: на одних были короткие штаны, на других — только набедренные повязки. Большинство — высокие, худые, широкоплечие люди с усталыми, суровыми лицами. Их было немного: в селении насчитывалось не более трехсот человек.

Оба солдата и следопыт въехали в деревню с поднятыми руками. Когда они очутились в центре селения, индейцы сомкнулись вокруг них кольцом. Но их изможденные лица выражали скорее горестное удивление, чем ненависть. Оправившись от первого испуга, дети вскоре начали высовывать головы из вигвамов и пробираться между ногами мужчин. Их быстрые черные глаза, спутанные волосы и медного цвета кожа невольно напоминали Келли чертенят из. полузабытых детских сказок. Женщины держались поодаль. Они или стояли в задних рядах, или прятались в вигвамах.

— Где вождь? — спросил Келли. — Я хочу говорить с вождем. — И, обернувшись к следопыту, он приказал: — Спроси, где вождь. Завяжи с ними знакомство, поддерживай разговор.

Джески затараторил что-то по-шайенски. Трое или четверо пожилых индейцев проталкивались к Келли.

— Спроси, где Маленький Волк, — сказал Келли.

Широкоплечий индеец кивнул.

— Я рад видеть тебя, — заявил Келли, слезая с лошади и протягивая руку индейцу.

Они обменялись рукопожатием, затем оба солдата и следопыт пожали руки другим вождям.

— Скажи им, что не все в порядке, — продолжал Келли. — Мы не хотим неприятностей, а все-таки неприятность вышла: несколько индейцев убежало. Передай им, что полковник приказал им всем до одного явиться к агенту Майлсу. Скажи, что Великий Белый Отец хочет говорить с ними.

Джески передал все это на ломаном шайенском языке. Двое из вождей нахмурились, но Маленький Волк слегка улыбнулся. Тупой Нож что-то проговорил сдержанно и неторопливо, и Джески еще раз с трудом перевел его слова. Наконец следопыт плюнул и обратился к Келли:

— Эти проклятые псы издеваются надо мной. Они, видите ли, не поедут в агентство… Право же, полковнику следовало бы послать сюда солдат и хорошенько угостить этих дикарей свинцом. Вот это они поймут.

— Повтори им еще раз, — сказал сержант.

— Не думаю, чтобы они понимали его, — вмешался Фритц.

— Неправда, понимают! — рявкнул Джески. — Все это одно притворство. Каждый индеец отлично умеет голову морочить!

— Продолжай говорить с ними, — настаивал Келли.

Вожди отвечали неторопливо, с расстановкой. Джески перевел:

— Они собираются сняться с места и двинуться дальше вверх по реке. Агент пусть убирается ко всем чертям.

Келли кивнул головой.

— Матерь божья! — тихо сказал он. — Хорошо, что я хоть успел в своих грехах исповедаться. Поехали обратно в форт!

Полковник Мизнер был рад, что Майлс уже уехал в Дарлингтон. Майлс будет мямлить, брызгать слюной, а в конце концов начнет изливать свои человеколюбивые чувства к индейцам. И Мизнер сказал командиру эскадрона «Б» Чарльзу Мюррею:

— А пока он будет канителиться, пылающие фермы и оскальпированные трупы явятся ясным доказательством мудрой политики индейского ведомства. И до тех пор, пока агентства будут оставаться в руках вот таких слюнтяев-квакеров, подобные истории неизбежны.

— Но ведь со стороны индейцев нет еще никаких враждебных действий, — решился возразить Мюррей.

— Милый капитан, когда у вас будет в отношении индейцев такой же опыт, как у меня, вы поймете, что исправлять их безобразия всегда слишком поздно, но предотвращать их можно.

— Значит, вы решили телеграфировать в Вашингтон о разрешении устроить на них облаву?

— У меня имеется формальное разрешение на поддержание порядка в этой резервации. Это мой долг. Если же позволю безобразничать шайке головорезов, значит я пренебрег своими обязанностями. А если посажу их всех в тюрьму, я свой долг выполню. Всё.

Капитан Мюррей кивнул. Он недолюбливал Мизнера, но Мизнер был его начальником, поэтому он ограничился кивком, надеясь, что не его пошлют с отрядом, чтобы забрать в тюрьму целое селение.

Вопросы справедливости не слишком интересовали Мюррея, но он был из тех офицеров, которые заботливо берегут жизнь своих солдат. Ему внушали и он сам был глубоко убежден, что долг хорошего офицера состоит не в том, чтобы губить своих солдат, а сохранять их жизнь. Ему же приходилось воевать с шайенами, и он считал, что даже целого полка будет недостаточно, чтобы засадить в тюрьму одно шайенское селение.

— Возьмите ваш эскадрон и доставьте индейцев сюда, — приказал Мизнер.

— Сэр?..

— Я сказал — доставьте их сюда. Не прибегайте к силе без необходимости, но если придется…

— Мой эскадрон, сэр?

— Думаю, что этого достаточно. Просто позор для армии, если целый кавалерийский эскадрон не сможет арестовать кучку грязных дикарей.

— Но ведь это шайены, сэр, — неуверенно заметил Мюррей.

— Я знаю, капитан. Но если вы трусите…

— Я не трушу, сэр, — холодно ответил Мюррей. — Вы хотите, чтобы я доставил все селение или только воинов?

— Только воинов. Судя по словам Майлса, их не более пятидесяти. Стариков не брать.

— Если они не подчинятся приказу, захватывать мне селение силой? — холодно спросил Мюррей. — Там у них женщины и дети.

Мизнер пожал плечами:

— Возьмите с собой гаубицу и выпустите по ним несколько снарядов. Ничего, выползут.

— Снаряд не разбирает — мужчина или женщина.

— Словом, вы слышали приказ, капитан! — сказал Мизнер.

Мюррей встал, отдал честь и ушел.

Даже имея при себе гаубицу, эскадрон «Б» двигался почти бесшумно, спускаясь к руслу реки, где лежало селение. Но, как Мюррей и ожидал, там уже никого не было. Отряд некоторое время потоптался в пыли, разглядывая оставшийся скарб, затем Мюррей отдал приказ спешиться и расположиться лагерем, так как спускалась ночь.

Рано утром они поднялись и двинулись по отчетливому следу, оставленному на песке шайенскими волокушами. Это примитивное сооружение напоминает сани и состоит из положенных крест-накрест жердей для вигвамов, прикрепляемых ремнями к седлам лошадей. Таи как шайены могли двигаться только очень медленно, то Мюррей был уверен, что в скором времени нагонит их. И действительно, отряд проехал не более семи-восьми миль. как, поднявшись на взгорье, увидел внизу индейскую стоянку.

Вигвамы были раскинуты в узкой долине, окруженной густым лесом, защищавшим ее от солнца. Посередине пробегал небольшой ручей. Этот мирный, цветущий ландшафт показался вспотевшим солдатам, прискакавшим во весь опор, прохладным и восхитительным убежищем.