Ты задолжал мне любовь (СИ) - Эмилия Иванова

ругалась и выбрасывала из дома во двор различные предметы.

Глава 685. Туман рассеивается (часть 4)

Матушка Яны стояла и глядела на женщину покрасневшими от слез глазами.

— Алина, я не это имела в виду! Мы пришли, чтобы взять теплую одежду, ведь на подходе зима. Мы просто заберем ее и уйдем. Я знаю, что мы задолжали тебе за несколько месяцев, и ты вправе конфисковать наши вещи, но они ничего не стоят, да и какая тебе от них польза. Просто дай нам забрать теплые вещи, чтобы мы смогли пережить эту зиму.

Тогда женщина злобно рявкнула:

— Забирайте! И не нужно мне плакаться о своей несчастной судьбе! Я таких бедолаг и попрошаек повидала на своем веку! В какую только грязь не ввяжется человек, чтобы прожить свою никчемную жизнь! Живо забирайте то, что вам нужно, и уходите. А не можете платить за жилье — то выматывайтесь, я сдам его тем, кто сможет!

Матушка Яны, кивая головой, принялась рыться в выкинутых на лужайку вещах, а ее отец стоял на коленях, воспаленными глазами глядя на что-то, похожее на фотографию. И как только он мог что-то разглядеть в этом бледно-желтом свете фонаря!

— Тетя! — кинула я, выбежав во двор.

Услышав мой голос, пожилая женщина обернулась на нас и с изумлением в лице промолвила:

— Госпожа, господин, как вы очутились здесь? — с этими словами она сложила вместе свои сухие, натруженные руки, словно в молитве.

Я слегка улыбнулась и ответила:

— Нам стало неспокойно за вас, и мы пошли следом.

— Мне так неловко, что вы все это видите! — стыдливо пролепетала она.

Понимаю, никто не захочет предстать перед чужим взором в нищете и унижении, и даже те, кому бежать уже некуда.

Без лишних слов я взглянула на владелицу дома и спросила:

— Как вы можете, они же беспомощные старики! Они могут остаться жить здесь?

Женщина отвлеклась от своих мыслей и, взглянув на меня, кинула:

— Могут, если заплатят. Или заплатишь ты?

Я утвердительно кивнула и сказала:

— Я заплачу, хорошо заплачу, но прежде помогите им унести эти вещи обратно в дом!

Она лениво взглянула на меня, потом на Руслана, и ее лицо вдруг окрасилось довольным выражением. Она кивнула и немедленно стала помогать пожилым супругам, собирать и переносить в дом их вещи.

Матушка Яны непонимающе поглядела на меня со словами:

— Госпожа Демидова, вы итак достаточно помогли нам, но это…

— Тетя, вы теперь можете спокойно продолжать жить в этом доме. Об остальном не беспокойтесь. Вам нужно поправить свое психическое здоровье, и тогда все образумится, — сказала я, стараясь успокоить ее. В утешении других людей я была не сильна.

После того, как вещи были занесены, хозяйка дома спросила, с прищуром глядя на меня:

— Молодые люди, все убрано, можете сами убедиться. Чем еще я могу помочь?

С легкой ухмылкой я достала их сумочки кошелек и протянула ей несколько купюр.

— Этого должно хватить на первый месяц проживания. Я дала с избытком, чтобы вы смогли обеспечить им комфортные условия проживания. Если вы позаботитесь о них как следует, в дальнейшем я не обделю вас средствами.

Когда женщина получила деньги, у нее рот растянулся до ушей от удовольствия. Она закивала головой, говоря нам всякие приятные и ободряющие слова.

При мне не было мелких купюр, поэтому я с намеком посмотрела на Руслана, а он с беспомощной улыбкой вынул из нагрудного кармана костюма бумажник и протянул мне.

Я улыбнулась ему, раскрыла его бумажник и протянула матушке Яны несколько купюр со словами:

— Тетушка, возьмите эти деньги

Мы чуть позже еще навестим вас. Если вам вдруг что-то понадобится, смело звоните мне.

Попытавшись отказаться, матушка Яны произнесла:

— Я не могу их принять. Вы уже оплатили наше жилье, поступив по отношению к нам очень великодушно. Так что мы не можем снова взять ваши деньги, госпожа Демидова, заберите их.

Я помотала головой и заверила:

— Пусть они будут у вас, мне так будет намного спокойнее. Вы ведь не хотите, чтобы я вернулась домой с чувством тревоги? Теперь вы можете безмятежно жить здесь, ни о чем не беспокоясь. Все наладится.

Глядя на то, как слезы полились по щекам старой женщины, я растерялась, не зная, что еще сказать.

Мы все попрощались, и после этого я и Руслан свернули на ту же узкую тропинку и исчезли в ночи.

В машине.

Я не сдержалась и глубоко вздохнула.

Руслан поглядел на наручные часы и спросил:

— Есть хочешь?

Если бы он не спросил этого, я так бы и не вспомнила, что с самого утра мы ничего не ели. Задумавшись над этим, я невольно поглядела вокруг. Руслан словно бы уловил мою мысль и сказал:

— Не беспокойся, я уже распорядился, чтобы им сюда доставили еду. Теперь откинь в сторону все посторонние мысли и спокойно подумай, что ты хочешь покушать?

Я задумчиво сказала:

— Хочу что-нибудь тушеное. Но только давай поедим где-нибудь недалеко от дома, а то уже поздно.

Он мягко улыбнулся и с какой-то безысходностью в лице погладил меня по щеке и произнес:

— Да, денек был насыщенный. Ты еще помнишь, чем мы собирались заняться сегодня?

Я кивнула.

— Да, съездить в больницу на медосмотр. Ну да ладно, время еще есть.

Он нежно, с выражением чрезмерной любви поцеловал меня в щеку и сказал:

— Ну что ж, поехали ужинать!

***

Все последующие дни были очень напряженными. В ноябре сотрудникам «Demigroup» нужно было подготовить квартальный финансовый отчет, а также годовой отчет об устойчивом развитии, — в общем, дел было по горло. Руслан работал с раннего утра до позднего вечера.

Я уже не работала в «Demigroup», но мое увольнение оттуда еще не было оформлено до конца.

Я все собиралась пригасить Тамару на ужин, но пока мы занимались своими делами, она успела уехать в Казань, — так она сказала, когда я, наконец, позвонила ей.

Из разговора я поняла, что она хочет сказать мне что-то важное, но подумала, что по телефону она вряд ли на это решится.

На Владимира Ивановича так ничего и не накопали, поэтому его отпустили домой.

Хотя он был далеко не молод, но все равно любил повеселиться. Когда его отпустили, он стал названивать нам с предложением прийти к ним на ужин.

Пятница.

Вечер.

Мне позвонил Давид и сказал, что сегодня Афанасьевы ждут нас с Русланом у себя. Я согласилась и решила спросить его, как дела у них с Жанной, но вовремя сообразила, что ему