Anamnesis morbi. (История болезни) - Александр Светин

А в центре бывшего зеркала возникла большая звездообразная пробоина. Окрашенная по краям кровью эксперта, она до жути напоминала рану. И в глубине ее зашевелилось, заплескалось лениво что-то темное.

Никас развернулся к нам и опустил руки. С них ручейками стекала кровь, но эксперт не обращал на это никакого внимания. Вид у него был торжествующий:

— Полагаю, господа, ваши приключения на этом закончились! Он идет.

— Кто идет? — оторопело переспросил Андре, держа Никаса под прицелом револьвера.

Молчание. Охотник стоял, усмехаясь. И только бледнел с каждым мгновением все больше от потери крови. А за его головой, в зеркальной ране вскипала, разбухала, словно тесто на дрожжах, темнота. Вот она уже наползла на острые края пробоины, скругляя, сглаживая их, жадно слизывая кровяные капли. Но не насытилась и двинулась дальше.

— Что за… — начал было лейтенант, заметив странное явление, но я перебил его:

— Андре, надо срочно уходить! Очень быстро! Ключ к шифру у вас с собой?

Он кивнул и дотронулся до нагрудного кармана форменной рубашки.

— Отлично. Бежим в вашу машину. Потом все объясню.

Андре лишних вопросов не задавал. Он лишь коротко, по-военному кивнул и устремился к выходу. Отодвинул защелку замка и остановился у двери, поджидая остальных.

— Клара, Иван, срочно уходим!

Коллеги мгновенно оказались у выхода. Петрович опять толкал перед собой Попана. И уже что-то жевал.

Лейтенант распахнул дверь, пропуская в нее конвоируемого Ванькой бандита. Тот шагнул было за порог, но вдруг остановился и затрясся всем телом, будто танцуя неведомый ритуальный танец. А потом рухнул навзничь, едва не свалив успевшего отпрыгнуть Петровича. И уставился в потолок удивленными немигающими глазами.

Андре среагировал первым. Оттолкнув в сторону стоящую напротив дверного проема Кларочку, он ударом ноги захлопнул дверь. И вовремя, потому что тут же по ней снаружи застучали частые удары.

А я все никак не мог оторвать взгляд от лежащего Попана. Его грудь была перечеркнута кровавым пунктиром. Таким же, как у несчастных охранников «Капсиса».

— Кажется, ваши гости пожаловали! — лейтенант крутанул барабан револьвера, проверяя, есть ли патроны. И щелкнул выключателем.

Вместе с темнотой пришла и тишина. Те, по другую сторону двери, затаились. Видимо, готовясь к штурму. И в этой тишине явственно послышался нарастающий невнятный шепот.

Шептало зеркало. Или то, что сейчас медленно выбиралось из него. Пока медленно…

— Андре, нам нельзя тут оставаться. Нужно уходить и быстро! — как можно спокойнее произнес я, до боли в глазах всматриваясь в темноту. Туда, откуда доносился шепот. Показалось мне, или в самом деле там, над камином, тьма была гуще и шевелилась?

— Снаружи стреляют. С нашими пистолетиками против автоматов делать нечего. Лучше держать оборону в доме, а я вызову подкрепление! — резонно возразил лейтенант.

— Нельзя. Черт, Андре, слишком долго все объяснять! Просто поверьте на слово: если мы останемся тут, погибнем наверняка. Если попытаемся прорваться — появятся шансы. Слабенькие, но все же…

Мои увещевания прервал стук падающего тела. Разом вскинув оружие, мы обернулись в сторону камина.

Глаза уже немного привыкли к темноте. С трудом, но можно было разглядеть лежащего там Никаса. Похоже, эксперт потерял сознание от кровопотери. Но наше внимание привлекло отнюдь не его бесчувственное тело.

От шевелящейся на стене черной кляксы вниз, к упавшему Охотнику потянулись сразу несколько щупалец. Ветвясь и разрастаясь, они проворно добрались до тела и принялись укутывать его в черный кокон. В считанные секунды голова Никаса скрылась под колышущейся массой. Шепот усилился.

— Что за чертовщина?! — изумился Андре.

— Вот именно, чертовщина! Все, лейтенант, уходим. Времени не осталось! — решительно заявил я и направился к двери.

— Постойте! — лейтенант схватил меня за руку. — Лучше уходить через заднюю дверь. Она выходит во двор и около нее — моя машина.

— Там нас наверняка уже ждут! — засомневался я.

— Наверняка. Поэтому сделаем вот как: вы все сейчас соберетесь у выхода во двор. И будете ждать. А я отвлеку их.

— Каким образом?

— Приоткрою дверь и затею перестрелку. Пусть думают, что мы собираемся прорываться здесь. А вы выждете минуту, не больше, и выберетесь наружу. Сядете в «Лендровер» и заведете мотор.

— А вы?!

— Когда будете готовы, погудите сигналом. Я услышу и прибегу. Вот, держите ключи! — он сунул мне в руку брелок.

Долго раздумывать времени не было. План, конечно, сыроват, но другого у нас просто не было. Все лучше, чем нахрапом лезть на автоматы.

— Ладно. Держитесь! Мы пошли.

— Задний выход — сразу же за холлом. Вон дверь! — лейтенант кивнул в сторону противоположной от входа стены.

Опасливо сторонясь камина, мы бегом пересекли зал и оказались в коротком коридорчике, в конце которого угадывался смутный контур двери. Сгрудившись у нее, мы притихли.

В холле грохнул выстрел. Потом еще. И еще. Ответной стрельбы слышно не было, но по дружному звону крошащихся оконных стекол и частому треску расщепляемого дерева можно было догадаться, что огонь велся нешуточный.

За дверью послышалась возня, сменившаяся удаляющимся топотом нескольких пар ног. Дождавшись, пока он стихнет, я шепотом скомандовал:

— Вперед! — и, отодвинув засов, распахнул дверь.

Во дворе горел фонарь. Выскочив наружу, я присел и поводил стволами по сторонам. Никого не было. «Лендровер» стоял рядом, метрах в трех.

— В машину живо!

Через пару секунд мы уже сидели внутри. Я повернул ключ в замке зажигания. Двигатель тут же с готовностью заурчал.

— Петрович, следи за тылом! — бросил я через плечо и дважды нажал на клаксон.

Из дома выбежал Андре и запрыгнул на переднее сиденье:

— Жми! ЭТО сейчас вылезет!

Я послушно нажал на педаль газа. Внедорожник радостно рванулся вперед.

— Сейчас за угол, потом прямо по дороге до прибрежного шоссе. А там — налево, — быстро объяснил лейтенант, опуская стекло со своей стороны. — Скажите вашему другу сзади, чтобы приготовился к стрельбе. Бандиты будут у нас по правому борту.

— Петрович, опусти свое стекло и приготовься мочить все, что шевелится! — перевел я, не оборачиваясь.

Сзади прожужжал моторчик стеклоподъемника. Петрович клацнул чем-то металлическим. Наверное, взвел курок.

На полной скорости «Лендовер» вылетел из-за дома и помчался к берегу. Я вцепился в руль и вглядывался вперед, опасаясь пропустить поворот и влететь в море. Поэтому не видел, что творится справа по борту. Зато хорошо слышал.

Оба револьвера, Андре и Ваньки, загрохотали одновременно. Я тут же оглох. Салон моментально наполнился пороховой гарью, да так, что ело глаза и саднило горло.

— По автоматчикам! Стрелять только по тем, что с автоматами! — скомандовал лейтенант.

— Так они тут все с ними, …! — в сердцах выругался Петрович.

Как ни странно, но Андре он понял без перевода.

В лобовом стекле вдруг образовалась дырка. И тут же — еще одна. Ветерок, прорвавшийся в них, приятно холодил разгоряченное лицо, но рождал недобрые мысли.

— Клара, на пол, живо! Забейся под сиденье и не высовывайся! — скомандовал я и покосился в зеркало заднего вида.

Умница! Девушка моментально сползла вниз и скрылась из виду.

А грохот не стихал. Петрович и Андре палили без продыху, стараясь не дать автоматчикам поднять головы. Боковым зрением я заметил впереди и чуть правее бегущий темный силуэт. Но тут же у меня над ухом рявкнул револьвер лейтенанта — и силуэт исчез.

Поворот! Не снижая скорости, я вывернул руль влево. Тяжелая машина опасно накренилась, встав на два колеса, но устояла. И через мгновение уже неслась по пустому ночному шоссе к виднеющимся вдали редким огням спящего поселка.

Стрельба стихла. Повернув, мы оказались вне поля зрения Охотников: теперь нас закрывала от них живая изгородь, тянущаяся вдоль дороги. Но не успел я вздохнуть с облегчением, как впереди из кустов на шоссе выпрыгнул человек. И вскинул автомат, выцеливая водителя. То есть меня.

Время опять замедлилось. Я четко видел в свете фар, как мучительно неторопливо поднимается короткий ствол с утолщением глушителя на конце. Открывая взору черное отверстие дула, которое теперь смотрело точно мне в глаза…

Андре выстрелил прямо через лобовое стекло. И еще раз. Автоматчик, не успев нажать на спуск, дважды вздрогнул и медленно начал оседать на дорогу. А еще через мгновение «Лендровер» въехал капотом в продырявленную грудь Охотника. От удара исковерканное тело отлетело вперед метров на пять и распласталось на асфальте. Машина дважды небрежно подпрыгнула на неожиданном препятствии и понеслась дальше.