Вкус греха - Мэрилин Папано

— У нас в Гармонии всем известно, что Мелани жила во Французском квартале, — ворчливо ответил Реймонд. — Эта потаскуха никак не могла снимать квартиру в богатом районе.

— Между прочим, ты назвал потаскухой единственную дочь милейшего Джека Робинсона, — приторно—сладко пропела Френни.

Ей не нравился Джок, невзирая на дружеские и деловые отношения Реймонда с ним. В свою очередь, Реймонд, несмотря на свою любовь к Френни, был заинтересован в дружбе с Джеком и не нуждался в одобрении жены.

Он сделал последний глоток и поднялся на ноги.

— Дорогая, мне надо поработать, — сказал он, целуя Френни в лоб. — Когда ужин будет готов, пусть Мэй позовет меня.

Он вошел в дом, радуясь царящей там прохладе. Июль в Луизиане — не время для сидения с коктейлем на террасе. Впрочем, Френни жара даже нравится, Френни находит в ней что—то особенно чувственное. А Реймонд считает эту ее черту чувственной.

Но сегодня у него много работы. Войдя в кабинет, он плеснул в стакан бурбона, разбавил его, уселся за стол и открыл портфель. На прошлой неделе прибыли платежные поручения по новому счету его матери, и Марианна Уайт, в точности следуя его инструкциям, направила их непосредственно ему, не оповещая о том ни Роуз, ни Роджера Вудсона.

Реймонд вынул их из портфеля вместе с регистрационной карточкой, которую Билли Рей в конце концов подписал, точнее, кое—как нацарапал на ней «Уильям Р. Бомонт». Четко были написаны только У и Р. Ясно, этот сукин сын давно разучился писать, ведь все эти годы ему приходилось разве что подписывать от случая к случаю какие—нибудь ерундовые чеки. Писать письма ему было некому, и он не работал в конторах с документами. При его образе жизни он вполне мог бы быть совершенно неграмотным, ему ни к чему даже способность накорябать свое имя.

Реймонд взял лист бумаги и ручку, положил карточку перед собой и принялся тщательно копировать подпись. Неуклюжие буквы давались ему нелегко, так как сам он обладал четким каллиграфическим почерком. Он покрыл закорючками целый лист и все—таки не был удовлетворен плодами своих трудов. Услышав стук в дверь, он быстро спрятал лист в стол и отозвался. Вошла Мэй со словами:

— Мистер Кендалл, обед готов.

— Сейчас иду.

Реймонд приветливо улыбнулся — на всякий случай, чтобы Мэй не заподозрила, что оторвала его от важного занятия.

Когда дверь закрылась, Реймонд взялся за чеки. На его счастье, Вудсон предпочитал хранить их в коробочке, из которой можно беспрепятственно взять несколько бланков, и Вудсон еще очень долго не заметит их отсутствия. А к тому времени для Билли Рея все будет кончено.

Все чековые книжки Реймонд аккуратно положил обратно в коробку, убрал ее в портфель и запер на замок, затем спрятал в сейф бланки чеков и лист, испещренный неудачными копиями подписи Билли Рея. Теперь у него оставалось только одно дело.

Несколько телефонных звонков дали ему необходимое имя, еще несколько звонков — и все запланированные договоренности были достигнуты. Последний звонок был нужен Реймонду для того, чтобы реализация плана началась.

Услышав в трубке мужской голос, Реймонд не стал называть себя. Очень тихо он сказал:

— Начинайте сегодня. Действуйте точно по договоренности.

Едва он положил трубку на рычаг, как в кабинет без стука вошла Френни.

— Ужин стынет. Мэй сердится.

— Я уже иду.

Френни рассмеялась.

— Ну, это я уже не раз слышала. — Она окинула взглядом пустой стол. — Ты вроде бы собирался работать.

— Я уже все закончил.

— Это связано с банком?

— А что еще может быть?

Френни присела на краешек стола.

— Ты говорил по телефону или мне показалось?

— Подслушиваешь, родная?

Френни улыбалась ласково и чуть—чуть с вызовом. Она прекрасно слышала голос Реймонда, говорящего по телефону, но оставляла ему возможность соврать.

Но Реймонд хорошо ее знал. И представлял себе, к каким последствиям может привести ложь. Поэтому он предпочитал не обманывать жену по пустякам.

— Мне нужно было уладить одно непростое дело.

— Какая таинственность! Это дело, случайно, не связано с Билли Реем?

Реймонд встретил вопрошающий взгляд Френни не дрогнув.

— Да. Речь именно о нем.

В ее ответной улыбке Реймонд увидел удовлетворение — и влечение. Он, Реймонд, старается избавиться от Билли Рея, как Френни прекрасно известно, и для этого использует свои рычаги: авторитет, богатство, связи. Вот что ей нравится, вот что ее зажигает. Ощущение его власти, силы, ярости возбуждает ее, пожалуй, сильнее, чем нежные поцелуи и жаркие ласки. Она готова немедленно броситься в постель, когда он в пылу ссоры теряет самообладание, сердится, даже бьет ее. Не хуже бывает и тогда, когда его гнев направлен на кого—то другого. В таких случаях Френни становится просто ненасытной. Она будет несравненна в постели, когда ему удастся справиться с Билли Реем.

Реймонд встал и обнял Френни.

— Ужин ждет, — насмешливо сказал он.

Его рука скользнула под юбку жены и погладила ее ногу. Френни уже была распалена.

— Да, ждет.

Глаза Френни потемнели. Казалось, она была готова отдаться ему прямо здесь, на столе, но Реймонд решительно отстранился.

— Идем. Не стоит обижать Мэй.

Френни яростно взглянула на него и прошипела:

— Гнида.

Она поправила юбку и вышла из кабинета. Впрочем, Реймонд знал, что она не сердится всерьез. Они будут сидеть за столом, оба до крайности возбужденные, будут есть, говорить о самых обычных предметах — работе Реймонда, знакомых Френни, о предстоящем отпуске, — после чего поднимутся в спальню. Френни начнет ругаться за то, что муж оставил ее в таком состоянии, и тогда он ударит ее. Но не по лицу. Священное правило: не должно оставаться видимых знаков.

Нет, Реймонд разорвет на ней блузку и ударит ее по груди. Она любит, когда он несильно бьет ее в грудь, и на ней остается постепенно сходящее красное пятно. Он будет бить ее, пока она не попросит его остановиться. А потом он силой возьмет ее.

Реймонд с улыбкой отодвинул стул для Френни, думая о том, какая сытая, довольная будет она после всего, как она будет играть с ним в свои игры, и настанет его очередь молить о пощаде. Он любит наказывать. Но он любит и быть наказанным.

Он сел за стол, чтобы скрыть эрекцию, поспешно расстелил на коленях белую салфетку и улыбнулся жене:

— Милая, как у тебя прошел день?

В среду Селина сидела за своим столом в библиотеке и не отводила глаз от секундной стрелки, которая описывала круг за кругом. С минуты на минуту Уилл должен зайти за ней, чтобы вместе отправиться на похороны Мелани. Ночью он сказал ей, что ему не хочется идти, но он не видел способа отказать Джереду в его просьбе.